в конце IX в. и уходят в южное Поднепровье; за ними следуют торки или гузы,
распространяющиеся между Волгой и Уралом [38]. Это выселение не очень большого
масштаба, но оно показательно своим совпадением с изменением уровня Каспия, что
подтверждает правильность принятой нами гипотезы. Нет оснований связывать эти
передвижения с крупными политическими событиями, потому что в то же самое время
на территории Восточной Монголии, лежащей за пределами действия атлантических
циклонов, история уйгуров имела совсем иной оборот.
В середине IX в. в жестокой войне Уйгурское ханство было разгромлено енисейскими
кыргызами. Центральная Монголия обезлюдела. Но стоило кыргызам под напором
киданей в 915-926 гг. отступить обратно за Саяны, как началось быстрое заселение
Монголии татарами, кераитами, найманами и другими племенами. Цветущая степь
вновь притянула к себе людей и, несмотря на кровопролитнейшую войну, не
превратилась в пустыню.
В начале XIII в. в Монголии было немало лесных массивов. Юный Темучин (будущий
Чингисхан) успешно прятался от врагов в чащах столь густых, что пробраться
внутрь их могли только местные жители по известным им тропам. Ныне в Монголии
такой буйной растительности нет.
На карте IX в. Балхаш показан большим озером [39] с контурами [напоминающими впадину бассейна Балхаш-Алакуль [40]. И еще в XIII в. Плано
Карпини по пути в Монголию, в ставку великого хана, ехал вдоль берега Балхаша в
течение 7 дней. Не будем утверждать, что Балхаш и Алакуль в то время сливались,
но факт трансгрессии Балхаша несомненен. В IX же веке ныне теряющиеся в песках
реки Сарысу и Чу образовывали обширные озера [41].
Подъем Каспия в Х в. до отметки минус 29 м был не последним. Губительным для
береговых культур был подъем к началу XIV в. По словам итальянского географа
Марине Сануто (1320 г.), "море каждый год прибывает на одну ладонь, и уже многие
хорошие города уничтожении [42]. Уже около 1304 г., по сообщению Неджати, порт
Абаскун был затоплен и поглощен морем [43]. Подъем уровня Каспийского моря
отмечает и Казвини в 1339 г., объясняя это изменением течения Амударьи, которая
стала впадать в Каспий, в связи с чем "по необходимости вода затопила часть
материка для уравнения прихода и расхода" [44]. Таким образом, очевидно, что в
конце XIII и в XIV в. уровень Каспийского моря поднимался. Л.С. Берг
сомневается, чтобы он превысил аналогичные, по его мнению, поднятия уровня в
XVIII в., т.е. до отметки минус 23,0 м [45], однако, по словам арабского
географа Бакуи, в 1400 г. часть Баку была затоплена и вода стояла у мечети, т.е.
на отметке минус 20,72 м. Б.А. Аполлов считает данные Бакуи маловероятными [46],
но наши полевые исследования позволяют считать, что в этот период Каспийское
море достигало отметки минус 19 м.
Часто находимая в котловинах выдувания тюркская керамика VII-XII вв. не была
обнаружена ниже абсолютной отметки минус 18 м. Это и понятно: ниже указанной
отметки керамика перекрыта донными морскими отложениями, Отмечая, что осадки с
моллюсками Cardium edule доходят до отметки минус 20,7 м, Л, С. Берг датирует
этот уровень более ранним временем, чем трансгрессия XIII в. [47]. Данные,
полученные нами, дают возможность приурочить уровень на отметке минус 19 м
именно к XIII в. Если раковины Cardium edule показывают подъем воды, то керамика
тюркского времени отмечает береговую линию конца XIII в.
