("любимчикам")  Кеклюсу,  Можирону,  Шомбергу, Сен-Люку,  Мегрену,  Жуаезу и
Эпернону давала  даже повод для непристойных подозрений. Так,  Люсенж писал:
"Кабинет короля является настоящим сералем, школой содома, где заканчиваются
г рязные  шалости,  о которых  все могут узнать". Однако, кроме Люсенжа, нет
других серьезных свидетельств о противоестественных влечениях короля. К тому
же  сами миньоны, как это  видно  из  всех  свидетельств  о них,  были  люди
мужественные  и доблестные. Одни из них  были  женаты, другие имели г ромкие
любовные  приключения.  Поэтому  намеки  на  то,  что  Генрих  имел  с  ними
недозволенные  удовольствия в  постели, едва  ли  основательны. Давиль, отец
которого был  свидетелем последних лет правления Генриха III,  писал в своих
"Гражданских войнах":  "В действительности, этого  короля можно  обвинить  в
некоторой  слабости к придворным дамам, но он был очень далек  от морального
распада,  в  котором его  обвиняют". В 1578 г.  произошла  знаменитая дуэль,
известная  по  описаниям  многих современников  и позднейших  романистов,  в
которой пали почти все миньоны короля. К смертельно раненному Кеклюсу Генрих
приходил каждый  день  и обещал докторам  100  тысяч франков, если  они  его
вылечат.  Когда же  он все-таки умер, г оре короля было безмерно.  Он больше
никогда  не  расставался  с  волосами Кеклюса  и  тяжело  вздыхал при каждом
упоминании  его  имени.  Тела погибших  он  велел  захоронить  в  прекрасных
мавзолеях  и возвел  над  ними великолепные  мраморные  скульптуры.  У  него
остались тогда только два "любимчика" -- Жуаез и  Эпернон.  Генрих осыпал их
безмерными знаками  своего внимания и даровал  обоим титулы  герцога и пэра.
Горесть  его,  однако, не  прошла,  меланхолия  только усилилась  и с годами
перешла в г лубокую депрессию. В то же время появилась тяга к  монастырскому
уединению. В  1579  г. король и королева впервые  совершили паломничество по
святым местам,  тщетно  моля о даровании  им наследника.  Начиная с 1583  г.
Генрих подолгу  жил  то в одной,  то в другой монашеской обители.  Вместе со
всей  братией он  вставал до рассвета и присутствовал на всех  службах. Пиша
его в  эти  дни была очень  скудной. Пять часов в день король посвящал пению
служб и  четыре часа  -- молитвам  вслух  или про себя. Остаток времени  был
занят процессиями и слушанием проповедей. Спал он на простой соломе, отдыхая
не более  четырех  часов в  день.  Другой характерной чертой Генриха,  очень
много  объясняющей  в   его  противоречивых  поступках,  была  мнительность,
переходившая всякие  разумные пределы. Так, в 1583 г. Генрих велел  перебить
всех львов, медведей и быков  в  королевском зверинце из-за  того, что видел
дурной сон: ему приснилось, что его разрывают на части и пожирают львы.
     Таким  образом,  Генриха нельзя  было  назвать деятельным  и энергичным
правителем.  Между  тем  царствование,  выпавшее на его долю, было одним  из
самых  тревожных во французской истории. Религиозные  распри  обострялись  с
каждым  годом. По возвращении  Генрих  нашел  Францию близкой к междоусобию.
Надежды на то, что король сможет примирить различные партии, Не оправдались.
Вскоре  началась  новая  война,  в  которой младший брат  Генриха, Франциск,
сражался  на стороне г угенотов. Впрочем, боевые  действия ограничились лишь
незначительными схватками.  Сам  Генрих воевал  без  всякого  воодушевления,
тяготился неудобствами походной жизни и хотел скорее возвратиться в Париж. В
1576 г.  в  Болье был подписан мирный договор. Франциск Валуа  получил Анжу,
Турень  и Бер-ри; Генрих Наваррский  --  Гиенну; принц  Конде  --  Пикардию.
