История денег, по большей части, есть история инфляции, организуемых
правительствами
Никто еще не написал исчерпывающей истории этих событий. Это была бы чересчур
монотонная и унылая история. Но я думаю, не будет преувеличением считать, что
история человечества есть в значительной степени история инфляции, причем
инфляции, устраиваемых правительствами и ради выгоды правительств, хотя
открытие новых источников золота и серебра в XVI столетии произвело
аналогичный эффект. Историки вновь и вновь пытались оправдать инфляцию,
утверждая, что благодаря ей стали возможны периоды быстрого экономического
развития. Они создали даже ряд инфляционистских теорий истории <в особенности,
Вернeр Зомбарт [Wemer Sombart, Der moderne Kapitalismus, vol. II, 2nd Edition,
Munich and Leipzig, 1916/17], а до него Арчибальд Алисон [Archibald Mison,
History of Europe, vol. I, London, 1833] и другие. См. о них книги Поля Барта,
посвятившего целую главу "Истории как функции ценности денег", и Марианны Фон
Херцфельд [Marianne von Herzfeld, "Die Geschichte als Funktion der
Geldwertbewegungen", Archiv fur Sozialwissenschaft und Sozialpolitik, 56/3,
1926]>, которые, однако, явно опровергаются реальностью: цены в Англии и
Соединенных Штатах в конце периодов самого быстрого развития этих стран
остались почти на том же уровне, как и двумя столетиями раньше. Но люди,
заново открывающие для себя этот факт, обычно незнакомы с более ранними
дискуссиями.
Временная или локальная дефляция в раннем Средневековье
Начало Средних веков принято считать периодом дефляции, способствовавшей
экономическому упадку во всей Европе. Но даже этого нельзя утверждать с полной
уверенностью. Вообще говоря, похоже, что сокращение торговли привело к
уменьшению количества денег в обращении, а не наоборот. В исторических
источниках мы находим достаточно много жалоб на дороговизну товаров и порчу
монеты, чтобы считать дефляцию всего лишь локальным явлением в регионах, где
войны и миграции разрушили рынок и денежная экономика стала съеживаться по
мере того, как люди прятали свои сокровища. Но там, где, как в Северной
Италии, рано возрождается торговля, мы немедленно видим, как все мелкие
князьки начинают соперничать друг с другом в порче монеты -- идет процесс,
который, несмотря на ряд безуспешных попыток частных торговцев создать лучшее
средство обмена, продолжался в течение столетий, так что Италия завоевала
репутацию страны с наилучшими авторами, пишущими о деньгах, и с худшими
деньгами.
Но, хотя теологи и юристы дружно осуждали эту практику, она не прекращалась,
до тех пор, пока бумажные деньги не предоставили правительствам еще более
дешевого метода обмана народа. Разумеется, правительства не могли навязывать
народу плохие деньги, не прибегая к самым жестоким мерам. Вот как в одном
юридическом трактате кратко изложена история наказаний за простой отказ
принимать официальные деньги: "От Марко Поло мы узнаем, что в XIII столетии
китайский закон карал за отказ принимать императорские бумажные деньги
смертью. Двадцать лет каторги, а в некоторых случаях смертная казнь, были
наказанием за отказ принимать французские ассигнации. Раннее английское право
предписывает рассматривать отказ принимать правительственные деньги как
государственную измену. В эпоху американской революции отказ от приема банкнот
Континентального Конгресса рассматривался как враждебный акт и иногда вел к
потере права на взыскание долга" .
Абсолютизм подавил попытки купцов создать стабильные деньги
Некоторые из первых банков в Амстердаме и других местах обязаны были своим
появлением попыткам купцов обеспечить себя стабильными деньгами. Однако
укреплявшийся абсолютизм вскоре подавил все усилия, направленные на создание
негосударственных денежных единиц. Вместо этого он покровительствовал развитию
банков, выпускавших банкноты, выраженные в официальных правительственных
деньгах. На этом примере можно показать, как подобное развитие событий открыло
двери новым политическим злоупотреблениям, причем показать нагляднее, чем на
материале истории металлических денег.
Говорят, китайцы, наученные своим горьким опытом с бумажными деньгами,
пытались навсегда запретить их (разумеется, безуспешно), еще до того, как их
изобрели европейцы. <См. On Chinese Currency. Coin and Paper Money (Willem
Vissering, Leiden, 1877) и "Taper Money -- A Cycle in Cathay" (Cordon Tullock,
Economic History Review, IX/3, 1956), которые, однако не упоминают часто
повторяемой истории об "окончательном запрете".> Конечно, европейские
правительства, узнав о новой возможности, начали безжалостно ее
эксплуатировать, но не для того, чтобы обеспечить людей качественными
деньгами, а чтобы получить для казны как можно большую прибыль. С тех пор как
в 1б94 г. британское правительство продало Банку Англии ограниченную монополию
на выпуск банкнот, главная забота всех правительств состояла в том, чтобы не
дать власти над деньгами, ранее основанной на прерогативе чеканки монеты,
ускользнуть из их рук, перейдя к действительно независимым банкам. На
некоторое время господство золотого стандарта и вера в то, что его поддержание
есть важный элемент престижа, а вынужденный отказ от него -- национальный
позор, существенно ограничили эту власть. Это дало миру единственный
продолжительный период (около 200 лет) относительной стабильности, в течение
которого могла развиться современная промышленность, страдавшая, впрочем, от
периодических кризисов. Но как только около 50 лет назад мир осознал, что
конвертируемость в золото есть просто способ контроля за количеством денег, и
что это и было реальным фактором, определявшим их ценность, правительства
начали предпринимать отчаянные попытки уклониться от соблюдения дисциплины, и
деньги сделались, более чем когда-либо, игрушкой в руках политиков. Лишь
немногие великие державы сохранили на время хоть какую-то стабильность денег,
привнеся ее также в колонии, входившие в состав их империй. Но, например, ни
Восточная Европа, ни Южная Америка никогда не знали длительных периодов
денежной стабильности.
И хотя правительства никогда не использовали свою власть для обеспечения
устойчивости денег на сколько-нибудь длительное время и могли воздерживаться
от грубых злоупотреблений, только когда их дисциплинировал золотой стандарт,
причина, которая должна заставить нас отказаться долее терпеть
безответственность правительств, состоит в том, что сегодня мы знаем о
возможности контролировать количество денег таким образом, чтобы предотвращать
сильные колебания их покупательной способности. Более того, хотя есть все
основания не доверять правительству, не связанному золотым стандартом или
чем-то подобным, нет оснований сомневаться, что частное предприятие,
процветание которого зависит от успеха его деятельности, может обеспечить
стабильную ценность выпускаемых им денег.
Прежде чем мы покажем, как работает такая система, необходимо разобраться с
двумя предрассудками, которые могут служить возражениями против нашего
предложения.