ресурсов находится в подчиненном положении внутри этого аппарата, а не вне
его, и является потому несравненно более удобной дойной коровой, чем всегда
вызывающая общественное напряжение налоговая система.
На денежном рынке монопольный эмитент защищает себя от конкуренции других
валют, ограничивая хождение иностранных денег и запрещая эмиссию частных
банкнот. Полученная свобода рук используется и для политического
манипулирования "стимулирующей" инфляцией, например, в связи с выборами.
На кредитном рынке эмитент государства одновременно: а) административно
ограничивает кредитную эмиссию, устанавливая, в частности, обязательную норму
резервирования, б) обеспечивает весь "плановый" объем кредитной эмиссии
государственной валютой, с тем, чтобы избежать конкурентного давления на нее
кредитной эмиссии. В результате блокируется рыночный механизм отбраковки
низкокачественной кредитной эмиссии, и банковская система становится глобально
неустойчивой.
Банкротство крупного банка при современной низкой норме резервирования
приводит к сжатию денежной массы, провоцирующему снятие денег с текущих счетов
других банков и их банкротство. Предвидя эту ситуацию, клиенты совершают
набеги на свои банки, стремясь изъять деньги раньше, чем те лопнут. В такой
ситуации эмитент государственной валюты, чтобы предотвратить коллапс
банковской системы выступает как "кредитор последней руки" (lender of last
resort), бросается на выручку и ссужает банки своими деньгами.
Вслед за тем государство, что вполне логично, принимает меры для
предотвращения повторения подобных разорительных ситуаций и усиливает
регулирование банковской деятельности, что резко снижает ее эффективность.
Кроме того, в экономике расцветает пустая и дорогостоящая, но сделанная
государством сверхприбыльной деятельность по обходу навязанных им ограничений.
В числе других регулятивов государственные органы вводят обязательное
страхование банковской деятельности, которое национализирует частные риски.
Эти меры, уменьшая риск банкротства банков, одновременно делают их поведение
более безответственным. От регулятивов -- к скандалам и крахам -- от скандалов
и крахов -- к новым регулятивам -- это путь кредитно-денежной системы,
базирующейся на государственной валюте.
В отсутствии государственной валюты и центрального банка сложатся совершенно
иные институты эмиссионных, инвестиционных и кредитных услуг. Тот факт, что
конкуренция является процессом открытий, заведомо не дает возможности
предсказывать вид этих институтов (хотя на эту тему, конечно, можно
теоретизировать, что и делает ряд авторов). Можно, однако, достоверно сказать,
что при денационализации денег риски всех финансовых учреждений становятся
частными, на риски распространяется механизм рыночного отбора, устраняя
основные факторы сегодняшней нестабильности кредитно-денежной системы.
Особые проблемы развивающихся стран
Недостатки наиболее распространенной ныне в мире кредитно-денежной системы,
основанной на национальной валюте и Центральном банке, имеют тяжелые
последствия для развитых экономик Запада, но еще более разрушительны для
развивающихся государств. Этому способствует ряд факторов.
Во-первых, экономическое положение этих стран динамичнее, что делает
регулирование денежных институтов более сложным.
Во-вторых, развивающиеся страны часто имеют слабую, коррумпированную и,
следовательно, неэффективную государственную администрацию.
В-третьих, они имеют мало спасительных общественных традиций и привычек,
пригодных для современного капиталистического бытия, которые могли бы ставить
в рамки государственный механизм и подстраховывать его.
Поэтому, как это ни парадоксально звучит, развивающиеся страны имеют
дополнительные основания либо отказываться от денежного суверенитета, впрямую
используя иностранную валюту или применяя замещающую ее Валютную палату, либо,
опережая западные страны, проводить либерализацию денежной системы.
Многовалютная денежная система современной России
Еще молодая рыночная экономика России также имеет свои счеты к идее
центрального банка и государственной валюты. Она имеет и свои веские причины
интересоваться денационализацией денег.
Дореформенная система обращения последнего периода существования СССР была по
сути многовалютной, то есть практиковался бартер между регионами и между
предприятиями, употреблялись как отдельные валюты наличные и безналичные рубли
с переменным курсовым отношением между ними, наличная и безналичная
иностранная валюта, и, наконец, last not least -- обмен административными
услугами -- бюрократическая торговля. <В. А. Найшуль, 1992, Либерализм,
обычные права и экономические реформы, Мировая экономика и международные
отношения, # 8.>
Попытка перехода к системе единых национальных валют привела к ухудшению
условий хозяйственных обменов внутри России и в бывшем СССР и результирующему
падению объемов производства, вызвала многочисленные катастрофические сбои в
самой системе денежного обращения.
Главной проблемой дореформенной системы обменов были легитимизируемые
государством препятствия к совершению сделок, оборачивающиеся для экономики
СССР высокими трансакционными издержками. Если бы государственная власть
России -- самой крупной и экономически мощной республики -- вместо "созидания"
искусственной новой национальной валюты <а до реформы рубль реально не был
всеобщим платежным средством> и подавления старой обменной системы стала бы
убирать эти препятствия, оставляя самим хозяйственникам право выбора способа
совершения обменных операций, результатом реформ стало бы улучшение технологии
обменов, сопровождаемое ростом, а не падением объемов производства.
В СССР осуществлялась децентрализованная кредитная эмиссия безналичных рублей
региональными отделениями государственного банка по факту осуществления
плановой поставки товаров. Это не было большой проблемой, пока существовали
мощные барьеры между "почти-не-являющейся-деньгами" безналичной и
"почти-настоящими-деньгами" -- рублевой наличностью, а в рамках единого
политического пространства действовали единые правила поведения региональных
финансовых органов.
С политическим распадом СССР эта ситуация, конечно, резко изменилась. Наступил
кризис, эволюционным, естественным и к тому же самым либеральным выходом из
которого стало бы установление свободных обменных курсов между валютами всех
независимых эмитентов. <Насколько известно автору, лишь Центральный банк
Латвии принял шага в этом направлении, начав котировать безналичку союзных
республик.> Общесоюзный наличный рубль мог бы тогда стать твердой валютой со
свободными курсами по отношению к безналичным рублям различных эмитентов.
Вместо этого, однако, была произведена национализация денег. Тем самым, не
говоря уже о резком ухудшении условий обменов товарами между республиками, был
нанесен огромный ущерб эмиссионному предприятию России по обеспечению всего
Советского Союза всюду признанным наличным рублем и сделано все возможное,
чтобы лишить его рынков платежных средств бывших союзных республик.