принадлежит  грузинская  В.  ствири.  Исполнитель  на  этом  инструменте
называется сазандаром. Волыночник или волынщик,  имея  мех  под  мышкой,
нажимает его левой рукой, чем заставляет  течением  воздуха  вибрировать
язычки нижних трубок и, перебирая пальцами боковые отверстия  наименьшей
из них, воспроизводит мелодию. Волынка  называется  у  нас  в  некоторых
местностях козой, а в других, как, например, в Белоруссии, дудой. В.  И.
Даль говорит о многих  народных  поговорках,  в  которых  упоминается  о
волынке, "ножки, что дудки, брюшко, что  волынка",  "Дуй  его  волынкой"
(шутливая брань), "Корову пропьем,  а  теленка  на  волынку  поворотим",
"Надул, что козий мех, поиграл, что на волыночке" (обманул),  "Пошел  за
хлебом до рынку, а купил  волынку".  В.  -  инструмент  весьма  древнего
происхождения; Густав Шукэ утверждает, что первообраз этого  инструмента
был известен  в  Индии  уже  слишком  за  две  тысячи  лет  тому  назад.
Разновидности В.  встречаются  во  многих  европейских  и  мусульманских
странах.  Среди  славянских  древностей  языческой  эпохи  было  найдено
изображение воина, играющего на В.  Особенным  почетом  В.  до  сих  пор
пользуется в Великобритании,  где  во  время  торжественных  королевских
обедов  шотландцы  играют  на  этом  инструменте  в  своих  национальных
костюмах. Весьма вероятно, что В. заимствована нами у западных славян  и
впервые у нас появилась на  наших  западных  окраинах.  Мнение,  что  В.
происходит от финского пилли, не имеет основания; пилли на финском языке
означает дудку. Н. Соловьев.
   Волынский (Артемий Петрович) - государственный деятель в царствовании
имп. Анны Иоанновны. Личность В. уже  давно  стала  привлекать  внимание
историков, биографов и даже романистов. Писатели конца XVIII в. и начала
ХIХ-го   (напр.,   Рылеев),   считали   его   политическим   гением    и
мучеником-патриотом; но с появлением новых материалов по истории  первой
половины  XVIII  ст.  установилась  и   новая   точка   зрения   на   В.
Представителем ее выступил в 1860 г., в "Отечественных Записках", И.  И.
Шишкин; но желание развенчать В. увлекло его, он впал в  противоположную
крайность. 16 лет спустя появилась новая биография В. профессора  Д.  А.
Корсакова, которая может считаться руководящим трудом. В. происходил  из
древнего  рода.  Отец  его,  Петр  Артемьевич,  был  при  царе   Феодоре
Алексеевиче стряпчим, а затем  стольником,  судьей  московского  судного
приказа, воеводой в Казани. Обыкновенно полагают, что А.  П.  родился  в
1689 г. Своим воспитанием В. был обязан семье С. А. Салтыкова. Он  много
читал, был "мастер писать", имел  довольно  значительную  библиотеку.  В
1704 г. В. был зачислен солдатом в драгунский полк. В 1711  г.  был  уже
ротмистром и снискал расположение царя. Состоя  при  Шафирове  во  время
Прутского похода, он в 1712 г. разделяет с ним плен в Константинополе, а
в следующем  году  посылается  в  качестве  курьера  к  Петру  с  мирным
трактатом, заключенным в Адинополе. Через два года Петр  отправил  В.  в
Пepcию,  "в  характере  посланника".  Его   миссия   имела   две   цели:
всестороннее изучение Персии  и  приобретение  торговых  привилегий  для
русских  купцов.  Оба  поручения  В.  выполнил  успешно  (1718)  и   был
произведен в генерал-адъютанты (последних было тогда всего только 6),  а
в следующем году назначен губернатором во вновь учрежденную Астраханскую
губернию.  Здесь  он  скоро  успел  ввести   и   некоторый   порядок   в
администрации, поправить отношения с  калмыками,  поднять  экономическую
жизнь края и сделать не мало приготовлений к  предстоявшему  Персидскому
походу. В 1722 г. В. женился на двоюродной сестре Петра  В.,  Александре
Львовне Нарышкиной. Предпринятый в этом году поход  в  Персию  окончился
неудачно. Враги В. объясняли это  поражение  Петру  ложными,  будто  бы,
сведениями, доставленными В., и кстати указали  на  его  взяточничество.
