наступали  по  суше и  по  морю;  Вителлий отправил против них с моря своего
брата с флотом, новобранцами и отрядом гладиаторов, а по суше -- полководцев
и войска, победившие  при Бетриаке (Светоний:  "Вителлий"; 12--15).  Сам  он
продолжал предаваться роскоши и развлечениям,  даже не помышляя о том, чтобы
обеспечить  себя  оружием,  закалять армию,  обратиться к солдатам  с речью,
показаться народу. Укрывшись в тени своих садов, Вителлий не заботился ни  о
прошлом,  ни о  настоящем,  ни о  будущем. Вялый, неподвижный,  сидел  он  в
Ариций-ской роще, когда пришла весть  о переходе равенского флота на сторону
Веспасиана. Через некоторое время ему доложили  о  том, что Цецина,  один из
ближайших его соратников, пытался передаться к врагу со своими легионами, но
солдаты схватили  его  и  заковали в цепи. Однако  после  этого  они все  же
потерпели тяжелое поражение под Кремоной. Вителлий выслал  против Веспасиана
своего  второго  легата  --  Фабия Валента; солдаты  шли воевать неохотно  и
вскоре  многие  перешли  на  сторону фла-вианцев, а сам Валент попал в плен.
После этого дела Вителлия стали идти все хуже и хуже. Ему изменили испанские
легионы, отпала Галлия, а за ней и Британия.  Только поле этого, понуждаемый
солдатами, он наконец  приехал  в  армию, которая  находилась  в Умбрии.  Но
невежественный в военном деле, неспособный что-либо предвидеть и рассчитать,
он не  умел ни построить войско, ни собрать нужные сведения о противнике. Он
обо всем спрашивал совета у окружающих,  при каждом новом известии ужасался,
дрожал, а потом напивался. Наконец лагерная жизнь  ему надоела и  он уехал в
Рим. Ничего, кроме позора, эта поездка ему не принесла.
     Война  тем временем  приближалась  к Риму. 18  декабря  69  г. Вителлий
узнал, что оставленный в Нар-нии легион вместе  с приданными  ему  когортами
изменил  своему долгу и сдался врагу. Тогда в страхе он решил сложить с себя
власть, облачился в черные одежды, окружил себя плачущими родными, клиентами
и  рабами  и спустился  на  форум.  Он  объявил,  что  в  интересах  мира  и
государства  отказывается  от  власти  и  просит  сжалиться над  ним  и  его
невинными детьми. Затем он стал протягивать своего ребенка окружающей толпе,
обращался то к одному, то к другому,  то ко всем вместе. Рыдания душили его.
Отсюда он двинулся  к храму Согласия с  намерением  там сложить с себя знаки
верховной власти. Но толпа и  солдаты, потрясенные этим невиданным зрелищем,
преградили ему дорогу, умоляя не спешить со своим решением, и Вителлий после
некоторого колебания вернулся во дворец. Он даже снова воспрянул духом, хотя
всем уже было очевидно, что его положение безнадежно.
     Спустя  три  дня  флавианцы   вступили  в  Рим,  и   на  улицах  города
развернулось  ожесточенное сражение.  Оставшиеся верными  императору солдаты
заперлись  в  преторианском лагере и здесь не  без  славы все  до последнего
человека пали в бою. Самого Вителлия схватили во дворце, когда он, покинутый
всеми,  пытался спрятаться  в постыдном  месте.  Со  скрученными  за  спиной
руками, в разодранной одежде его повели по городу, подвергая ругательствам и
оскорблениям. Подталкиваемый со всех сторон остриями мечей и копий, Вителлий
вынужден был высоко поднимать голову;  удары  и плевки попадали ему прямо  в
лицо, и он видел, как валятся с пьедесталов его статуи. Глумившемуся над ним
трибуну он сказал: "Ведь я  был твоим императором", -- то были  единственные
достойные слова, которые пришлось от него услышать. Произнеся их,  он тут же
упал, покрытый бесчисленными ранами, и чернь надругалась над  мертвым так же
подло,  как она пресмыкалась перед живым  (Тацит: "История"; 3; 36,  43, 44,
56, 67, 68, 82, 84, 85).



