ЧЕТВЕРТЫЙ ПЕРИОД

  ОТ ЗАНЯТИЯ МОСКВЫ ДО НАЧАЛА ОТСТУПЛЕНИЯ. С 15 СЕНТЯБРЯ ДО 23 ОКТЯБРЯ, 5
                                   НЕДЕЛЬ

Когда главная французская армия  вошла в Москву, она насчитывала всего лишь
90  000 человек;  Наполеон оказался  не в  состоянии развивать  дальше свои
операции. Он приостановился в ожидании мирных предложений, на которые можно
было  рассчитывать после  того,  как русские  проиграли большое  сражение и
потеряли столицу.

Лишь авангард Мюрата силою oт 25 000 до 30 000 человек осторожно последовал
за  русской  армией;  остальные  же  корпуса разместились  по  квартирам  в
предместьях Москвы и в  окрестных селах, расположенных по всем дорогам, так
что французская армия, расположилась  лучеобразно во все стороны света, что
являлось естественным следствием далеко выдвинутого положения. Жюно все еще
находился под Можайском, но  располагал только 2 000 человек, а в Смоленске
под  начальством  Браге д'Илье  была  сформирована  из маршевых  батальонов
дивизия;  Виктор  расквартировал  свой   корпус  между  Днепром  и  Двиной.

Таково было  положение в  течение первой недели, когда  Мюрат последовал за
русской  армией по  Рязанской  дороге, Понятовский  выдвинулся по  Тульской
дороге к Подольску, а  Бессьер по Калужской дороге к Десне. Мюрат прорвался
даже  по ту  сторону  Москва-реки, на  несколько дней  потерял там  из виду
русскую  армию,  а затем  последовал  за  ней через  Подольск, откуда  стал
маневрировать  против  ее правого  фланга,  в  то время  как Понятовский  и
Бессьер  сковывали ее  фронт;  вследствие этого  26 сентября  русская армия
оказалась вынужденной  покинуть свою позицию близ  Красной Пахры и медленно
отойти к  Тарутину, где она  заняла 2 октября укрепленную  позицию за рекой
Нарой; там она и оставалась до самого сражения под Тарутином. Во время этих
последних  передвижений  происходили  ежедневно  арьергардные  бои,  иногда
весьма упорные.

Благодаря  удалению русской армии  до 10  миль от Москвы,  Наполеон получил
возможность распространить свое квартирное расположение по всем радиусам на
один или  даже два перехода от Москвы,  причем Мюрат с авангардом оставался
под Винковом вблизи Кутузова. С другой стороны, фланговое положение русских
вынудило Наполеона разместить по Смоленской дороге на расстоянии нескольких
миль от Москвы несколько дивизий.

Русский  император  одновременно  с  донесением  о  потере  Москвы  получил
сведение о  печальном состоянии, в котором  находилась французская армия, и
решил  ни  на каких  условиях  не  соглашаться на  мир.  Он предвидел,  что
Наполеон  окажется перед  необходимостью начать  отступление еще  до начала
зимы.  Еще к  моменту  Бородинского сражения  в Петербурге  была составлена
инструкция,  в силу  которой Витгенштейн,  Штейнгель и Чичагов  должны были
соединиться  в тылу  французской  армии, чтобы  окончательно перерезать  ее
сообщения и  при отступлении преградить ей  переправу через Березину и Улу.

Тем   временем  русская   армия   значительно  усилилась.   Главная  армия,
насчитывавшая  при своем проходе  через Москву  лишь 70 000  человек, снова
была доведена  до 110  000 путем присоединения  к ней ополченских  дружин и
полевых войск.

К правому  крылу подошел  из Финляндии Штейнгель  с 12 000  человек, а силы
Витгенштейна  возросли до 40  000 человек.  Вокруг Москвы во  всех соседних
губерниях,   как-то:    Московской,   Тверской,   Ярославской,   Рязанской,
Владимирской, Тульской и  Калужской, были сформированы ополченские дружины,
которые хотя  и были  вооружены по большей  части только пиками,  но все же
составляли   довольно   значительные  отряды,   против  которых   французам
приходилось создавать фронт и быть постоянно настороже.

Теперь и Кутузов под  давлением сложившейся обстановки начал действовать во
фланг  неприятелю  довольно значительными  отрядами.  Уже  раньше на  левом
фланге  французов,  следовательно, на  север  от Москвы,  оставлен был  под
командой  Винценгероде значительный  кавалерийский  отряд; теперь  такой же
отряд под  начальством Дорохова  был направлен против  правого фланга; этот
отряд  начал  свою деятельность  с  того,  что 26  сентября атаковал  слабо
укрепленную французами Верею и захватил находившийся в ней гарнизон в плен.
Все  эти  успехи, достигнутые  русскими,  не могли  быть уравновешены  теми
подкреплениями в  12 000 человек, которые  постепенно подошли к французской
армии.

Так  как  никаких  мирных  предложений  из  Петербурга  не  поступало  и  в
бездействии прошло уже две  недели, то Наполеон решил сделать первый шаг: 4
октября  он  отправил  Лористона   к  Кутузову  с  письмами,  к  императору
Александру. Кутузов принял только  письмо, но не Лористона. Наполеон выждал
еще десять  дней и 14  октября вновь пытался послать  Лористона к Кутузову;
одновременно  он уже стал  размышлять об  отступлении. На этот  раз Кутузов
принял   генерала   Лористона,   что   послужило  поводом   для   кое-каких
поверхностных   переговоров,    которые   соблазнили   Наполеона   отложить
отступление еще на несколько дней.

Как раз  в тот день,  когда Наполеон собрался выступить  из Москвы, Кутузов
атаковал  авангард  Мюрата. Последний  занимал  позицию  за Черничной  близ
Винькова  на расстоянии  1  мили от  Тарутина, следовательно,  перед самыми
позициями русских  в 9  милях от Москвы,  причем в этом  промежутке не было
никакого другого  отряда для его поддержки.  Мюрат располагал всего лишь 20
000  человек, позиция  его  была скверная,  а 197  пушек  скорее обременяли
авангард,  чем могли быть  ему полезны.  Кутузов мало-помалу узнал  об этих
ошибках  противника  и  атаковал   его  18  октября.  Он  отбросил  Мюрата,
потерявшего от трех до четырех тысяч человек и 36 пушек, после чего русские
снова заняли свои позиции под Тарутином.

В течение  этого пятинедельного затишья на  трех других театрах войны имели
место следующие события:

В Ригу  прибыл 20  сентября из Финляндии  генерал Штейнгель с  2 дивизиями,
составлявшими вместе 12 000 человек. Усилив свой отряд частью гарнизона, он
предпринял 26 сентября наступление против пруссаков; однако, после упорного