Георгий Сумаруков.
    Затаенное имя: Тайнопись в "Слове о полку Игореве"


 (c) Сумаруков Г.В., 1997
 М.: Изд-во МГУ, 1997


 Книга  посвящена  давней  проблеме: поиску имени автора "Слова о  полку
Игореве". Исследователь  попытался подойти к разрешению этой  проблемы путем
обнаружения и прочтения тайнописи  - одного из  известных и распространенных
приемов древнерусских авторов оставлять свои имена в скрытом виде.
 Для  филологов,   историков  и  всех,  кто  интересуется  древнерусской
литературой.

 Оглавление

 I
 Откуда родом автор "Слова"?
 Он князь или не князь?
 О Великом и Грозном князе Святославе
 Полоцкая княгиня Мария Васильковна - возможный автор "Слова"
 Премудрое древо родословное
 Женщина - летописец?
 Древнерусские писатели-книжники
 Книжность передается потомкам
 Признаки женского почерка в "Слове"
 Женщина-охотница?
 Все-таки женщина
 Эффект присутствия
 Полоцкая тема в "Слове" - визитная карточка автора
 Полоцкие Гориславны
 Оглушительные умолчания
 Итак, похоже на то, что автором была Мария Полоцкая
 II
 Достоверные свидетельства авторства - разнообразные тайнописи
 Многообразие древнерусских тайнописей
 Вольные и невольные вмешательства писцов в тайнописи
 В чем прок тайнописи?
 Есть ли надежда найти тайнопись в "Слове"?
 Тайнописные акростихи-краестрочия
 Азбучный акростих - древнейший на Руси
 "Неправильные" акростихи писались без правил
 "Правильные" акростихи красивы
 Архитектоника древних текстов
 Как выглядел древний текст "Слова"?
 Отправная точка воссоздания структуры текста
 Единый ключ для прочтения всех записей в "Слове"
 Целая фраза
 В полоцком разделе поэмы - об авторе
 Вероятности, вероятности...
 Почему авторы скрывали свои имена?

 Моей жене Раисе Сергеевне посвящаю

 I

 Понимание любого литературного произведения  становится более глубоким,
если  всматриваться  в личность автора: видеть людей, его окружавших,  знать
обстановку, в которой автор жил и писал. Об  авторе "Слова о  полку Игореве"
нам ничего или почти ничего не известно.  Единственным источником каких-либо
сведений  о  нем является само "Слово".  Ну и,  конечно, эпоха,  которой оно
принадлежит.

 Откуда родом автор "Слова"?

 Исследователи "Слова"  неоднократно пытались по  языковым  особенностям
текста определить  географическую принадлежность его автора. Для  этого  они
изучали  диалектные признаки произведения. Высказывались мнения о  киевском,
галицком, брянском, курском  происхождении автора. Но диалектные особенности
языка  поэмы  -  крайне  ненадежное  основание  для таких  выводов.  Ведь  о
диалектах  домонгольского  периода  известно  слишком  мало,  а  современные
сложились  относительно недавно. Более того,  сгоревшая в  московском пожаре
1812 года рукопись  была не рукописью самого автора поэмы, а списком с более
раннего,  обветшавшего  списка,  который,  в  свою  очередь, был  списком  с
какого-то промежуточного списка. Предполагают, что всего в разное время было
сделано три-четыре списка. Вполне  допустимо, что  писцы-переписчики были из
разных  мест и  каждый  из  них  привносил  в  текст свои  диалектные слова,
сохраняя  привнесенные  предшественниками. Но  возможно  и другое объяснение
диалектной  пестроты:  сам автор  поэмы жил в местах, где говорили на разных
диалектах. Освоив их, он широко  применял  их  в своем  творчестве. Проблема
осложняется  еще  и  тем, что в  поэме  встречаются слова  из  греческого  и
половецкого  языков... Из этого следует,  что ни по диалектным  особенностям
языка,  ни  по  заимствованным  из  других языков  словам  о  географической
принадлежности автора ничего определенного сказать нельзя.

 Он князь или не князь?

 Поиск  имени автора  "Слова", начавшийся  еще  при подготовке  к печати
первого издания 1800  года, продолжается и поныне. За два века высказано так
много предположений, что их можно сгруппировать.  К  первой группе относятся
предположения о том, что автором был  приближенный того или иного князя.  Из
этой среды называли  Тимофея -  "премудрого книжника",  Митусу - "словутного
певца",  Ходыну  -  песнотворца, Кочкаря  - княжеского  милостника,  Тимофея
Рагуиловича -  конюшего, Ольстина  Олексича - воеводу, Мирошку Наздиловича -
тысяцкого, а также боярина и летописца Петра Бориславича. Однако,  как видно
из поэмы, смелость  автора, его открытые обвинения и явные упреки князьям, а
также обращения с  советами  к князьям, и особенно призывы к объединению, не
позволяют принять предположение  об  авторе -  как  княжеском  приближенном.
Достаточно вспомнить известие из Галицко-Волынской летописи под 1241 годом о