земли, я  нуждаюсь  в поддержке каждого, кто любит свою Родину, почему  я  и
обращаюсь к Вам, как к достойнейшему патриоту российской державы, с просьбой
помочь моей армии средствами, которые экстренно мне  необходимы и  о которых
Вам  сообщит мой представитель в  г[ороде] Берлин[е]  кап[итан]  Непорожный.
Надеюсь, что Вы придете на помощь дорогому нам делу и тем своей Родине.
     Остаюсь (без подписи)
     Его Высокоблагородию А.А. Любимцеву.
     Копия.
     73. Приказ Бермонта-Авалова по Западной добровольческой армии No 11.
     25 октября 1919 г., г. Митава.
     По отделу дежурного генерала.
     1.  К[оманди]ру запасных батальонов генерал-майору Архипову  немедленно
приступить  к  формированию  отдельной   местной   роты  из   поступивших  и
поступающих   во   вверенную  мне  армию  добровольцев  --  лиц   иудейского
вероисповедания,  выработать  штаты  и  положение  для  сей роты и  наметить
к[оманди]ра роты, представить мне на утверждение.
     Всем  к[оманди]рам  и н[ачальни]кам частей и учреждений, у коих состоят
на службе вышеуказанные лица, приказываю им немедленно их откомандировать  в
распоряжение к[оманди]ра запасных батальонов.
     Формирование производить при 1-м запасном батальоне.
     Подлинник подписал: командующий армией
     Полковник князь Авалов.
     Копия.
     74. Подпоручик Эбергардт -- Бермонту-Авалову
     Берлин, 25 октября 1919 [года]
     Многоуважаемый господин полковник.
     Сообщаю Вам о положении в Берлине по сведениям бар[она] Корфа:
     1) В настоящее  время,  к  сожалению, пресса  безусловно против  нас, в
последние дни  даже самые правые газеты начали нападать на нас,  особенно на
бюро капит[ана] Непорожнего. Причина  тому  -- блокада,  которая  проводится
англичанами и которая, несмотря на  свои небольшие пока размеры, все же дает
себя  чувствовать.  Во  всех наших  начинаниях здесь,  особенно  в  вопросах
снабжения, ставятся громадные  препятствия. Однако,  несмотря  на  это, есть
возможность, и бар[он]  Корф думает,  что ему удастся, уладить это, изменить
прессу в нашу пользу. Отчасти это будет, конечно, зависеть  от А.К. Реммера,
сможет ли он дать на это деньги. 2) В настоящее время нам удалось установить
через  моих   друзей,   хотя  и  англичан,  но   совершенно   обрусевших   и
симпатизирующих нам, связь с Парижем,  и я  думаю,  что  весьма  легко можно
будет через них  добиться признания нас парижской конференцией  и  Колчаком.
Жена Колчака, вокруг которой сейчас группируется весьма влиятельная группа в
Париже, живет в Канне и не сегодня-завтра я налажу туда связь, возможно, что
бар[ону] К[орфу] придется для  этого съездить в Париж. Через ту же группу мы
получим  часть французской и нейтральной прессы. 3) К сожалению,  мы все еще
здесь весьма плохо информированы из Митавы.
     Бар[он] К[орф] очень просит  давать  сведения  чаще и если возможно, то
самое важное телеграфировать.
     В  настоящее  время в Берлин  приехал генерал Гурко.  Он  сейчас  очень
скрытен, пока еще ничего  узнать  не  мог. У  него  бывают Бискупский и А.К.
Реммер.  Кажется, что-то опять затевается. Во всяком случае в свое время Вам
все  сообщу. Сегодня  у  Гурко  будет  А.К.  Реммер, вчера  был  с  докладом
Бискупский.  Завтра  я  все подробно узнаю и немедленно сообщу. Для контроля
доставки я  свои письма буду  нумеровать, для сообщения же важных и  срочных
донесений необходим хотя бы небольшой шифр, который я при сем прилагаю.
     К сожалению, я еще не получил от Вас ответа по  делу с танками. У  меня
все  готово,  задержка  только за деньгами.  Отправка  их  тоже  улажена,  и
переправить их, безусловно, очень легко удастся. Имеется 12 совершенно новых
танков, среднего размера, по 100 лош[адиных] сил каждый. Шт[абс-]кап[апитан]
Черемисинов внесет 300  000 м[арок] задатку,  и для  окончательной приемки и
отправки   их,  а  также  для   закупки   необходимого   для  отряда  танков
автомобильного имущества  мне необходимо еще 500  000 мар[ок],  по получении
которых, в течение недели  все 12 танков будут в Митаве. Покорнейше прошу по
этому вопросу срочного ответа.
     О том, что  адмиралу  Колчаку будет послан  подробный доклад,  мною уже
сообщено Мор[скому] агентству.
     Жду  ваших дальнейших инструкций  и  приказаний.  Очень  прошу ускорить
вопрос о танках, так как сейчас это еще возможно провести.
     Искренне уважающий Вас подпоручик (подп[ись]) Эбергердт.
     О получении шифра прошу  известить меня  телеграммой. Кроме того, прошу
сообщить мне Ваш частный адрес для телеграмм.
     Копия.
     75. Пр
     76. Реммер -- полковнику Чеснокову
     Берлин, 26 октября [1919 года]
     Дорогой Борис Владимирович,
     Завтра в 3 часа 30 мин. председатель  синдиката будет у генерала Гурко,
который  после  трехчасовой  с  ним  беседы  решил  заявить  синдикату,  что
Авалов-Бермонт  остается  командующим Зап[адной] добровольческой армией,  а,
следовательно,    и    является    представителем   правительства    России.
Следовательно,  и  договор  группы финансистов  с ним  через  меня  будет не
договор  с  "изменником", а  официальным  договором  синдиката  с  одним  из
представителей будущей великой неделимой России.
     Если бы  Вы знали, чего все это стоило. Ведь и против Павла Михайловича
и против  меня все  время  вели отчаянную интригу. В конце  концов довели до
сведения синдиката, который решился дать  Авалову миллионные средства, что и
Авалов и  его представитель Реммер -- два авантюриста.  Затем,  когда у меня
был подписан  предварительный  договор с  синдикатом, все  в  Берлине начали
кричать, что  Бермонт объявлен изменником127. Какой же осторожный
немец после  этого подпишет договор  и отдаст миллионы на  войска изменника,
так  как все, что подпишет изменник, или его  доверенный -- будущей  Россией
будет аннулировано. Все  враги Павла Михайловича  ухватились  за юденическое
объявление  и  начали  по  всему  Берлину  кричать: "Наконец-то  авантюриста
уберут. Наконец-то его заменит Краснов128 или сам Гурко".
     Стараюсь вовсю. А тут еще начали поступать с фронта тревожные известия.
Словом -- беда.
     В довершение всего, какая-то  сволочь из Митавы  сообщила  сюда во  все
круги, что правительство Палена решило аннулировать Реммера, как спартакиста
и  большевика.  При  этом  добавлялось,  что  Реммер  не  сегодня-завтра  по
поручению  Митавского  правительства  будет  схвачен  и  посажен  в  тюрьму,
которая-де по нем давно плачет.
     И  это  пишут  и устно передают  тем  кругам,  которые вошли со  мною в