Фонвизин (Денис Иванович; фамилия Ф. писалась в XVIII в. в два слова;
это же правописание  сохранялось  до  половины  XIX  века;  окончательно
установлено правописание в одно  слово  Тихонравовым,  хотя  уже  Пушкин
находил это начертание правильным, как придающее более русский  характер
фамилии писателя, который был, по  выражению  Пушкина,  "из  перерусских
русский") - знаменитый писатель Екатерининской эпохи; род.  в  Москве  3
апр. 1745 г.; происходил из лифляндского рыцарского рода,  выехавшего  в
Москву еще в XVI в. и совершенно обрусевшего. Первоначальное образование
Ф. получил под руководством своего отца, Ивана Андреевича, который,  как
вспоминает  Ф.  в  "Чистосердечном  признании",  "был  человек  большого
здравого рассудка, но не имел случая, по тогдашнему  образу  воспитания,
просветить себя учением", однако, был довольно начитан,  преимущественно
в  сочинениях  нравоучительного  характера.  Представляя   своего   отца
человеком старого времени, отличающимся такими достоинствами,  каких  не
имеется в  "нынешнем  обращении  света",  Ф.  дает  возможность  указать
прототип для созданного им Стародума: те сентенции личной и общественной
морали, которые влагаются им в уста Стародума, заключались, может  быть,
уже в наставлениях отца, возбуждавшего в  Ф.  любовь  к  старой  русской
жизни. Несмотря на "безмерные попечения";  объем  домашнего  образования
был не особенно велик, так как средства не позволяли отцу  Ф.  "нанимать
учителей  иностранных  языков":  дома   он   усвоил   элементы   русской
грамотности, а чтение церковных книг, будучи  одним  из  важных  средств
религиозного воспитания, вместе с тем дало Ф. знакомство  со  славянским
языком, "без чего российского языка и знать невозможно". В  1755  г.  Ф.
поступил в только что открытую гимназию при московском унив.; в 1760  г.
был "произведен в студенты", но пробыл в университете всего 2 года. Хотя
и очень чувствовались недостатки этих юных  просветительных  учреждений,
хотя преподавание было весьма слабо, хотя учителя отличались  "пьянством
и нерадением", тем не менее Ф. много вынес из годов  своего  ученья:  не
говоря уже о знании  французского  и  немецкого  языков,  открывшем  ему
непосредственный  доступ  к  европейским  литературам,  школа  дала   Ф.
известную умственную дисциплину,  благодаря  которой  он  выделяется  из
среды  современных  ему   литераторов   не   только   талантом,   но   и
систематичностью образования. На школьной скамье, под влиянием некоторых
профессоров, начинаются и литературные занятия Ф.: в 1761 г. он поместил
в  журнале  Хераскова   "Полезное   Увеселение",   переводную   статейку
"Правосудный Юпитер" и отдельно напечатал  перевод  басен  Гольберга.  В
следующем году он издал перевод  нравоучительного  сочинения  Террасона:
"Геройская  добродетель,  или   жизнь   Сифа,   царя   египетского,   из
таинственных свидетельств древнего Египта взятая" и напечатал  несколько
переводов  в  издании  проф.  Рейхеля:  "Собрание  лучших  сочинений   к
распространению знания  и  к  произведению  удовольствий".  К  этому  же
времени относятся не дошедшие до нас  оригинальные  произведения  Ф.,  в
которых  выразилось  его  стремление  к  сатире.  "Острые   слова   мои,
вспоминает Ф., носились по Москве; а как они были для многих язвительны,
то обиженные оглашали меня злым и опасным мальчишкою; все  же  те,  коих
острые слова мои лишь только забавляли, прославили  меня  любезным  и  в
обществе приятным". Несмотря на этот успех, Ф. отзывается о своих первых
произведениях очень строго, говоря, что это "были  острые  ругательства:
много было в них сатирической соли, но рассудка, так сказать, ни капли".
К годам ученья относится и зарождение в Ф.  любви  к  театру:  во  время
поездки гимназистов в Петербург для представления куратору Шувалову,  Ф.