Царь жестоко наказал В. своей дубинкой и уже не доверял ему по-прежнему.
В 1723 г. у него была отнята "полная мочь",  предоставлена  одна  только
деятельность административная, и от участия в войне  с  Персией  он  был
совсем устранен. Екатерина  I  назначила  В.  губернатором  в  Казань  и
главным  начальником  над  калмыками.  В  последние   дни   царствования
Екатерины I В., по проискам, главным образом Ягужинского, был  отставлен
от той  и  другой  должностей.  При  Петре  II,  благодаря  сближению  с
Долгорукими, Черкасскими и др., в 1728 г.  ему  снова  удалось  получить
пост губернатора в Казани, где он и пробыл до конца 1730 г. Страсть  его
к наживе  и  необузданный  нрав,  не  терпящий  противоречий,  в  Казани
достигли своего апогея, не смотря на  заступничество  его  "милостивцев"
Салтыкова  и  Черкасского,  вызывает  учреждение  над  ним  со   стороны
правительства "инквизиции". Отставленный от  должности,  он  получает  в
ноябре 1780 г. новое назначение в Персию,  а  в  конце  следующего  года
(1731), оставшись выжидать в Москве вскрытия Волги, определяется, вместо
Персии, воинским инспектором, под нач. Миниха. Политические  взгляды  В.
высказаны  были  в  первый  раз   в   "Записке",   составленной   (1730)
сторонниками самодержавия, но поправленной его рукой. Он не сочувствовал
замыслам верховников, но был ревностным защитником интересов шляхетства.
Заискивая перед всесильными тогда иноземцами:  Минихом,  Левенвольдом  и
самим Бироном,  В.  сходится,  однако,  и  с  их  тайными  противниками:
Еропкиным, Хрущовым и Татищевым, ведет беседы о  политическом  положении
Русского государства и много строит  планов  об  исправлении  внутренних
государственных дел. В 1733 г.  В.  состоял  начальником  отряда  армии,
осаждавшей Данциг; в 1736 г. он был назначен обер-егермейстером. В  1737
г. Волынский  был  послан  вторым  (первым  был  Шафиров)  министром  на
конгресс в Немирове для переговоров о  заключении  мира  с  Турцией.  По
возвращении в Петербург, он был назначен, 3 февраля  1788  г.,  кабинет-
министром. В его лице Бирон рассчитывал иметь опору против Остермана. В.
быстро привел в систему дела кабинета, расширил его состав более  частым
созывом  "генеральных  собраний",  на  которые  приглашались   сенаторы,
президенты коллегий  и  другие  сановники;  подчинил  контролю  кабинета
коллегии военную, адмиралтейскую и иностранную,  до  того  действовавшие
самостоятельно. В 1789 г. он был единственным докладчиком у  императрицы
по делам кабинета. Вскоре, однако,  главному  его  противнику  Остерману
удалось вызвать против Волынского неудовольствие императрицы.  Хотя  ему
удалось,  устройством  шуточной  свадьбы  кн.   Голицына   с   калмычкой
Бужениновой (которая исторически верно описана Лажечниковым  в  "Ледяном
Доме"), на время вернуть себе расположение Анны Иоанновны, но доведенное
до ее сведения дело об избиении  Тредьяковского  и  слухи  о  бунтовских
речах Волынского  окончательно  решили  его  участь.  Остерман  и  Бирон
представили  императрице  свои  донесения  и  требовали  суда  над   В.;
императрица  не  согласилась  на  это.  Тогда  Бирон,   считавший   себя
оскорбленным со стороны В. за избиeниe Тредьяковского, совершенное в его
"покоях", и за поношение им  действий  Бирона,  прибегнул  к  последнему
средству: "либо мне быть, либо ему",  -  заявил  он  Анне  Иоанновне.  В