Римский император в 218--222 it Род. в 204 г. Умер 11 марта 222 г.
     Антонин Гелиогабал по отцу принадлежал к сирийскому  аристократическому
роду  Вариев и от рождения именовался Бассианом Варием  Авитом. Его  прадед,
дед и отец были жрецами финикийского солнечного бога Эла-Габала, покровителя
Эмеса.  С материнской же  стороны Бассиан состоял в родстве  с императорской
фамилией:  его бабка,  Юлия  Меса, была  родной  сестрой Юлии Домны, супруги
императоров Септимия Севера и Каракаллы. Но,  возможно,  его  связь с  родом
Северов  была  еще ближе и непосредственнее: мать будущего императора,  Юлия
Со-эмия,  в юности состояла  в любовной связи с Каракаллой, и  говорили, что
сын  ее  родился  именно от  младшего  Севера,  а не  от  законного  супруга
(Лампридии: "Антонин Гелиогабал"; 1).
     В  217  г.,  после  убийства  Каракаллы,  император Макрин  велел  Месе
возвратиться на  родину  и поселиться в  своих имениях.  С этого же  времени
Бассиану,  как  старшему в  роде Вариев,  было  вверено  отправление  культа
Эль-Габала.  Он находился в цветущем возрасте и считался красивейшим из всех
юношей своего времени. Когда Бассиан священнодействовал  и плясал  у алтарей
под звуки флейт и свирелей, на него собирались смотреть  толпы народа. Среди
зевак  были и  воины,  поскольку  под  Эмесом располагался  лагерь  Третьего
Галльского легиона. Некоторые солдаты были  клиентами Месы  и находились под
ее покровительством.  В  то  время азиатские легионы  уже  стали  тяготиться
властью Макрина и с сожалением вспоминали Каракаллу,  всегда пользовавшегося
горячей любовью воинов. Слух о том, что Бассиан -- сын  Каракаллы, разошелся
по всему войску. Поговаривали также, что у Месы груды денег и что она охотно
отдаст их вce солдатам, если те помогут  вернуть власть ее  семейству. Много
толкуя   между  собой  об  этих  предметах,  легионеры  наконец  согласились
провозгласить Бассиана императором. Однажды ночью клиенты Месы впустили ее в
лагерь  вместе с дочерьми и внуками, а  сбежавшиеся воины сейчас же облачили
Бассиана в пурпурный плащ и провозгласили его Антониной.
     Когда об этом сообщили Мак-рину в Антиохию, он выслал против Галльского
легиона  войска,  но те  немедленно перешли на сторону  Антонина. Тогда  сам
Макрин  двинулся в  Финикию  и  8 июня 218 г.  встретился на  ее границах  с
мятежниками. Началось упорное сражение,  однако  еще прежде, чем определился
победитель, Макрин бежал. Легионы его перешли на сторону Антонина,  а сам он
вскоре был убит (Геродиан: 5; 3--4).
     Сенат утвердил выбор воинов, и в 219  г., покончив со  всеми  делами на
Востоке, Меса привезла внука  в Рим. Народ приветствовал нового императора с
величайшим воодушевлением,  возлагая на него все свои лучшие надежды. Однако
уже вскоре его поведение вызвало всеобщее недоумение, а потом  и возмущение.