Вернемся к монголам. Нехватка пастбищных угодий, вызванная гипотетическим
прогрессивным усыханием Центральной Азии, неоднократно выдвигалась в качестве
причины монгольских походов XIII в. [48]. Против этой концепции справедливо
выступил Л.С. Берг [49]. Начало XIII в. характеризуется не усыханием, а
кульминацией увлажнения Центральной Азии. Стихийное выселение населения из
засушливых районов, описанное нами выше для эпохи III и Х вв., не имело ничего
общего с походами немногочисленных, но великолепно обученных войсковых
соединений Чингисхана и его преемников, на что обратил внимание еще Г.Е.
Грумм-Гржимайло [50]. Монгольские ханы XIII в, решали внешнеполитические задачи
военным путем, и средства для войн давало им именно изобилие скота и людей.
Доказательством нашей точки зрения является и то, что большинство монгольских
воинов вернулось на свою родину, а количество выселившихся в завоеванные земли
было ничтожно. В двухсоттысячном войске Батыя около 1250 г. было только 4000
монголов. Для занятия ключевой позиции между Балхом и Гератом в восточном Иране
было поселено 1000 воинов, потомки которых до сих пор носят название "хэзарейцы"
- от персидского слова "хэзар", что значит тысяча. Военные поселения в Южном
Китае были также численно ничтожны [51].
Эти факты подтверждают, что войны XIII в, не были вызваны усыханием степей, не
имевшим места в этот период.
В конце XIII в. зона максимального увлажнения перемещается с Тянь-Шаня на
верхнюю Волгу, что, в частности, вызывает колоссальный подъем уровня Каспийского
моря, до абсолютной отметки минус 19 м [52]. В аридной зоне оптимальные
климатические условия сменяются пессимальными. Это приводит к кризису кочевого
хозяйства в начале XIV в. и к сокращению военных возможностей династии Юань. В
результате уже к 70-м годам XIV в. у монгольских ханов нет сил и средств для
противодействия китайцам, которые сбрасывают монгольское иго.
Наши соображения подтверждаются исследованиями И.Е. Бучинского, отмечающего на
территории Руси участившиеся с XVI в. грозы, ливни, наводнения и другие явления,
зависящие от усиления циклонической деятельности [53].
Продолжающееся смещение пути циклонов на север было сопряжено со значительным
накоплением осадков и в Альпах и в Гренландии, что привело к наступлению
ледников [54]. Выпадение максимума осадков севернее водосбора Волги обусловило
понижение уровня Каспия. Уже на картах 1500 г. помещен остров Чечень, высшая
отметка которого - минус 23,83 м. [55]. Падение уровня моря продолжалось свыше
60 лет.
Абсолютную отметку нам удалось установить по положению башни шаха Аббаса,
пристроенной к дербентской стене в 1587 г., когда уровень моря понизился. Б.А.
Аполлов по этому поводу пишет: "В то время шедший с севера караван остановился у
стены на ночлег, чтобы утром, когда откроют ворота, идти дальше через город.
Однако утром привратники убедились, что каравана нет, верблюды обошли стену в
воде. После этого Аббас I приказал соорудить в море, там, где глубины
достаточны, чтобы их не могли пройти верблюды, большую башню и соединить ее с
берегом стеной" [56].
Остатки этой башни обнаружены нами в виде стены, перпендикулярной основной
дербентской стене на абсолютной отметке минус 31,2 м [57], но при обследовании
этого места в аквалангах по характеру кладки мы убедились, что это не башня XVI
в., а развал стены VI в. Таким образом, мы устанавливаем абсолютную отметку
уровня Каспийского моря для 1587 г. около 28,0 м.
Потом начался подъем. Так, в 1623 г. московский купец Федор Афанасьевич Котов
писал: "Сказывают, того города (Дербента. - Л.Г.) море взяло башен с тридцать, а
теперь башня в воде велика и крепка" [58]. Эти данные указывают на эпизодичность
понижения Каспия в XVI в. и, следовательно, обратное смещение пути циклонов к
югу, в бассейн Волги.
Подтверждение этому мы видим в том, что на рубеже XV-XVI вв. часть Амударьи