змея Апеп; собирающийся проглотить солнце), греки  (Аполлон,  начинающий
свою  карьеру  борьбой  с  драконом)  и  т.  д.  Таким  образом  зрелище
объективной борьбы стихий и  животного  мира,  и  субъективное  ощущение
благодетельности и губительности тех или других явлений природы, в связи
с общим анимистическим мировоззрением,  послужили  тем  фундаментом,  на
котором постепенно выросло дуалистическое мировоззрение  о  борьбе  двух
противоположных начал. Дуализм этот, результат долгой эволюции, в начале
не  имел  никакого  отношения  к  этическим  категориям  добра  и   зла,
ограничиваясь сферами полезного и  вредного  для  человека,  светлого  и
мрачного, веселого и  страшного,  открытого  и  обманчивого  в  деятелях
природы. Мало того: чертами дуализма отличаются даже сами  представители
того  и  другого  начала.  Достаточно  немногих  примеров  из  греческой
мифологии. Отец богов. благодетельный Зевс, источник тепла и влаги  -  в
то же время гневный. громовержец. Лучезарный Аполлон, победитель тьмы  -
в то же время  истребитель,  посылающий  эпидемии  и  внезапную  смерть.
Богиня чистого ясного неба, всеобщая оплодотворительница Афина - в то же
время кровожадная богиня войны. И наоборот, Гефест, типично демоническое
существо, является насадителем культуры среди людей. То же мы  видим  во
всех мифологиях  европейских  народов,  в  том  числе  и  славянских,  у
которых, не смотря на наличность дуализма в лице  Бело  -  и  Чернобога,
Перун - такая же двойственная  фигура,  как  и  греческий  Зевс.  Только
постепенно дуалистические представления приобретают этический  характер,
и сферы деятельности обоих элементов начинают  строго  разграничиваться.
Свое  высшее  выражение  чистый  дуализм  нашел  в  религии   Зороастра,
оказавшей такое огромное влияние на все мировые религии.  Здесь  мы  уже
видим и  полное  разграничение  сфер  деятельности,  и  яркую  этическую
окраску. "В начале была пара близнецов, два духа, каждый с особым  родом
деятельности. Это добро и зло в мыслях, словах и делах. И в этом учении.
однако,  немало  следов  более  грубых  материальных  представлений.   и
первоначальной двойственности самого  родоначальника  добра  Ормузда,  о
котором в одном месте Зенд-Авесты читаем, что "как добрый,  так  и  злой
дух созданы Ормуздом".  С  введением  христианства  в  Европе  к  старым
"черным"  богам  язычества  присоединились  и  все  добрые  боги  старых
мифологий,  перечисленные  в  слуги  дьявола,  под   знаменем   которого
объединялось все то. что упорно продолжало  жить  в  двоеверии  масс  от
старого языческого быта. С течением времени образовался настоящий тайный
культ дьявола, немало обязанный препирательствам  теологов  и  глубокому
невежеству средневековья. Споры с гностическими сектами о роди  дьявола,
обилие сект, взаимно обвинявших друг друга  в  служении  нечистой  силе,
злоупотребление  эксорсизмом  со  стороны  невежественного  духовенства,
появление дьявола на церковной сцене, где он вместе со своим  защитником
(advocatus diaboli) вел процесс с Триединым, всеобщая вера в чародейство
и  магию,  нелепая  легенда  о  возможности  не  только  насильственного
подчинения дьяволу в виде одержимости, но и свободного договора  с  ним,
жестокие преследования за мнимое общение  с  дьяволом,  наконец,  тайное
исполнение деревенским население языческих обрядов, исполнение, которое,
вследствие  своей  таинственности   странного   смешения   языческих   и
христианских элементов, выросло в чудовищные сказки о шабашах ведьм
   - все это сделало  Ч.  Конкретным,  вездесущим  и  всемогущим  героем
средневековья. Сами теологи формально облекли его телесностью и наделили
