платить. Более того в засушливые годы цены на воду и эти водоемы росли, а во
влажные  - падали, и  чем засушливей  был год  и чем больше горя,  бедности,
страданий  приносил он  простому  народу,  тем  больше радости  приносил  он
собственникам  водоемов,  ибо  цены на  воду увеличивались по мере  усиления
засухи.

     Там же,  где  пресной воды имелось в изобилии, никому не могло прийти в
голову приобретать водоем,  ибо никто у него не  будет покупать воду если он
захочет  ее  продать.  Таким  образом,  собственность  на   воду  и  водоемы
возникает, как показывает  история, там и тогда,  где в определенное время в
них ощущается  недостаток, и никогда не  возникает там и тогда, где в это же
время они имеются в изобилии.

     То же самое относится к пахотным или другим земельным участкам, которые
создала природа в готовом виде. В густонаселенных местностях различных стран
вся земля  обращена  в  частную  собственность,  монополизирована,  владелец
извлекает из нее,  сдавая в аренду, земельную ренту.  Там же,  где населения
мало,  а  это  особенно относится  к прошлому,  имеется  большое  количество
плодородной земли (или лесов), она не является  ничьей собственностью, хотя,
быть может,  находится  под  юрисдикцией  государства.  Что же  мы  видим  в
первобытном  обществе?   Первобытные  люди   ощущают   почти  систематически
недостаток в пище, продуктах питания, и поэтому собранные растительные плоды
или  добытые  мясо,  рыба,  птичьи яйца  и  т.д. переходят  в  их совместную
собственность и сообща потребляются. Первобытные  люди ощущают  недостаток в
ночлеге,  например,  в пещере  или шалаше, или  другой  постройке, и поэтому
пещера   или  жилище,   а  также  очаг   с   огнем  являются  их  совместной
собственностью (на время их  обитания в данной местности). Первобытные  люди
ощущают недостаток в  некоторых средствах труда, одежде, предметах украшения
и  т.д.,  и  поэтому  копье,  украшения,  одежда  и  др. являются  их личной
собственностью.

     Но  лесов,  земель,  водоемов,  рощ,  степей  так много  вокруг  далеко
разбросанных друг от друга в поисках пищи крохотных коллективов  первобытных
людей, что им в голову не приходило и не могло прийти  превратить  их в свою
собственность. Они превращали в свою собственность плоды фруктовых деревьев,
чтобы ими питаться, но не сами деревья, они превращали в  свою собственность
рыбу, но не водоем, они превращали в свою собственность коренья, извлекаемые
ими из земли, но не саму эту землю, они превращали в свою собственность мясо
отдельных животных, но не стада этих животных и т.д. Да и какой им был смысл
присваивать то, что они не  могли  удержать в своих  руках, то, от  чего они
должны были вскоре уйти в другую местность и  больше, быть может, не увидеть
никогда. Зачем  им  было присваивать, скажем,  водоем, если  кругом  имелось
множество  других  незанятых водоемов. Если  они мало  потребляли рыбы,  или
птицы, или мяса  крупных  млекопитающих животных, то  это происходило не  от
того, что  было мало основных средств производства, а потому, что они, ввиду
низкого  уровня  развития  производительных  сил, не  могли  добывать  их  в
достаточном количестве,  хотя  их кругом было в  изобилии. Поэтому  они и не
могли стремиться  захватить  в  свою  собственность  то,  чем они  не  могли
воспользоваться  сами  или в  чем  они  не  нуждались.  Свое внимание,  свои
притязания они устремляли не  на основные средства производства, а  на такие
средства  существования,  которые им служили  в  качестве продуктов питания,
одежды,  жилья,  очага,  мелких средств  труда,  которые  нельзя  отнести  к
основным средствам производства.

     Кочуя из  одной местности  в другую на  протяжении всей своей  жизни  в
непрерывных  поисках пищи,  первобытные люди  время от времени встречались с
другими коллективами и вступали с ними в контакт. При этом иногда между ними
происходил обмен различными продуктами их труда. Однако  этот обмен носил не
систематический  характер,  а  случайный. Это  объясняется двумя  причинами.
Во-первых,   контакты   различных   коллективов   первобытных   людей   были
довольно-таки  слабыми ввиду редкой населенности земли.  А во-вторых,  у них
было мало продуктов  труда, которые они могли бы обменять, так как они почти
не  производили  прибавочного  продукта,  т.е.  такого   продукта,   который
производился  сверх продукта, абсолютно необходимого для их существования. А
если бы они произвели его  в какое-то  более благоприятное для  этого время,
то, кочуя с места  на место,  они вынуждены  были бы  его  просто выбросить,
чтобы не нести лишнюю тяжесть.

     Отсутствие   регулярного   производства    прибавочного    продукта   в
первобытном,  формирующемся  обществе,  что  объясняется  чрезвычайно низким
уровнем   развития   производительных   сил,  чрезвычайно   низким   уровнем
производительности труда, не способствовало развитию обмена между отдельными
коллективами.  Но  обмен,  пусть  случайный,  пусть  спорадический, пусть  в
карликовом  масштабе,  но  все  же  существовал.  При  этом  продукты  труда
обменивались не  в соответствии  с величиной затраченного на их изготовление
труда  (рабочего  времени), т.е. не в соответствии  с  экономическим законом
стоимости,  а на совершенно иной основе, на  основе полезности  обмениваемых
продуктов  труда, действительной или мнимой.  Продукты  труда  еще  не могли
обмениваться  в  период  формирования  общества  в  соответствии  с  законом
стоимости, так  как первобытные люди просто  не знали и  не могли прикинуть,
сколько труда затрачено на  изготовление того  продукта  труда,  который они
хотят выменять, который  они,  быть может, и видели впервые. Закон стоимости
стал проявлять  свое  действие  лишь  после установления регулярного  обмена
между отдельными общинами и людьми, которое произошло после первой революции
в развитии  производительных сил общества  и  первой  социальной  революции.
Глава третья

ПЕРВАЯ, ОХОТНИЧЬЕ-ТЕХНИЧЕСКАЯ,  РЕВОЛЮЦИЯ  В РАЗВИТИИ  ПРОИЗВОДИТЕЛЬНЫХ
СИЛ ОБЩЕСТВА

     1. Зарождение охотничье-технической революции

     Простые  орудия труда совершенствуются в  первобытном  обществе  крайне
медленно, лишь в  последние десятки  тысячелетий  происходит более или менее
быстрое  их  развитие,   совершенствование.   И  наконец  появляются  первые
механические средства. Значение охоты  в  первобытном обществе возрастает  с
изобретением и  широким  распространением и применением  таких  относительно
сложных  орудий  охотничьего труда,  как  копье с кремневым остроконечником,
бумеранг,  болас,  и  особенно  механических  орудий,  появление  и  широкое
применение  которых является  исходным пунктом первой революции  в  развитии