С первого  же  дня  Гелиогабал  явно  показал, что намерен,  как  и  прежде,
отдаваться  служению  своему богу. На  Палатинс-ком холме вблизи  дворца для
Эль-Габала был  построен  храм,  который  отныне  должен был  стать  главной
святыней Рима. Сюда перенесли и  лепное изображение  Матери  богов,  и огонь
Весты,  и  Палладий,  и  священные  щиты,  словом -- все,  что глубоко  чтят
римляне.  Гелиогабал добивался,  чтобы в  столице  почитался только один его
бог.  Он говорил,  что сюда надо  перенести и  религиозные  обряды иудеев, а
равно  и  христианские  богослужения для  того,  чтобы  жречество Эль-Габала
держало  в  своих руках все тайны культов. Всех остальных богов  он  называл
служителями  своего бога:  его  спальниками  и рабами  (Лампридии:  "Антонин
Гелиогабал";  3,  7).  Вместе  с  тем  император  стал  предаваться   всяким
неистовствам: он  с упоением  плясал около статуи бога, не признавал римские
одежды, облачаясь по своему обыкновению в  пышные варварские наряды, украшал
себя  золочеными  пурпурными  тканями,  ожерельями  и  браслетами,  а  также
румянился и красил глаза.  Каждое  утро  он  закалывал и  возлагал на алтари
гекатомбы  быков  и  огромное  число  мелкого скота,  нагромождая  различные
благовония и изливая  перед алтарями много амфор очень старого превосходного
вина. Затем он пускался в бурный танец под звуки кимвалов и тимпанов, вместе
с  ним плясали женщины, его соплеменницы, а всадники  и сенат стояли  кругом
как  зрители (Геродиан: 5; 5,  8). Не  гнушался он и человеческими жертвами,
заклав в честь Эль-Габала нескольких знатных и красивых мальчиков. Многих он
принуждал  участвовать  в  своих оргиях,  возбуждавших  в  римлянах  чувство
омерзения и негодования: специальные рассыльные разыскивали для императора в
общественные банях людей с большими половыми органами и приводили их  к нему
во  дворец  для  того,  чтобы  он  мог  насладиться  связью  с  ними.  Своих
любовников,  людей  самого  низкого  звания,   он   делал  потом  консулами,
префектами, наместниками  и военачальниками.  Префектом претория при нем был
плясун Эвтихи-ан, префектом охраны -- возница Кордий, префектом снабжения --
цирюльник Клавдий.
     Все, что до него  делали тайно, Гелиогабал стал совершать  открыто,  на
глазах  у  многих  людей.  Любовникам  он оказывал  прилюдно  интимные знаки
внимания:  так, своего  любимчика Гиерокла  он  при встрече всегда целовал в
пах. Сам он,  говорят, не имел такой полости тела, которая не служила бы для
похоти,   и  гордился  тем,  что   к  бесчисленным  видам  разврата  прежних
императоров сумел добавить  несколько  новых. Иногда он появлялся  на  пирах
обнаженный  в  колеснице,  влекомой  голыми  блудницами,  которых он погонял
бичом. А пиры  его часто устраивались таким  образом, что после каждой смены
блюд  полагалось совокупляться  с женщинами. В бане он обычно тоже  мылся  с
женщинами и  сам  натирал их мазью для  удаления  волос (Лампридий: "Антонин
Гелиогабал"; 5, 6,  10-12, 29--31,  33).  В  221  г.  он объявил своей женой
девушку-весталку, хотя ей по священным законам положено было до конца  жизни
хранить  девство. Это была уже его вторая жена, и с  ней он поступил так же,
как и  с  первой -- отослал  от  себя через короткое  время для  того, чтобы
жениться на третьей (Геродиан: 5; 6). Однако и с ней брак его не был долгим.
В  конце  концов Гелиогабал  вышел  замуж  как женщина  за своего  любовника
Зотика, пользовавшегося во все время его правления огромным влиянием.
     Роскошь и мотовство императора  доходили до таких  пределов,  что он ни
разу  в жизни не  одел  дважды  одну  и  ту  же одежду и  даже одни и те  же
драгоценности.  А некоторые утверждают, что он ни  разу не помылся  дважды в
одной и той  же бане,  приказывая после  мытья  ломать  их и  строить новые.
Испражнялся он только в  золотые сосуды, купался  исключительно  в водоемах,
заполненных  душистыми мазями или эссенцией шафрана, а для  согревания своих
апартаментов  распорядился жечь  индийские благовония без угольев.  Роскошью
пиров Гелиогабал  превзошел даже Вителлия. Не раз  горох у него  подавали  с
золотыми  шариками, бобы -- с янтарем, рис -- с белым жемчугом, а рыб вместо
перца посыпали жемчугом и  трюфелями.  Собак  он приказывал кормить гусиными
печенками, а в ясли лошадям сыпать  анамейский виноград (Лампридий: "Антонин
Гелиогабал"; 10, 29--33).
     Видя  все это  и  подозревая,  что  воинам не  нравится  подобная жизнь
государя,  Меса  убедила   Гелиогаба-ла  объявить   Цезарем  и  соправителем
Алексиана, другого ее внука  от  второй  дочери Мамеи.  В  221 г. Гелиогабал
усыновил  своего двоюродного брата под именем Александра. Вскоре он, правда,