направлена была на округление римской империи на  Востоке.  Единственным
серьезным противником  Рима  были  здесь  парфяне;  их  дело  с  Крассом
показало,  что  они  имеют  в  виду   широкую   экспансивную   политику.
Возрождение персидского царства шло в разрез с задачами Рима,  преемника
монархии Александра, и грозило  подорвать  экономическое  благосостояние
государства,  всецело  покоившееся  на  фабричном,   денежном   Востоке.
Решительная победа над парфянами сделала  бы  Цезаря  в  глазах  Востока
прямым преемником Александра Македонского, законным монархом. Наконец, в
Африке Ю. Цезарь продолжал чисто  колониальную  политику.  Политического
значения Африка не имела; экономическое ее значение, как страны, могущей
производить  огромное  количество  натуральных  продуктов,  зависело   в
значительной степени от регулярной  администрации,  прекращения  набегов
кочевых племен и воссоздания лучшей гавани севера Африки,  естественного
центра провинции и центрального пункта для обмена с Италией - Карфагена.
Деление страны на две  провинции  удовлетворяло  первым  двум  запросам,
окончательное восстановление Карфагена - третьему.
   Во  всей  реформаторской  деятельности  Цезаря  ясно  отмечаются  две
основные идеи. Одна - необходимость объединения римского  государства  в
одно целое, необходимость сгладить различие между гражданином хозяином и
провинциалом  рабом,  сгладить  рознь  национальностей;  другая,   тесно
связанная  с  первой  -  упорядочение  администрации,   тесное   общение
государства с подданными, устранение  посредников,  сильная  центральная
власть. Обе эти идеи сказываются во всех реформах  Цезаря,  несмотря  на
то, что  проводил  он  их  быстро  и  торопливо,  стараясь  использовать
короткие  промежутки  своего   пребывания   в   Риме.   В   виду   этого
последовательность отдельных мер случайна; Цезарь каждый раз  брался  за
то, что казалось ему наиболее необходимым, и только сопоставление  всего
сделанного им, независимо от хронологии, позволяет уловить сущность  его
реформ и подметить стройную систему  в  их  проведении.  Объединительные
тенденции Цезаря сказались прежде всего в его политике  по  отношению  к
партиям в среде руководящих классов. Его политика милости по отношению к
противникам, за исключением  непримиримых,  его  стремление  привлечь  к
государственной жизни всех, без различия партии и настроения,  допущение
им в  среду  своих  приближенных  бывших  своих  противников  несомненно
свидетельствуют о желании слить все разномыслия около своей  личности  и
своего  режима.  Этой  объединительной  политикой  объясняется   широкое
доверие ко всем, которое и было причиной его  гибели.  Ясно  сказывается
объединительная тенденция и по отношению к Италии. До нас дошел один  из
законов Цезаря, касающийся регулировки  некоторых  частей  муниципальной
жизни в Италии. Правда, теперь невозможно утверждать, что закон этот был
общемуниципальный закон Ю. Цезаря, но все же несомненно,  что  он  сразу
дополнял для всех муниципиев уставы отдельных италийских  общин,  служил
для них для всех коррективом. С другой стороны соединение в законе норм,
регулирующих городскую жизнь Рима и норм  муниципальных  и  значительная
вероятность  того,  что  нормы  городского  благоустройства  Рима   были
обязательны и для муниципиев, ясно указывает на тенденцию Рим свести  до
муниципиев, муниципии возвысить до Рима, который отныне должен был  быть
только первым из италийских городов, резиденцией  центральной  власти  и
образцом для всех ему подобных центров  жизни.  Общемуниципальный  закон
для всей Италии при местных различиях был немыслим, но  некоторые  общие
нормы были желательны и полезны и явно указывали  на  то,  что  в  конце
концов Италия и ее города. представляют одно объединенное с Римом целое.
Та же объединительная общеиталийская тенденция сказывается и в том,  что
уже в 49 г. по закону  Ю.  Цезаря  всем  жителям  Транспаданской  Галлии
даровано было гражданство и следовательно, распространен  на  эту  часть
римского  мира  общеиталийский  муниципальный  строй.  Это  было  первым
случаем распространения римского гражданства на целую  провинцию,  и  на
этом Цезарь  остановиться  не  собирался.  Старейшая  римская  провинция
Сицилия  и  одна  из   наиболее   романизованных,   Нарбонская   Галлия,
приобщаются при нем к  италийскому  строю  путем  дарования  их  городам
латинского права. Другие провинции, в особенности  западный  (Гельвеция,
Галлия, Испания, Африка), получают колонии римских граждан - ячейки,  из
которых должен был распространиться городской строй по  всей  провинции,
проводники правосознания в среде провинциалов и залог  лучшего  для  них
будущего. Цезарь первый из великих вождей демократии окончательно  вынес
в провинции римскую колонизацию и положил прочное основание романизации,
т.е. объединению Запада в одной культуре.  В  его  колониях  нашли  себе
обеспечение более 80000 римских граждан, как служивших в его войске, так
и не служивших. На Востоке его колонизаторская деятельность была гораздо
слабее. Восстановление Коринфа и высылка  туда  колонии  была  не  мерой
романизации Греции, что доказывается  уже  посылкой  туда  исключительно
отпущенников, а таким же актом справедливости и  разумной  экономической
политики, как и восстановление Карфагена.  Основание  Синопа  доказывает
уже отмеченное стремление объединить в одном государстве все земли между
Дунаем и Парфией.  Основание  колонии  сопровождалось  широкой  раздачей
права римского гражданства провинциалам, причем Цезарь  не  стеснялся  и
признанием за новыми гражданами ius honorum и зачислением  их  в  состав
сената. Та  же  всесословная  тенденция  сказывается  и  в  том,  что  в
колониях, им основанных,  отпущенники  могли  быть  декурионами.  Мерами
объединительного характера были  и  две  крупные  реформы  Ю.  Цезаря  -
монетная и календарная. Уже давно напрашивалось в Риме введение, рядом с
серебряной; золотой  валюты:  ею  жил  весь  Восток;  золото  давно  уже
курсировало рядом с серебром; не было только официального его  признания
и специально римской  золотой  монетной  единицы.  Уступая  потребностям
мирового государства, Цезарь вводит римский aureus определенного веса  и
устанавливает раз навсегда его отношение к серебряному денарию. Мера эта
для последующего времени имеет почти такое же значение, как  введение  в
269 г. серебряной монеты в Риме; благодаря ей  все  римское  государство
получило одну общую монету, низвело старые царские и городские чеканы на
степень товара. Не менее важен был и  календарь,  римский  календарь,  в
виду его запутанности и  отсталости  сравнительно  с  научнопроверенными
календарями эллинистического Востока, не  мог  с  ними  конкурировать  и
претендовать на общегосударственное значение. В 47г. Ю. Цезарь, в  своем
звании главного понтифика, при помощи комиссии специалистов, реформирует
календарь согласно  наиболее  точным  вычислениям  того  времени.  Новый
календарь, в силу его превосходства, можно было  постепенно  вводить  во
все провинции и добиваться не только официального, но и  действительного
единства во времясчислении. Нетрудно представить себе, как облегчили обе
названный реформы чисто эллинского образца  (вспомним  монетную  реформу
Александра  Великого)  экономическую  жизнь  огромного   государства   и