     ГАЛЕРИЙ, Гай Валерий Максимиан
     Римский император в 305--311 гг. Род. в 250 г. Умер 311 г.
     Галерий  родился  в  Дакии,  на  берегу  Дуная,  недалеко  от  Сарди-ки
(Евтропий: 9; 22). Родители его были сельскими жителями, и сам он  в детстве
пас  скот (Виктор: "О  жизни и  нравах  римских императоров"; 40). В  293 г.
император  Диоклетиан  усыновил  его  и  провозгласил  своим соправителем  с
титулом  Цезаря.  При этом Галерий  вынужден был развестись со своей прежней
женой и  женился  на  Валерии,  дочери  Диоклетиана  (Евтропий:  9;  22).  В
управление ему была отдана Иллирия  и все побережье  до Понтийского пролива.
Но когда  Диоклетиан  отправился  воевать  в Африку,  Галерию  было поручено
управлять  также восточными  провинциями, а  вместе  с  тем  дана на руки  и
тяжелая война  против персидского царя  Нарсеса (Виктор:  "О Цезарях";  39).
Первое  свое  сражение в  296  г. он  провел  между  Каллини-ком  и  Каррами
неудачно, проиграв более  по неосторожности, чем по малодушию, ибо вступил в
сражение  с  небольшим войском  против  многочисленного  противника.  И вот,
разбитый, направился он к Диоклетиану. Рассказывают, что последний  встретил
его так нелюбезно, что Галерий несколько миль  бежал в императорском одеянии
за  колесницей Диоклетиана. Но  вскоре,  собрав  войска  в Иллирии и  Мезии,
Галерий двинулся в Великую  Армению и  на  этот раз воевал с большим успехом
(Евтропий:  9;  24, 25). В 298 г. ему удалось заманить персов в подстроенную
им засаду, и так как те двигались  толпою, не соблюдая порядка, то пришли от
внезапного  нападения  в  сильное  замешательство  и  были  легко  побеждены
(Лактанций: 9).  Прогнав Нарсеса, Галерий  захватил  его лагерь, взял в плен
его жен, сестер и детей, а самого царя преследовал до пустынных пределов его
царства (Евтропий: 9; 25).
     В дальнейшем влияние Галерия неуклонно возрастало, особенно в последние
годы  правления  Диоклетиана.   Именно   Галерий,  по   мнению  христианских
писателей,  уговорил  своего  тестя  начать гонения  на  христиан  (Евсевий:
"Церковная   история";  8;  доп.).  Разные  писатели  по-разному  изображают
характер  и образ его  жизни. По свидетельству Аврелия Виктора,  Галерий был
хотя и  грубоват,  но справедлив и  заслуживал похвалы, он  имел  прекрасную
фигуру  и был отличный и удачливый воин  (Виктор:  "О жизни и нравах римских
императоров"; 40). Евтропий находил, что он муж похвальных нравов и подлинно
велик  в военном деле (Евтропий: 10; 2). Совсем другими глазами  смотрели на
Галерия  историки-христиане.  Лактанций  отмечал,  что  в  нем  заметна была
зверская свирепость, неведомая римлянам. Столь же ужасна была его внешность:
он отличался огромным ростом и чрезмерной толщиной. Самые забавы его  носили
на себе печать изуверства -- Галерий выкармливал медведей такой же величины,
как он сам, приказывал приводить их к себе в  покои и смеялся от души, видя,
как  они  раздирают  предаваемых  им  людей.   Провинции  свои  он   разорил
непомерными  поборами,  а  будучи  судьей,  отвергал  всякого   рода  легкие
наказания  --  ссылку, темницы,  рудники.  По  его  мнению, все  провинности
достойны были сожжения на  костре, распятия на кресте или растерзания дикими
зверями. Чтобы истребить всякое понятие о законности, он перебил и изгнал из
своих владений всех адвокатов и юристов, так что судьи его не зна-Ли другого
закона, кроме необузданного своеволия (Лактанций: 14, 21, 22). К тому же, по
словам Феофана, Галерий отличался таким Женолюбием, что придворные старались
скрывать от него своих жен (Феофан: 297).