- Но это мне еще понятно,  - сказал я, - мое излучение  поглощается
прежде всего больше пораженным участком тела потому, что там не  хватает
энергии. Так сказать, где наблюдается энергоразбаланс. А где  поглощение
интенсивнее, я чувствую руками по силе энергопотери. Вот и все.  Кажется
просто,  но  оказывается,  можно  диагностировать  и  по фотографиям, по
живым  определять  подверженные  заболеваниям  участки,  а  по   усопшим
чувствовать зоны, где была причина гибели организма.
     Надо  было  видеть,  какое  изумление  и недоверие застыло на лицах
слушателей. Такое уже никак не укладывалось в рамки привычного.  Биотоки
еще  куда  ни   шло,  а  это   уже  мистика,  чертовщина.   Но  диагноз,
поставленный по фотографии его старшей дочери, подтвердил  "чертовщину".
Мы расстались обоюдно симпатизирующими людьми и после этого  встречались
еще несколько раз просто так, как книголюбы и собеседники. Именно ему  я
обязан своим решением  не отделаться от  "магии" короткой инструкцией  -
что и как  может получиться и  у других, которые  пожелают повторить мои
эксперименты,  а  попытаться  написать  об  этом  хотя  бы   тонюсенькую
книжицу, чем я сейчас и занимаюсь.
     Но  опять  возникает  притормаживающее  желание  -  а зачем все это
перечислять? Зачем уподобляться даже таким, мною ценимым авторам книг  о
лечебном  магнетизме,  как  Анжер  и  Кудрявцев.  Это они писали о своей
собственной  практике,   своих  наблюдениях,   в  отличие   от   многих,
рассказывающих о магнетизме  только со слов  других. Даже эти  авторы не
удержались  от  приведения  в   своих  трудах  множества  примеров   для
подкрепления   веры   читателей    к   сказанному.   Адресовалось    это
современникам,  дескать,  хотите  убедиться,  пожалуйста,  поезжайте   к
такой-то и такому-то, повидайте их  воочию. Давно уже ни авторов,  ни их
больных  пациентов  нет  на  свете,  остались рассказы об излечении ряда
тяжелых заболеваний,  против которых  медицина тех  лет была  бессильна.
Поэтому,  пожалуй,  на  меня  не  посетуют  за  то,  что я не вдаваясь в
подробности  ограничусь  простым  перечнем  болезней,  с  которыми   мне
приходилось бороться, выходить победителем или признать свое бессилие.
     Сейчас,  если  бы  от  меня потребовались доказательства реальности
этой все  еще отвергаемой  официальной наукой  возможности человеческого
организма, я бы не стал  отсылать ученых экспертов к тем  людям, которым
мне удалось  помочь, а  попросил бы  дать новых,  совершенно не знакомых
мне больных, дабы на них повторить то, что требуется для излечения.
     Кроме "кладовых" памяти, у  меня имеется два альбома,  где хранятся
фотографии нескольких десятков людей,  которым я оказал помощь,  а также
тех, кому я ничем  не смог помочь. Имея  в виду неудачи, надо  еще и еще
раз напомнить, что к "магам"  обращаются, как правило, люди с  тяжелыми,
часто не  поддающимися медицине  заболеваниями или  такими, при  которых
врачи настаивают на принятии крайних мер.
     Поэтому моя  память и  альбомы хранят  образы людей,  для которых я
часто  оказывался  последней  надеждой,  соломинкой, за которую, образно
говоря, хватается утопающий.
     Светлана  Т.  из  Запорожья.  Шизофрения,  считалась   безнадежной.
Понадобилось  ежедневное   недельное  воздействие.   Рассудок   вернулся
полностью.
     Леночка  М.,  пятилетняя  девочка  была  полупарализована,  один из
диагнозов   -    родовая   трамва    плюс   наследственность.    Ребенок
выздоравливает,  уже   встает,  делает   первые  шаги.   Врачи  удивлены
произошедшей переменой.
     Короче говоря, лечатся все заболевания организма, кроме  нарушений,
связанных с тяжелой наследственностью, генетическим кодом. Не  поддаются
лечению грибковые заболевания, рассеянный склероз, застарелые  отложения
солей,  общее   увядание  пожилых   людей,  хотя   в  последнем   случае
наблюдаются серьезные временные улучшения.
     Лечатся  и  успешно  сердечные  заболевания,  некоторые последствия
инсультов,  нервные,  женские  болезни,  легочные,  почечные  и  болезни
других  органов.  Словом,  все,  что  еще  не  в стадии прогрессирующего
распада и атрофии.
     Есть основания предполагать,  что воздействию могут  поддаться даже
некоторые  раковые  заболевания,  если,  разумеется,  они не находятся в
последней  стадии.  Лично  мне  приходилось  только  диагностировать   и
временно  облегчать  страдания  нескольких  раковых  больных,  у которых
болезнь находилась уже в  последней стадии с множественными  метастазами
и т.д.
     Рассказывая о  годах, прожитых  в нацистской  Германии С.А.Бронский
однажды упомянул, что ему, как биорадиологу, приходилось лечить  раковых
больных, и  что из  двадцати, как  он выразился,  "списанных" больных он
будто  бы  излечил  шестнадцать.  Лечение  было длительным и тяжелым для
лечащего.  Этому, конечно, трудно поверить и невозможно проверить,  ведь
мы так  свыклись с  представлением о  том, что  рак это  почти верная  и
быстрая  смерть.  Но  здесь,  в  Москве,  я  знаю  двух человек, которым
С.А.Бронский  помог,  и  они  здравствуют  и  по сие время вот уже почти
десять лет.
     Это крупный советский  административный работник Б.  Диагноз гласил
- рак  поджелудочной железы.  И молодая  женщина -  рак груди. Ранее эта
больная была прооперирована, и предстояла операция оставшейся груди.  Но
вот,  как  она  сама  рассказывала,  беда  миновала.  И в том и в другом
случае  воздействия,  по  словам  больных  и рассказам самого Бронского,
были многократными  и лечение  обоих больных  потребовало около  года на
каждого.
     - Медленно, очень медленно рассасывается, - говорил Бронский.
     Из способа  лечения рака  биорадиацией он  не делал  секрета, и  я,
где-то  позже,  когда  подойду  к  технике  лечения  того  или   другого
заболевания,  упомяну  о  самом  удивительном  -  подавлении и излечении
самой страшной, беспощадной и, увы, весьма распространенной болезни.
     Когда мне  приходилось об  этих случаях  рассказывать знакомым, то,
как  правило,   в  особенности   если  собеседниками   были  медики,   я
сталкивался  с  бездумным  недоверием  к  сказанному.  И  если  это   не
относилось  ко  мне,  как   к  рассказчику  лично,  то   безапелляционно
говорилось и  по адресу  Бронского. Но  бездумная вера,  как и бездумное
отрицание странных, не укладывающихся в привычные представления  фактов,
никому не делают чести.
     Я представляю себе реакцию, вероятно, большинства читателей,  когда
я  буду  утверждать  истинность  явлений,  которым  и  я  сам  не нахожу
объяснения. Явления, не наблюдавшиеся  никем из известных мне  знакомых,
интересующихся паранормальными феноменами.
     Тот  уважаемый  мною  писатель,  которого  я  по  широте  таланта и