Александр  всегда  и  во всем  был  послушен воле матери  (Геродиан:  6; 1).
Одевался он в белую незолоченую одежду, обыкновенные дорожные плащи и  тоги,
носил грубошерстные хламиды и туники без  пурпура, подражая Септимию Северу.
Брюки у него были белые, а не алые. Приветствия он принимал только по имени,
словно был  одним из сенаторов, лести не терпел  и  не  любил.  И  был столь
выдержанным,  что никого не прогонял от  себя, со всеми  обращался ласково и
приветливо, посещал своих заболевших друзей, даже тех, кто занимал невысокое
общественное  положение. Он хотел,  чтобы  все высказывали ему свободно, что
они думают, выслушивал то, что говорилось, и сам, подобно древним трибунам и
консулам, часто выступал на сходках. В греческом красноречии он, правда, был
более  силен, чем в латинском.  Говорят,  что  он писал неплохие стихи, имел
музыкальные  способности  и был силен в  астрологии. Он изумительно рисовал,
замечательно  пел,  но никогда  не  делал этого  в чьем-либо  присутствии. В
детстве он прилично играл на лире, на флейте, на органе и на трубе, но, став
императором,  перестал  заниматься этим.  Борцом он был превосходным,  также
отличался и в военном деле. День свой он обычно  начинал со священнодействий
в своем помещении для лавров, где у него стояли изображения и обожествленных
государей  (но  только  самых  лучших  и  избранных),  и  некоторых особенно
праведных людей, таких как Аполлоний, Христос, Авраам, Александр Македонский
или Орфей, а равно и изображения предков. Затем  он либо катался, либо ловил
рыбу, либо гулял, либо охотился. После он занимался государственными делами,
которые,  как правило,  не отнимали у  него  много времени, так как  все они
предварительно рассматривались его друзьями, а он утверждал или не утверждал
их решение. Но в  случае надобности он еще  до рассвета  начинал  заниматься
делами и  сидел  до позднего часа; при этом он никогда не скучал, никогда не
сидел мрачным или разгневанным, но всегда сохранял одинаковое выражение лица
и  был  весел  при  всяких   обстоятельствах.  Он  отличался  необыкновенной
проницательностью, так что никто  не  мог обмануть  его;  если же кто-нибудь
хотел ловко обойти его, того он сразу разгадывал и наказывал.
     После государственных  дел, военных или  гражданских,  он с  наибольшим
усердием  занимался   чтением:  по-гречески   он  читал   книги  Платона,  в
особенности  "О   государстве",  из  латинских  авторов  больше  всех  ценил
Цицерона,  иногда он читал и речи, и  поэтов, причем любил Серена и Горация.
Вергилия он называл Платоном поэтов, и изображение его вместе с изображением
Цицерона  имел  в своем  втором помещении для  лавров, где находились  также
изображения Ахилла и других великих мужей. После чтения он занимался борьбой
или  игрой  в  мяч, или  бегом,  или  более  легкими упражнениями, а  затем,
умастившись,  купался  в  водоеме. С утра он  обычно съедал  много  хлеба  с
молоком  и  яиц,  запивая  их вином, смешанным  с  медом.  На  завтрак часто
подавали  тетрафармакон  --  блюдо,  состоящее из  фазаньего  мяса,  свиного
вымени, ветчины  и теста.  После полудня он занимался  писанием заключений и
чтением  писем.  Писцы  прочитывали  ему  заготовки  ответов,  а   Александр
собственноручно  приписывал то, что считал нужным. После писем  он  принимал
всех друзей вместе и со всеми одинаково беседовал; никогда и ни с кем он  не
виделся наедине, кроме своего префекта. Пиры его отличались умеренностью, на
них  приглашались  ученые   люди,  время  проходило   не  в  пьянстве,  а  в
просвещенной  беседе.  В  разговорах и  шутках  Александр  был очень  мил  и
любезен.  Он не любил больших  парадных  пиров, на которых,  по его  словам,
чувствовал себя так, словно  он в театре или в цирке. Так как он до минимума
сократил  число слуг, а также распродал почти всю лишнюю посуду и утварь, то
случалось, что император занимал все это у друзей. Пиры его, как правило, не
сопровождались  зрелищами,  к   которым  Александр  вообще  был  равнодушен.