Протестантам  король  предоставил  свободу вероисповедания, но  только  не в
Париже и не при королевском дворе. Кроме того, он дал им восемь крепостей, в
которых  они  могли Находить безопасное  убежище. Все  отнятые у  г угенотов
имения должны были  возвратиться прежним владельцам. Этот договор можно было
считать победой протестантов, которые отстояли  в тяжелой  войне свои права.
Протестантская республика  обратилась  после  этого  как  бы  в  независимое
государство: она имела свои религиозные уставы, свое гражданское управление,
свой суд, свою армию, свою торговлю и финансы.
     Уступчивость короля чрезвычайно не нравилась  католической партии. Ее г
лава  герцог  Генрих  Гиз в  1576  г. с  помощью преданных сообщников  начал
образовывать  в  разных   областях  Франции   тайные   общества   защитников
католической веры (католическую Лигу). В Париже было сосредоточено  г лавное
начальство  над  ними  под  именем  центрального  комитета.  При  содействии
приходских священников Лига неимоверно разрослась, а вместе с ней выросло до
опасных  пределов могущество самого  Гиза. Вскоре он мог  рассчитывать, что,
встав во  г лаве религиозного движения, сможет безо всякого  труда свергнуть
Генриха  III и  занять его  место.  Благодаря бумагам, найденным в 1577 г. у
курьера, умершего в Лионе на пути в Рим, король узнал о существовании Лиги и
догадался о  настоящих намерениях своего противника. Однако Генрих  понимал,
что г онения на Гизов возбудят против него половину королевства. Поэтому  он
именным указом подтвердил  образование Лиги  и провозгласил себя ее г лавой.
Эдикт,  подписанный в Болье, был отменен,  религиозная война  возобновилась.
Вскоре  католики добились некоторого  успеха под  Берже-раком.  Поэтому мир,
заключенный  в  1577  г.  в Пуатье, был г ораздо менее  благоприятен  для  г
угенотов.
     Но в  середине 80-х  гг. обстановка  во  Франции опять  обострилась  до
крайности. В 1584  г. умер младший брат короля, герцог Анжуйский. Сам Генрих
не  имел  наследников.  Династию  Валуа  в  ближайшие  годы  ожидало  полное
вырождение, а  ближайшим наследником престола был  г лава г угенотов  Генрих
Наваррский. Перед лицом этой угрозы лигисты возобновили  свою  деятельность.
Гизы  вступили  в  союз  с  Испанией  и провозгласили  наследником  престола
кардинала Карла Бурбона. По мере того как  усиливались Гизы,  власть  короля
становилась  все призрачнее.  И  г  угеноты,  и  католики относились  к нему
враждебно.  Чтобы удержать  при себе хотя бы последних, Генрих должен  был в
1585  г.  согласиться  на подписание  Немурского  эдикта,  запрещавшего  под
угрозой  смертной  казни во Франции  всякое другое  исповедание веры,  кроме
католичества.  Этим  эдиктом  Генрих  Наваррский был отстранен от  законного
права  наследовать  престол  после  смерти  Генриха III.  Гражданская  война
вспыхнула с  новой силой.  В октябре  1587 г. г угеноты  одержали победу над
католиками в битве при Кутра. Генриха считали г лавным виновником поражения.
Когда  в  декабре  он  вернулся  в  столицу,  парижане  встретили его  очень
враждебно.  Король  понимал,  что  прибытие Гиза  в  мятежную столицу  будет
сигналом к всеобщему возмущению, и запретил  ему возвращаться  в город.  Как
будто  издеваясь  над его указами, Гиз в  мае 1588 г. приехал в  Париж и был
встречен ликующими толпами народа. Король  попробовал ввести в город войска,
но парижане 12 мая перекрыли им дорогу баррикадами. На следующий день Генрих
ускакал  из  Парижа  в  Шартр.  Тщетно  герцог  Гиз  убеждал  короля, что  в
настроениях парижан для него нет ничего опасного. 2 августа он сам приехал в
Шартр. Генрих, по-видимому, примирился  с ним, пожаловал  в генералиссимусы,
но в Париж вернуться  отказался. Двор  переехал  в  Блуа. Это было  временем
наивысшего могущества Генриха Гиза. Он вел себя в столице как некоронованный
король, только из  вежливости  оказывавший законному монарху  надлежащие ему
знаки внимания. Париж беспрекословно повиновался каждому его приказу. Многие