расширяются не пропорционально:
   одни отстают, другие перегоняют, так что целому ряду их не хватает то
сбыта, то необходимых средств их работы. А затем и производство в целом
обгоняет рост потребления в целом, и получаются общие кризисы
"перепроизводства", с огромным разрушением производительных сил, с широко
развертывающимися процессами дезорганизации.
   Расхождение величины относительных сопротивлений приводит к тому, что
из числа частей целого - хозяйств и предприятий - более слабые разрушаются
в борьбе, в конкуренции с более сильными; при этом некоторая доля
дезорганизованных экономических активностей, т.-е. рабочих сил и средств
производства, поглощается, усваивается побеждающими, - это называют
"концентрацией" хозяйств или предприятий, - а остальное бесплодно гибнет,
вымирая, распадаясь, разными путями рассеиваясь в природе.
   Развитие обоих моментов расхождения все более углубляло и взаимную
обособленность обширнейших частей системы, и их практические дезингрессии.
На известной ступени они неизбежно должны были перевесить силу
дополнительных связей между частями, и привести к разрыву этих связей, к
общему крушению организационной формы целого. Результатом должно явиться
или преобразование структуры, или простой распад. Такое положение и
выразилось для системы новейшего, финансового капитализма в гигантском
кризисе мировой войны и вышедших из нее революций.
   Проследить противоречия системного расхождения всего легче для нас
именно на обществе, как такой области опыта, которая всего ближе к
наблюдателю, всего доступнее для него. Здесь можно заметить
дезорганизационную сторону процесса даже тогда, когда она еще ничтожна по
сравнению с положительно-организационною; напр., уже с самого начала
разделение труда не могло не уменьшать, хотя бы в слабой степени,
взаимного понимания между людьми, на котором основывается точная
координация действий. Гораздо труднее констатировать такую же
двойственность соотношений, напр., в отдельном организме. Однако,
несомненно, что и там еще на первых ступенях разделения функций, задолго
до начала упадка, выступают, на ряду с обменом активностей, также зародыши
борьбы и конкуренции. Они вполне ясно проявляются в различных нарушениях и
болезнях, связанных с самым ростом организма. Так, конкуренция тканей
из-за питания обнаруживается исхуданием тела в периоды быстрого развития
скелета или нервной системы, а также нередко - полового созревания. О
прямой борьбе говорят упомянутые нами факты "фагоцитоза", и т. д. В
патологии, учении о болезнях, картины подобных противоречий гораздо более
ярки, и встречаются на каждом шагу. Но современная наука принимает, что
патология от физиологии, ненормальные процессы жизни от нормальных,
отличаются не по существу, а лишь относительно: нарушаются пропорции
различных элементов и функций, но не создается ничего существенно нового:
некоторые из постоянных тенденций преувеличиваются, другие ослабляются,
расстраивается их равновесие, и только. Следовательно, в той борьбе между
клетками или тканями организма, которая наблюдается при болезнях, можно с
полным основанием видеть ненормальное усиление некоторых моментов или
сторон их обычной, физиологической борьбы.
   Удобную иллюстрацию системных противоречий развития представляют
сложные технические комплексы - машины, научные инструменты. Их
совершенствование большей частью имеет вид прогрессивной дифференциации
частей, в роде развития организмов. Орудие усложняется для того, чтобы с
большей интенсивностью и точностью выполнять свое назначение, и в то же
время становится "нежнее", т.-е.
   доступнее дезорганизующим влияниям. Какая-нибудь песчинка или даже,
может-быть, пылинка, резкое колебание температуры, влажности,
электрического напряжения, нередко способны повести к порче, к негодности
такого инструмента: при огромном числе взаимно-дополняющихся частей их
относительные сопротивления таким случайным, иногда почти неучитываемым
воздействиям должны оказываться весьма неодинаковыми, а судьба целого
определяется, конечно, наименьшим из них; между тем подобные воздействия
отнюдь не просто "случайны", они, в общем, необходимый момент среды, и
случайно только выступление того или иного из них в то или иное время.
Затем, конечно, с увеличением числа частей возрастает сумма их "трений",
т.-е. внутренних дезингрессий в их движениях. Следовательно, и здесь
дифференциация бывает организационно-выгодной только до известного
предела, за которым ее противоречия получают перевес. Тогда машина
отвергается из-за чрезмерной тонкости и сложности, как было со многими
изобретавшимися механизмами для производства и для военного дела, со
многими научно-измерительными, самопишущими и саморегулирующимися
инструментами.
   Примером противоречий системного расхождения в неорганической природе
можно взять ту же группу: "атмосфера - гидросфера - литосфера". Гидросфера
"раз'едает"
   литосферу, извлекая из нее растворимые вещества и разрушая ее
кристаллические породы. У атмосферы же она понемногу отнимает, путем
растворения, кислород, передавая его затем окисляющимся веществам твердой
коры, где он и остается.
   Твердая кора, в свою очередь, отнимает воду у гидросферы для
кристаллизации некоторых своих пород, кислород у воздуха для окисления
других, и даже некоторое количество азота в виде аммиачных и селитренных
солей, образующихся при содействии определенных микробов биосферы;
углекислота известняков, меловых пород, доломитов была также некогда
извлечена из атмосферы. Но и воздух, вместе с водой, непрерывно действует
разрушительным образом на литосферу путем "выветривания", размельчающего
твердые породы. Так, рядом со взаимно-дополнительными связями частей
земной оболочки, выступают, хотя и более слабые в нашу геологическую
эпоху, взаимно-дезорганизационные соотношения, зависящие от различия
состава и состояния этих частей.
   Нынешние теории строения материи, как мы видели, дают основания считать
атомы высоко-дифференцированными системами - "полярного" строения, с
положительным электрическим ядром и движущимися в зависимости от него
отрицательными электронами. Но вместе с тем эти теории представляют атомы
в процессе разрушения, идущего только разным темпом, от неизмеримо для нас
медленного, до неизмеримо быстрого; разрушение это предполагает, конечно,
как причину, системные противоречия. Если теперь материя разрушается, то
когда-нибудь она должна была складываться, организоваться, прогрессивно
развиваться. Это развитие, в таком случае, должно было итти путем
системного расхождения элементов, образующих атомы, расхождения, которое и
привело к их полной полярности. Если так, то вполне естественна мысль, что
идущее разрушение атомов есть результат противоречий их крайней системной