был  в  одном  спектакле,  и  впечатление  вынес   сильное.   "Действия,
произведенного во  мне  театром  -  рассказывает  он,  -  почти  описать
невозможно:  комедию,  виденную  мною,   довольно   глупую,   считал   я
произведением величайшего разума, а  актеров  -  великими  людьми,  коих
знакомство, думал я, составило бы мое благополучие". В 1762 г. ученье Ф.
в университете прекращается; он определяется сержантом гвардии, хотя эта
служба его совсем  не  интересует  и  он  от  ее  уклоняется,  насколько
возможно. В это время в Москву приезжает двор, и вице-канцлер определяет
Ф. в коллегию иностранных дел "переводчиком капитан-поручичья чина", а в
следующем году Ф. назначен "быть для некоторых дел" при кабинет-министре
у принятия челобитен, И. П. Елагине, который с 1766 г. получает  в  свое
заведывание театры. Назначением этим Ф., может быть, был  обязан  "греху
юности" - переводу Вольтеровой "Альзиры", который начат  был  им  еще  в
университете.  Елагин   был   очень   расположен   к   своему   молодому
подчиненному, но служба была тяжела для Ф.  вследствие  неприятностей  с
секретарем Елагина, драматургом Лукиным, старавшимся вооружать против Ф.
кабинет-министра. В первое же время пребывания в Петербурге Ф. сблизился
с кн. Козловским и некоторыми другими  молодыми  литераторами.  Об  этом
кружке он впоследствии не мог "без ужаса  вспомнить",  так  как  "лучшее
препровождение  времени  состояло  в   богохулии   и   кощунстве".   Это
направление не прошло бесследно для Ф.: он увлекся модным  вообще  в  то
время скептицизмом, отголоском чего является  "Послание  к  слугам  моим
Шумилову, Ваньке и Петрушке", напечатанное в первый  раз  в  ежемесячном
издании "Пустомеля", в 1770  г.  Однако,  увлечение  идеями  кружка  кн.
Козловского не могло быть  для  Ф.  особенно  продолжительным,  так  как
религиозная  основа  домашнего  воспитания  была  в  нем  сильна  и   он
"содрогался, слыша ругательство безбожников". К этому периоду  жизни  Ф.
относятся некоторые его  стихотворения  и  новые  переводы,  из  которых
особенный успех имели переводы поэмы Битобе  "Иосиф",  а  также  повести
Бартелеми: "Любовь Кариты и Полидора" (1763). В это же время  появляется
первый опыт Ф. в области драмы: в 1764 г. была представлена его  комедия
"Кopион",  переделанная  из  франц.   комедии   Грессе   "Сидней".   Это
произведение важно не только для развития таланта  Ф.,  как  переход  от
переводов к "Бригадиру" и "Недорослю", но в нем можно видеть и  прогресс
вообще русской  литературы.  "Применение  иностранных  комедий  к  нашим
нравам - говорит Н. С. Тихонравов - было уже  шагом  вперед  от  простых
переводов к произведениям более  оригинальным".  Правда,  оригинальность
пьесы выразилась только в немногих внешних чертах, так как  и  сюжет,  и
структура,  и  главные  типы  комедии  целиком   заимствованы.   Однако,
"Корион", судя по современным свидетельствам, понравился публике.  Успех
ободрил автора, и  вероятно  уже  в  1768  г.  был  написан  "Бригадир",
представляющий  собою   значительный   прогресс   в   применении   чужих
произведений  к  русскому  быту.  Несмотря  на  заимствование   главного
действующего лица, знаменитого Иванушки, из  комедии  датского  писателя
Гольберга  "Jean  de  France",  несмотря  на  некоторые   другие   черты
подражания, "Бригадир" есть одно из важнейших явлений нашей  литературы.
Если  в  "Корионе"  черты  русского  быта  едва  были  намечены,  то   в
"Бригадире" они выдвигались на первый план, так что заимствование  могло