всеми атрибутами  старого  язычества.  В  XIII  в  Ч.,  как  громовик  в
германской и славянской мифологии,  является  среди  вихря  и  бурелома,
прокладывая себе путь через чащу, принимая вид  лошади,  собаки,  кошки,
медведя,  обезьяны,  жабы,  вороны,  филина,  быка,  летающего  дракона,
бестелесной тени. Он охотно является и в одеянии, соблазняя женщин, то с
лицом мавра в темной одежде, то в виде женщин  и  т.п.  Особенность  его
телесности - отсутствие задней части тела.  Христианские  черты  в  этом
изображении: нетвердое знание молитв и символов  веры,  грубость  голоса
вследствие  вечного  горения,  боязнь  креста,  святой  воды,   молитвы,
освященного воска и т.п. Что касается его  деятельности,  то  она  носит
черты грубого смешения языческих с христианскими представлениями:  он  -
творец всякого физического и морального зла, но он не гнушается и  более
мелкой деятельностью;  он  -  и  вор,  и  лекарь,  изготовляет  любовные
напитки, насылает дурную погоду, соблазняет женщин  и  мужчин,  принимая
соблазнительные  образы,  готов  служить  всем  и  каждому  за   простое
поклонение, унижается до роли шута и т.д. Его боялись все, заискивали  в
нем люди всех положений и профессий, начиная с папы, епископов, монахов.
королей и кончая невежественными  крестьянами.  В  течение  целого  ряда
веков усиленно работали юристы и палачи, борясь с Ч. И предавшимися  ему
посредством пыток и костров. Даже реформация не  могла  остановить  этой
эпидемии. Достаточно вспомнить вождя реформации, Лютера, бросавшего в Ч.
чернильницей и верившего в козни ведьм и в договоры с дьяволом. С ростом
гуманизма и рационализма образ Ч. Начинает бледнеть; образованные классы
перестают  верить  в  его  существование.  Только  в   народных   массах
продолжает жить вера в козни Ч. И всяких его разновидностей  -  водяных,
леших, эльфов, гномов, русалок,  -  но  и  она  в  значительной  степени
потеряла свою  реальность,  изредка  только  оживая  с  особой  силой  в
исключительные моменты народных бедствий - холеры, чумы, голода  и  т.д.
Любопытна юмористическая черточка  в  отношении  к  Ч.,  которого  часто
именуется "глупым", "придурковатым" (Dummer Teufel), легко одурачиваемым
и обманчиваемым. Это  не  результат  скептицизма,  а  пережиток  старого
языческого отношения к  злым  духам,  которые  вовсе  не  предполагались
непременно одаренными высшими умственными  способностями  и  с  которыми
можно было бороться хитростью и обманом.
   В  представлениях  нашего  народа  о  Ч.  живо  сохранились   остатки
индогерманской  мифологии  в  смешении  с  христианскими  о  дьяволе.  В
представлениях о Ч., как о кузнеце (во многих сказках и  пословицах),  в
эпитете "хромой" узнаем греческого бога подземного огня, ковача  молний,
хромого кузнеца, повредившего себе ногу при  низвержении  его  с  Олимпа
Зевсом - Гефеста, и  тождественного  с  ним  германского  Локи.  Подобно
последнему,  и  у  нас  Ч.  рисуется  кроме  того  лгуном,  шутником   и
насмешником. Точно так же живо сохранились  черты  старых  богов  грома,
туч, грозы (Зевс, Тор, Перун). Teufelskind и Donnerkind (дитя Ч. и  дитя
грома) - синонимы. Эпитель Ч. лукавый (буквально - изогнутый) происходит
от слова лик, которым Перун бросает свои стрелы (Афанасьев). Вихри, бури
и грозы - пляски и свадебные праздневства  Ч.".  Коли  дождь  иде  крозь
солнце, то Ч. дочку замуж виддае"  (малорос.  пос.).  Вихрь  на  Украине
называется "чертово висилье"; в Великороссии думают, что во время  вихря
Ч.  с  ведьмой  венчается.  В  более  старых  поверьях  во  время  грозы
молниеносные духи вступали в брак с облачными женами;  в  грозах  видели