а)  Она  ликвидировала  самый многочисленный эксплуататорский  класс  в
нашей стране, класс кулаков, оплот реставрации капитализма;
     б) Она  перевела с пути единоличного хозяйства, рождающего  капитализм,
на   путь   общественного,  колхозного,  социалистического  хозяйства  самый
многочисленный трудящийся класс в нашей стране, класс крестьян;
     в) Она дала Советской  власти социалистическую базу в самой  обширной и
жизненно необходимой, но и в самой отсталой области народного хозяйства -- в
сельском хозяйстве.
     Тем самым были уничтожены внутри страны последние источники реставрации
капитализма и вместе с тем были созданы новые, решающие условия, необходимые
для построения социалистического народного хозяйства.
     Обосновывая  политику  ликвидации  кулачества,  как  класса, и  отмечая
результаты массового  движения  крестьян  за  сплошную коллективизацию, тов.
Сталин писал в 1929 году:
     "Рушится  и превращается  в  прах  последняя надежда  капиталистов всех
стран, мечтающих о  восстановлении капитализма в СССР, -- "священный принцип
частной  собственности".  Крестьяне,  рассматриваемые  ими,  как   материал,
унаваживающий  почву  для  капитализма,   массами  покидают  хваленое  знамя
"частной  собственности" и  переходят на  рельсы  коллективизма,  на  рельсы
социализма.  Рушится  последняя  надежда   на  восстановление   капитализма"
(Сталин, Вопросы ленинизма, стр. 296).
     Политика  ликвидации  кулачества,   как  класса,   была   закреплена  в
историческом  постановлении  ЦК  ВКП  (б)  от  5  января  1930 года "О темпе
коллективизации  и  мерах  помощи   государства  колхозному  строительству".
Постановление полностью учитывало разнообразие  условий в  различных районах
СССР, неодинаковую степень  подготовленности к коллективизации  в  различных
областях СССР.
     Были  установлены различные темпы коллективизации.  ЦК  ВКП  (б) разбил
области СССР с точки зрения темпов коллективизации на три группы.
     К первой  группе были  отнесены  важнейшие  зерновые  районы,  наиболее
подготовленные к коллективизации, имевшие больше тракторов, больше совхозов,
больше  опыта  в  борьбе  с  кулачеством  в  прошедших  хлебозаготовительных
кампаниях,  -- северный  Кавказ (Кубань,  Дон, Терек), средняя Волга, нижняя
Волга. Для  этой группы зерновых  районов ЦК предлагал закончить  в основном
коллективизацию весной 1931 года.
     Вторая    группа    зерновых    районов,    куда    входили    Украина,
Центрально-Черноземная область,  Сибирь,  Урал, Казахстан и  другие зерновые
районы, могла закончить в основном коллективизацию весной 1932 года.
     Остальные области,  края и  республики (Московская область, Закавказье,
Средне-Азиатские республики и т.д.) могли растянуть сроки коллективизации до
конца пятилетки, то есть до 1933 года.
     ЦК  партии   признал   необходимым   в   связи   с   растущими  темпами
коллективизации  еще  более  ускорить  строительство  заводов,  производящих
тракторы,  комбайны, тракторный прицепной инвентарь  и т.п.  Одновременно ЦК
требовал дать  "решительный отпор тенденциям недооценки  роли конной тяги на
данной стадии  колхозного  движения, тенденциям,  ведущим к разбазариванию и
распродаже лошадей".
     Вдвое увеличивались кредиты колхозам на 1929--30 годы (до 500 миллионов
рублей).
     Предлагалось  обеспечить колхозы  проведением  землеустройства за  счет
государства.
     В   постановлении  давалось  важнейшее  указание,  что  главной  формой
колхозного движения  на данном этапе является сельскохозяйственная артель, в
которой коллективизируются лишь основные средства производства.
     ЦК  со всей серьезностью  предостерегал  партийные  организации "против
какого бы то  ни было "декретирования"  сверху колхозного движения, могущего
создать  опасность подмены  действительно социалистического  соревнования по
организации колхозов игрою в коллективизацию" (ВКП  (б) в резолюциях, ч. II.
стр. 662).
     Это  постановление ЦК  внесло ясность в  дело проведении в жизнь  новой
политики партии в деревне.
     На  основе  политики  ликвидации  кулачества  и  установления  сплошной
коллективизации  развернулось  мощное колхозное движение.  Крестьяне  целыми
селами  и  районами  вступали   в  колхозы  и  сметали  с  пути  кулачество,
освобождаясь от кулацкой кабалы.
     Но  наряду   с   громадными  успехами  коллективизации   вскоре   стали
обнаруживаться  и недочеты  в  практике  партийных  работников,  искривления
партийной политики по колхозному  строительству. Несмотря на  предупреждение
ЦК против  чрезмерного  увлечения успехами коллективизации, многие партийные
работники  стали  искусственно  форсировать коллективизацию, не  считаясь  с
условиями места и времени, не считаясь со степенью подготовленности крестьян
к вступлению в колхозы.
     Обнаружилось,   что  нарушался  принцип   добровольности   в  колхозном
строительстве.  В  ряде  районов  добровольность заменялась  принуждением  к
вступлению  в колхозы  под  угрозой "раскулачивания",  лишения избирательных
прав и т.д.
     В ряде районов подготовительная работа и  терпеливое разъяснение  основ
партийной политики в области  коллективизации  подменялись  бюрократическим,
чиновничьим   декретированием  сверху  раздутых   цифровых  данных  о  якобы
созданных колхозах, искусственным вздуванием процента коллективизации.
     Вопреки указаниям ЦК о том,  что основным  звеном  колхозного  движения
является  сельскохозяйственная  артель,  в  которой  обобществляются  только
основные  средства  производства,  в  ряде  мест  совершалось  головотяпское
перескакивание  через  артель  к коммуне, проводилось  обобществление  жилых
построек, нетоварного молочного и мелкого скота, домашней птицы и т.д.
     Руководящие работники некоторых  областей,  увлеченные первыми успехами
коллективизации,   нарушили   прямые   указания  ЦК  о   темпах   и   сроках
коллективизации.  Московская  область  в  погоне  за  дутыми  цифрами  стала
ориентировать своих  работников  на  окончание  коллективизации весной  1930
года, хотя в ее распоряжении было не менее трех  лет (конец  1932 года). Еще
более грубое нарушение было допущено в Закавказья, в Средней Азии.
     Кулаки и их подголоски, используя эти перегибы в провокационных  целях,
выступали с предложениями вместо сельскохозяйственных  артелей  организовать
коммуны,  немедленно  обобществить  жилые  постройки,  мелкий скот, домашнюю
птицу. Одновременно кулачество вело агитацию за убой скота перед вступлением
в  колхозы,  убеждая  крестьян,  что в  колхозе скот  "все  равно  отберут".
Классовый  враг  рассчитывал,  что  перегибы и ошибки,  допущенные  местными
организациями  при  коллективизации,  озлобят крестьянство,  вызовут  мятежи
против Советской власти.
     В  результате  допущенных  партийными  организациями  ошибок  и  прямых