родного ручья может быть четыре десятка чужеродных, и тем не менее лосось
чутья не теряет.
  Изумительным нюхом обладает и угорь. Большую часть жизни он проводит в
пресной воде, а вот нерестится в море. Причем, не где попало, а только в
Саргассовом море - районе Атлантики, близ Бермудских островов и известного
многим Бермудского треугольника. Так вот, молодые угри, родившиеся на
глубине порядка 400 м, вскоре расплываются в двух противоположных
направлениях: одни к берегам Америки, другие держат курс на
старушку-Европу. Причем "американцы" с "европейцами" никогда ролями не
меняются. Как они узнают, где их родина? Одно из предположений - по запаху.
Было подсчитано, что, если растворить наперсток розового масла в массе
воды, в 58 раз превышающей массу Боденского озера, то угорь все равно это
почувствует. Его нюх сравним с нюхом хорошей охотничьей собаки, а возможно,
даже превосходит его.
  Кстати, о четвероногих путешественниках. Известно, что собаки всегда
находят дорогу к своему дому, как бы далеко от него ни убежали. А кошки - и
того хлеще - могут отыскать свой дом, даже будучи завезенными на тысячи
километров от него, по воздуху. Как? Каким образом? По звездам?.. Точного
ответа на этот вопрос у науки сегодня нет. Есть лишь рабочее предположение
- опять-таки ориентируясь по магнитному полю и запаху.
  Но каким же сладким должен казаться запах родины, будь она на севере или
на юге, если живое существо стремится в родные места за тысячи километров,
преодолевая по пути немалые препятствия и терпя изрядные лишения?..


                          ХИМИЧЕСКИЕ "РАЗГОВОРЫ"

  О том, что запахи могут играть большую роль в жизни живых существ,
говорят и многие другие факты. Скажем, наблюдая за жизнью тех же рыб,
американский зоолог Д.Х.Тодд из Океанографического института в Вудзе
обратил внимание вот на какую особенность жизни маленьких морских рыбешек -
мукусов. Два вида этих рыбок часто живут в одних и тех же местах.
Самки-соседки очень похожи друг на друга, но тем не менее два вида не
скрещиваются между собой? Почему?
  Чтобы понять это, Тодд провел несколько экспериментов. Скажем, самец
одного вида мукуса, посаженный в аквариум, видит через стекло самку своего
вида и тут же начинает "щеголять" перед ней. Его реакция будет аналогичной,
если через стекло ему показывают и самку другого вида. Стало быть, главное
отличие вовсе не во внешности. Тогда в чем же? В запахе... Это наглядно
подтвердил второй эксперимент. Самца пересадили в соседний аквариум. Когда
его сажали именно в тот, где до него обитала самка его вида, он снова
начинал "щеголять", а вот если в соседний, где обитала самка другого вида,
- подобной реакции не следовало.
  "Полагают, что химический канал передачи информации у водных животных
самый древний и распространенный", - пишет в своей статье "Невидимые
послания водных существ" научный сотрудник Института океанологии
Э.А.Зеликман. И добавляет: "Выделяемые водными животными или растениями
вещества отпугивают или привлекают, заставляют скучиваться в стаи или,
наоборот, рассыпаться по убежищам".
  Скажем, если плоских червей турбеллярий собрать вместе в большом
количестве, то у них, как правило, повреждается головной конец с нервными
узлами. Причем повреждается не механически, а, так сказать, химически,
поскольку количество повреждений растет не только по мере увеличения
населенности сосуда, но также и в зависимости от того, насколько редко
меняют в этом сосуде воду. И черви перестают размножаться, хотя пищи для
них в сосуде может быть и вдоволь. "Пища-то есть, да жилплощадь маловата",
- как бы рассуждает мудрая природа.
  Впрочем, подобные факты ныне уж не особо удивляют биологов. Они знают,
что пахучие вещества - феромоны - играют огромную роль в жизни многих живых
существ. Известно, например, что самки и самцы насекомых многих видов
находят друг друга за десятки километров, ориентируясь лишь по запаху.
  Да что там насекомые! Ваша собственная собака, выведенная на прогулку,
тотчас начинает изучать носом отметки, оставленные до нее другими
представителями собачьего (или иного) рода. Такое изучение, если хотите,
вполне заменяет собакам чтение газет. Ведь запах все расскажет: как давно
здесь побывал предшественник, какого он возраста и пола, готов к спариванию
или нет... Соответственно этому и меняется дальнейшее собачье поведение.
  Даже встретившись, что называется, нос к носу, те же собаки зачастую
доверяют больше чутью, чем зрению. Они не столько осматривают, сколько
обнюхивают друг друга. И только снюхавшись, могут приступить к исполнению
общего замысла.
  Некоторые вещества почему-то играют в жизни животных особую роль. Есть
живые существа, которые защищаются с помощью запаха. Так, землероек, кротов
и выхухолей многие хищники предпочитают не трогать. Хорьки, росомахи,
скунсы тоже в момент опасности могут вьщелять запахи такой силы, столь
нестерпимые, что, однажды их испытав, никто, пожалуй, второй раз
связываться с тем же скунсом никогда не захочет.
  Причем способов оставить после себя запах у животных много. У крупных -
это моча, кал и специальные железы. Скажем, у зайца такие железы обнаружили
на подбородке, у медведя - на лапах, у барсука - под хвостом, а у оленя сам
хвост по существу представляет собой такую железу. У верблюда самое пахучее
место находится на затылке, у слонов - по бокам головы, у лося - на
локтевых суставах, а у сайгака их вообще насчитали по всему телу более
двадцати...
  В общем, животные обитают в сложном ароматическом мире. Запахи во многом
определяют и регулируют их поведение. Причем на это поведение могут влиять
не только запахи, выделяемые другими животными такого же вида, но даже
людьми. Вот, например, какой случай описывает в своей книге "Самшитовый
лес" Михаил Анчаров.
  "...У Нюры была одна особенность, производившая, мы бы сказали, даже
некоторое неприятное впечатление.
  Ну, вы читали во многих книжках и видели фильмы, в основном
приключенческие, о том, как мчащаяся тройка или другое взбесившееся
животное было остановлено на скаку героическим броском центрального
персонажа. Ну, тут, конечно, то-се, ахи-охи, спасенные люди,
самопожертвование... Так вот, что касается Нюры, она могла остановить на
скаку любое взбесившееся животное. Но для этого она не кидалась наперерез,
не повисала на рогах или дышле. Все происходило до отвращения прозаически.
  Вот взять хотя бы быка Мирона... Все знали, бежит по улице - разбегайся,
не то потопчет не глядя, старый или малый, или на рог возьмет. Его бы