их уполномоченными нами комиссарами. Комиссары как представители Совета
неприкосновенны. Противодействие комиссарам есть противодействие Совету
рабочих и солдатских депутатов. Советом приняты все меры к охранению
революционного порядка от контрреволюционных и погромных покушений. Все
граждане приглашаются оказывать всемерную поддержку нашим комиссарам. В
случае возникновения беспорядков им надлежит обращаться к комиссарам
Военно-революционного комитета в близлежащую воинскую часть.
  Военно-революционный комитет при Петроградском Совете рабочих и
солдатских депутатов.
  23 октября 1917 г."

  Отношение штаба Красной гвардии Выборгского района завкому
Петроградского патронного завода, 23 октября:
  "Штаб Красной гвардии при Выборгском районном Совете рабочих
депутатов получил от тов. Коршунова 83 ящика боевых патронов по 600 штук в
каждом и 3 ящика учебно-боевых патронов, что подписью и приложением печати
удостоверяем.
  За председателя штаба Стакун
Секретарь В. Малаховский".

  Прямо с Николаевского вокзала член ВЦИК Благонравов пошел в Смольный.
После вагонных сетований обывателей на большевиков прапорщику-большевику
было особенно приятно в Смольном вновь окунуться в атмосферу ревалюции.
Здесь мелькали знакомые лица, группами и по одному шли вооруженные рабочие
и солдаты.
  На третьем этаже Благонравов встретил Садовского. Молчаливый и
невозмутимый председатель военного отдела Петроградского Совета сейчас был
необычно оживлен, увидев пропорщика, улыбнулся и сказал на ходу:
  - Где это вы запропали? Идите скорее в Военно-революционный комитет -
вы там нужны.
  Благонравов поспешил в комнату ј 79. Здесь были Подвойский, Еремеев,
Мехоношин.
  Подвойский, кратко обрисовав положение, предложил Благонравому пойти
комиссаром в Петропавловскую крепость.
  Пока прапорщик отстукивал одним пальцем на старой дребезжащей машинке
несколько строчек мандата, Подвойский, то и дело прерываясь, чтобы
переброситься словами с поминутно входящими в комнату
Военно-революционного комитета товарищами, объяснял ему положение в
крепости.
  По набережной Невы Благонравов направился к пронзающей шпилем
петроградскую мглу мрачной, серой громаде крепости. Керенский после
июльских событий, когда крепость была на стороне большевиков, ввел в нее
надежные, как он думал, части с фронта.
  Проходя под мрачными арками Петровских и Ивановских ворот, комиссар,
которому шел двадцать второй год, невольно подумал о поколениях
революционеров, заживо погребенных здесь царизмом.
  В маленькой накуренной комнате гарнизонного клуба собралось
экстренное заседание большевистской ячейки.
  Еще в Смольном от Подвойского Благонравов узнал, что настроение
восьмитысячного гарнизона и персонала крепости далеко не ровное. Теперь по
докладам представителей частей и служб крепости он в этом убедился. Если
команда складов, пулеметный батальон Кольта и рабочие Монетного двора были
большевистскими, то другие части и служащие занимали нейтральную позицию
или прямо враждебную - как местная команда, состоящая в основном из сынков
питерских лавочников, прячущихся от фронта.
  Все докладчики подчеркивали, что наиболее надежным и активным был
батальон Кольта, насчитывающий тысячу человек при восьмидесяти пулеметах,
во главе с поручиком Жендзяном - формально "левым" эсером, а фактически
всецело вставшим на сторону большевиков. Решили вечером провести митинг
всего гарнизона, а пока созвать собрание пулеметного батальона.
  Весть о прибытии комиссара Военно-революционного комитета уже
разнеслась по крепости, и казарма местной команды была битком набита
солдатами. Они заняли все проходы между нарами, расселись на самих нарах,
усыпали подоконники. Настроение у всех было оживленное, стоял гул голосов.
  Первым выступил председатель большевистской ячейки крепости Павлов. Его
твердые заключительные слова: "Мы по первому призыву Военно-революционного
комитета с оружием в руках выйдем на улицу и низложим правительство
Керенского!" - потонули в грохоте аплодисментов и криков одобрения.
  Настала очередь Благонравова. Никогда еще он не чувствовал себя так
хорошо. Слова лились свободно, словно из самого сердца. Солдаты слушали
затаив дыхание. Указав, что только с боем можно вырвать власть из рук
Временного правительства, комиссар призвал беспощадно расправиться с
теми, кто выступит против народа и останется по другую сторону баррикад.

  Распоряжение завкома Петроградского трубочного завода, 23 октября:
  "Заводской комитет просит выдать помощнику казначея тов. Батухину
одну тысячу шестьсот шестьдесят шесть рублей (1666 рублей) из сумм на
нужды революции.
  Председатель Серебряков
Секретарь К. Чертков"

  "Дано сие прапорщику 2-й Петергофской школы прапорщиков
Константиновичу на предмет получения из склада огнестрельных припасов 100
000 штук патронов и 10 000 ручных гранат, что подлинно с приложением
казенной печати удостоверяется.
  Генерального штаба генерал-майор Багратуни. 23 октября 1917 г."

  В "штаб-квартиру" Благонравова в гарнизонном клубе пришел
Тер-Арутюнянц, назначенный Военно-революционным комитетом комиссаром
арсенала Петропавловской крепости еще до назначения Благонравова
комиссаром всей крепости.
  После крепкого рукопожатия Тер-Арутюнянц сообщил, что у него большие
трудности в выполнении задания. Бывший начальник арсенала прапорщик
Филиппов, правый эсер и любимец местной команды, никак не хотел считаться
с комиссаром арсенала и выполнять его приказания о выдаче оружия. А от
рабочих уже начинают поступать требования на оружие - нужно их снабжать во
что бы то ни стало.
  Комиссары пошли в арсенал. Часовой у входа, несмотря на все доводы,
не хотел их пропускать. Наконец после долгих препирательств и
предъявления мандатов они прошли в караульное помещение. Навстречу им