Единственным его пристрастием  было разведение птиц. Он устроил птичники для
павлинов, фазанов,  кур,  уток  и куропаток;  одних  голубей  у  него  было,
говорят, до двадцати тысяч.
     Все военные экспедиции Александра были  продуманны до  мелочей. Солдаты
его  никогда не  испытывали  недостатка ни в  провианте,  ни в  оружии, не в
снаряжении. Поэтому везде, где они проходили, сохранялся порядок, не было ни
грабежей, ни  убийств.  Император  обедал  и  завтракал в открытых палатках,
причем ел  солдатскую  пищу на виду  у всех и  ко всеобщему удовольствию. Он
лично  обходил  все  солдатские  палатки,  чтобы знать, как  живут  солдаты.
Больные и раненые находились под его пристальным вниманием. Но к нарушителям
дисциплины  он был строг и даже суров. Особенно жестоко он  карал  мародеров
(Лампридий: "Александр Север"; 4, 18, 20, 25, 21, 29-31, 33-34,  40, 41, 44,
50-52). Воевать Александру пришлось прежде всего  с персами, которые как раз
тогда вновь стали владыками Азии,  покорив  парфян. Война  эта была неудачна
для  римлян.  Сам  Александр,  остановившись   в  Ан-тиохии,  выслал  против
персидского царя Ардашира две армии, но  одна была измотана тяжелыми боями в
гористой Мидии  и отступила  с огромными потерями,  а другая была окружена в
Парфии  и  полностью  уничтожена. Следующие  два  года  Александр  провел  в
Антиохии, укрепляя  восточную границу. Однако  персы, которые и сами понесли
большие  потери в последней войне, так и  не  решились вторгнуться в римские
пределы. Зато в  234  г.  пришло  известие о нападении из-за  Рейна и  Дуная
германцев, опустошавших Иллирик и Галлию. Собрав войска, Александр  двинулся
в Галлию. Но и здесь, вместо того чтобы немедленно начать войну, он  завел с
варварами  переговоры, предлагая  им деньги  в  обмен  на мир.  В  это время
большой   отряд    воинов-новобранцев   провозгласил    императором   своего
военачальника Максимина. Когда Александр узнал об этом, он, по свидетельству
Геродиана, выбежал из  палатки  и  обратился с речью к своим воинам, обвиняя
молодежь и Максимина  в  неблагодарности.  Бывшие  при  нем воины  поклялись
защищать  его  от  узурпатора.  Но  когда  на другой  день  войско Максимина
приблизилось  к  императорской  стоянке,   настроение  легионов  изменилось.
Солдаты бранили друзей Александра, а также его мать за неумеренную жадность.
Между  двумя армиями завязались переговоры, и в конце концов все перешли  на
сторону  Максимина.  Видя всеобщую  измену,  Александр ушел в палатку, обнял
мать,  и  они вдвоем  стали  ожидать  решения  своей судьбы. Вскоре Максимин
отправил  трибуна и нескольких  центурионов, которые,  ворвавшись в палатку,
убили самого Александра, его мать и всех его друзей (Геродиан: 6; 5--9).



АЛЕКСЕЙ I КОМНИН
     Византийский император в 1081 -- 1118 гг. Род. ок. 1057 г. Умер 15 авг.
1118 г.
     Алексей происходил  из богатого и знатного  рода  Комнинов. По отцу  он
доводился  племянником  императору  Исааку  I, а  через  мать  был связан  с
влиятельным  семейством Далассинов. Детство и юность его  пришлись на  время
кризиса и упадка империи: мятежи  и  перевороты следовали  один  за  другим,
враги со всех сторон теснили ромеев, нанося им сокрушительные поражения, так
что у людей доблестных было много  возможностей проявить и показать себя. По