князья размножаются все больше и больше, и усобицы между ними продолжаются
много лет. Эти продолжительные ссоры и бывавшие по временам мирные
сношения между многими князьями дают нам возможность узнать, как эти
князья смотрели друг на друга, за что ссорились.
   Отчего происходило, что как скоро после государя оставалось несколько
сыновей, то они непременно начинали ссориться и воевать друг с другом?
   Узнаем, что не было определено законом, как по смерти отца младшим
братьям вести себя в отношении к старшему. Закон не определял, что младшие
братья обязаны повиноваться старшему великому князю точно так же, как
повинуются ему все остальные подданные. Говорилось, что младшие братья
должны слушаться старшего, как отца, старший должен любить младших, как
детей, но это было очень неопределенно: как скоро младшим казалось, что
старший обходится с ними не как с сыновьями, что больше хочет добра
собственным детям, то и считали себя вправе вооружаться против старшего, а
средства к тому они имели: у каждого было свое княжество, своя волость, в
которой он распоряжался совершенно независимо от великого князя; кроме
того, подле в степях кочевали хищные орды, готовые всегда, по первому
призыву становиться под знамена враждующих князей и пользоваться этим
случаем, чтоб опустошать русскую землю.
   Владели князья русскою землею все сообща, не разделяясь. Старший, или
великий, князь владел старшим княжеством, старшим столом, как тогда
выражались, Киевом; другие князья владели другими волостями по
старшинству; ни великий князь, ни младшие князья не владели своими
волостями вечно и не передавали их своим детям, но когда умирал великий
князь в Киеве, то его место заступал не старший его сын, а старший брат,
родной, двоюродный, троюродный, или старший племянник, вообще старший в
целом роде княжеском, причем и другие князья передвигались таким же
образом по старшинству из одной волости в другую, из худшей в лучшую. Эта
передвижка не могла происходить правильно, и отсюда новые ссоры и войны.
Обыкновенно требовалось, чтоб князь занимал волость по отчине и дедине:
например, если князь умирал, не достигнув старшинства в роде и стола
киевского, то сын его не мог быть после великим князем киевским и
оставался навсегда владельцем одной какой-нибудь волости.
   Из пятерых сыновей Ярославовых старший, Изяслав, был великим князем,
владел Киевом и Новгородом; второй, Святослав, владел Черниговом,
Тмутараканью и землями по Оке, страною вятичей, Рязанью, Муромом; третий,
Всеволод, владел Переяславлем Южным, или Русским (так называли его в
отличие от построенного после Переяславля Залесского); кроме того,
Всеволод владел землями по Волге, также Ростовом, Суздалем, Белоозером;
четвертый, Вячеслав, получил Смоленск; пятый, Игорь, владел Владимиром
Волынским. Полоцк оставался в отдельном владении у потомков Изяслава, сына
св. Владимира. Но после Ярослава остался еще внук Ростислав, сын старшего
сына Ярослава, Владимира, умершего при жизни отцовской.
   Так как наследником великого княжения был старший в роде и,
следовательно, дядя имел всегда преимущество перед племянником, то
Ростислав не получил старшего стола киевского; и так как волости княжеские
не были наследственны, то Ростислав не получил даже и Новгорода, где
княжил отец его при жизни Ярославовой: он должен был довольствоваться тем,
что дадут ему дядья. Когда один из них, Вячеслав Ярославич, князь
смоленский, умер, то на его место перешел младший, Игорь, из Владимира
Волынского, несмотря на то что у Вячеслава остались сыновья, а Владимир
Волынский отдали Ростиславу Владимировичу.
   Но он не был доволен этою волостью, набрал себе дружину, ушел с нею на
восток в степь и овладел Тмутараканью. Отсюда стал он ходить войной на
окрестные народы, но греки отравили его; после него остались сыновья
Володарь и Василько.
   Между тем в степях произошло обыкновенное там явление: пришел с востока
новый хищный кочевой народ - половцы, победил печенегов и стал, подобно
им, нападать на Русь. Великий князь Изяслав с братьями пошел против
половцев, но был разбит и прибежал в Киев; киевляне потребовали у него
оружия и лошадей, чтоб опять идти на половцев, но он им отказал; тогда они
выгнали его. Изяслав получил помощь от польского короля Болеслава Смелого
и занял опять Киев, но ненадолго: он поссорился с братом своим,
Святославом черниговским, который вместе с третьим братом, Всеволодом,
выгнал его опять из Киева, сам стал здесь княжить, а Всеволод из
Переяславля перешел на его место в Чернигов. Святослав княжил недолго в
Киеве; после его смерти Изяслав опять пришел в Русь с польскою помощью,
Всеволод уступил ему Киев, а сам остался в Чернигове.
   В это время было в живых только два сына Ярослава, Изяслав и Всеволод,
трое других - Святослав, Вячеслав и Игорь - умерли, но у них остались
сыновья, которым дядья не хотели давать волостей на Руси. Тогда двое из
этих молодых князей - Олег Святославич и Борис Вячеславич - ушли в
Тмутаракань, возвратились оттуда с толпами половцев и выгнали дядю
Всеволода из Чернигова. Великий князь Изяслав заступился за брата и пошел
с ним на племянников, с которыми сразился близ Чернигова, на Нежатине
Ниве. Племянники были побеждены, Борис Вячеславич пал в битве, но был убит
также и великий князь Изяслав (1077 г.).
   По смерти Изяслава великим князем сделался брат его Всеволод, последний
из сыновей Ярослава. Перешедши в Киев, он отдал Чернигов сыну своему
Владимиру Мономаху; старший сын покойного Изяслава, Святополк, княжил в
Новгороде, откуда потом перешел в Туров, поближе к Киеву, где должен был
сесть по смерти дяди Всеволода, как требовал обычай; другому Изяславову
сыну, Ярополку, великий князь отдал Владимир Волынский, но здесь прежде
княжил Игорь Ярославич, потом Ростислав Владимирович; сын Игоря Давид и
сыновья Ростислава - Рюрик, Володарь и Василько - также хотели утвердиться
на Волыни; по этой причине княжение Всеволода, старика слабого, было очень
беспокойно. Но у Всеволода был сын, знаменитый Владимир Мономах, лучший из
князей древней Руси, оставивший по себе самую добрую память в народе как
образец князя, по тогдашним понятиям:
   он был набожен, каждый день вставал до света и ходил к обедне, не мог
молиться без слез, был гостеприимен, щедр к дружине, к духовенству, к
бедным, но вместе с тем был хороший хозяин, сам смотрел за всем в доме и
потому, несмотря на щедрость, в доме его всегда было много всякого добра;
был ласков, прост в обхождении со всеми, не терпел пышности; будучи
необыкновенно храбр, беспрестанно воевал с половцами, защищал от них
русскую землю, но не одна война занимала его: каждый день после обедни он
садился думать с дружиною о делах, потом судил жителей своего княжества, и
судил справедливо; когда другие князья ссорились друг с другом, Мономах
старался мирить их, отвращал таким образом усобицы.