несторианская церковь.

ОПЫТ ЭТНОЛОГИЧЕСКОГО ОБОБЩЕНИЯ

А теперь бросим взгляд на события, протекшие за тот же период в Европе. Это
будет именно взгляд с птичьего полета, потому что для нашей темы важно
уловить генеральное направление разворота событий, т.е. принять ту степень
приближения, при которой детали взаимно компенсируются. При этом нас
интересует только одно явление: этно-культурная дивергенция европейского
этнического массива, выразившаяся в расколе церкви и в появлении новой
суперэтнической целостности с романо-германским наполнением.

Мы покинули Восточную Европу в момент торжество иудейской Хазарии,
захватившей там гегемонию. Русь тяготилась сложившейся ситуацией, искала
союзников, и в 961 г. в Киев прибыл посол Оттона I, епископ Адальберт
[†132]. Он был принят княгиней Ольгой, но его проповедь не имела успеха.
Русь осталась в русле византийской политики, тем более что интересы Киева и
Константинополя совпадали.

Одним походом 965 г. Святослав покончил с существованием иудейского
правительства Хазарии, верного союзника мусульманского Востока. Но
удержаться на завоеванных землях русский князь не мог: низовья Волги были
захвачены хорезмийцами [†133], водораздельные степи - гузами, а хазары,
избавленные русскими от непопулярного правительства, сохранили за собой
речные долины Дона и Терека [†134]. Лишенная объединяющего начала, степь
перестала угрожать самостоятельности русского государства, что позволило
Святославу выполнить второе задание Византии - разгромить Болгарию. Но
увлекшись успехами, он вошел в конфликт с Иоанном Цимисхием, потерпел
поражение и погиб в 972 г. от руки печенегов при возвращении в Киев. Для
русской земли в этом поражении не было ущерба, потому что отказ от
авантюристической политики на Балканах позволил Владимиру Красное Солнышко
основательно укрепить границы Руси и обеспечить ее экономический и
культурный рост.

И последнюю, наиболее блестящую победу одержала Византия в 988-989 гг., не
пролив ни капли крови. Великий князь киевский Владимир принял крещение и
связанную с ним культуру из рук греческих монахов. Но позиции в Западной
Европе Византия потеряла.

В 962 г. немецкий король Оттон I короновался в Риме императорской короной.
Этим не столько фактом, сколько символом романо-германская Европа снова,
после Карла Великого, заявила о своей самостоятельности и равенстве с
Византией. Коронация Оттона I не начало и не конец, а переломный пункт
процесса обособления западного культурного мира. Этот разрыв подготовлялся
на протяжении всего Х в. Бритые патеры в белых сутанах оспаривали у
бородатых монахов в черных рясах души язычников, славянских и венгерских.

Знаменательной датой был раскол церквей 1054 г., сопровождаемый взаимными
анафемами. Для последних не было решительно никаких теологических
оснований, а схизма была вызвана совокупностью причин
социально-экономических, политических и идейных. Церковь, как чуткий
барометр, среагировала на процесс этнического и суперэтнического
расхождения Запада и Востока, но население там и тут, в том числе
императоры и короли, горожане и рыцари, а еще больше крестьяне, с присущей
обывателям инертностью мышления, долгое время не могло понять, что единое
христианство перестало существовать. И эта закономерная инертность
сказалась на той окраске событий, которая повлекла за собой первый
крестовый поход. Первые крестоносцы, не думая о расколе церкви, шли на
выручку греческим христианам, а те ждали помощи от западных единоверцев. И
понадобилось около ста лет, чтобы факт раскола, не только церковного и
политического, но больше того - этнического, стал психологической
доминантой общественного сознания. Но об этом мы скажем в свое время.

6. Прообраз героя легенды (1100-1143)

ОПЯТЬ О ПОДХОДЕ

В отличие от предшествовавшего 150-летнего темного и пустого периода
истории Великой степи первая половина XII в. изобилует событиями, именами
героев и трусов, названиями мест и народов и даже морально-этическими
оценками. Это не значит, конечно, что материала для понимания ритма эпохи
достаточно; наоборот, его явно не хватает. Но даже то, что есть, позволяет
дать больше, чем общий ход исторического развития, - теперь можно уловить
причинно-следственную связь явлений.

Источники по этой эпохе предельно разнообразны и разнохарактерны. Тут и
династийная хроника Ляо ши, сухая и каноническая, дающая сведения
проверенные, но недостаточные. Тут и несколько дополнительных китайских
сочинений, в которых важное и ценное причудливо переплетено с деталями и
случайными ассоциациями. Тут и подборка персидских и арабских историй и,
наконец, сама легенда об Иоанне, пресвитере-царе в латинском и русском
вариантах.

Для того чтобы извлечь и систематизировать все сведения, необходимые для
историка, одной человеческой жизни мало, но, к счастью, на эту работу ушло
две: Карла Виттфогеля и Фэн Цзя-шэна, составивших подборку фактов, удачно
сведенных ими в несколько таблиц [†135]. Эти таблицы и примечания в них -
фундамент будущего здания, на котором можно начать возводить стены. Под
стенами мы подразумеваем связный рассказ о событиях, среднее звено
исследования, после которого можно будет ставить вопросы: почему? и что к
чему? - являющиеся кровлей здания. Но будем последовательны и ограничимся
пока тем, что имеется налицо.

КАРЬЕРА ПРИНЦА

Наш герой, Елюй Даши, родился в 1087 г. в царственной семье империи Ляо. Он
был потомком основателя династии Елюя Амбаганя в восьмом поколении. Прежде
чем получить чин и должность, молодой принц должен был прослушать полный
курс китайской и киданьской филологии в Академии Хань-линь. Несмотря на то
что он вынес оттуда прекрасное знание литературы. это не помешало ему стать