Холизм и половинчатость

   Эти глубокие изменения наших взглядов  на  природу,  эволюцию,  прогресс,
время и пространство появились тогда, когда мы  начали  движение  от  Второй
волны культуры, в которой подчеркивалось изучение любых вещей  и  явлений  в
отрыве от других,  к  Третьей  волне  культуры,  придавшей  особое  значение
контекстам, взаимосвязям и т. п.
   В начале 50-х годов, как раз  тогда,  когда  биологи  начали  разгадывать
генетический код, специалисты в области связи  и  теоретики  из  Лаборатории
Белл, специалисты-компьютерщики из IBM, английские и французские специалисты
в области теоретических научных исследований - все они начали интенсивную  и
увлекательную работу.
   Несмотря на отставание в "исследовании операций", наметившееся  во  время
второй мировой войны, эти работы породили революцию в автоматике и  во  всех
---------------------------------------целое) - точка зрения целостности, или учение  о  целостности.  новых  видах
технологий, которые создали фундамент для производственных процессов Третьей
волны на заводах и в учреждениях. Однако вместе  с  оборудованием  пришло  и
новое мышление. Ключом к революции в автоматике стал "системный подход".
   Несмотря на то,  что  мыслители-картезианцы  придавали  большое  значение
анализу составляющих рассматриваемого явления или процесса,  часто  за  счет
контекста, мыслители системного толка подчеркивали то, что  Симон  Рамо(26),
один из первых сторонников теории систем, называл "общим, а не фрагментарным
взглядом на проблемы". Подчеркивая наличие обратной связи между подсистемами
и их роль в образовании более общей структуры, мыслители-системщики вступили
в столкновение с общепринятой культурой в середине  50-х  годов,  когда  они
впервые  начали  выходить  на  свет  из  своих  лабораторий.  Их  лексика  и
концепции,  которые  они  выдвигали,  стали  использоваться  социологами   и
психологами, философами и аналитиками международных  отношений,  логиками  и
лингвистами, инженерами и администраторами.
   Но сторонники теории систем  были  не  единственными,  кто  в  предыдущие
одно-два десятилетия настаивал на более обобщенном способе изучения проблем.
   Протест против узкой сверхспециализации  получил  поддержку  также  и  от
движения в защиту окружающей среды, развернувшегося в  70-е  годы,  так  как
экологи в большей степени раскрыли "общность" природы, взаимосвязь  видов  и
всеобщность  экосистем.  "Те,  кто  не  учитывает  окружающую  среду,  хотят
разделить явления на составляющие и  решать  в  каждый  данный  момент  одну
проблему", - писал Барри  Лопес  в  своей  статье(27).  Наоборот,  "те,  кто
принимает во внимание окружающую среду, стремятся смотреть на вещи иначе...
   Им присуща врожденная способность учитывать и взвешивать все, а не только
решать  частные  проблемы".  Экологический  и  системный  подходы   частично
совпадали и совместно подталкивали к синтезу и интеграции знания.
   Между  тем  в   университетах   все   больше   высказывались   в   пользу
междисциплинарного   мышления.   И   хотя   в   большинстве    университетов
факультетские барьеры все еще  препятствуют  "перекрестному  оплодотворению"
идеями и интеграционному процессу в  обмене  информацией,  оно  настоятельно
требовалось для междисциплинарных и общедисциплинарных работ, которые  столь
широко распространились, что стали уже ритуальным "знаком качества".
   Эти изменения в интеллектуальной жизни как в зеркале отразились  всюду  в
культурной жизни. Восточные религии,  например,  долгое  время  интересовали
лишь крохотные группки из средних европейских классов. Но так было только до
тех пор, пока разброд в индустриальном обществе не стал настолько серьезным,
что тысячи западных молодых людей начали прислушиваться к тому,  что  вещают
16-летние гуру, носиться  с  индийскими  свами,  слушать  индийскую  музыку,
открывать вегетарианские рестораны в индийском  стиле  и  танцевать  посреди
50-й авеню. Мир, о котором они неожиданно заныли нараспев, отнюдь не состоял
из обломков разрушенного картезианского: это была "всеобщность" .
   Что касается душевного здоровья, то психотерапевты избрали  путь  лечения
"человека как целого", используя  приемы  гештальт-терапии.  Повсюду  в  США
основывались такие институты, работали гештальт-терапевты - произошел  взрыв
их активности. Цель этой  активности,  по  словам  психотерапевта  Фредерика
Периса(28),  заключалась  в  том,  чтобы  "увеличить  возможности   человека
посредством  процесса  интеграции"  восприятий   отдельных   индивидов,   их
информированности, их понятий и связей с внешним миром.
   В медицине движение за  "глобальное  здоровье"  выросло,  основываясь  на
убеждении, что здоровье индивида  зависит  от  объединения  его  физического
состояния с душевным и духовным здоровьем.  Смешивая  воедино  знахарство  и
серьезные достижения в медицине, это движение набрало совершенно  чудовищную
силу к концу 70-х годов(29).
   "Несколько лет тому назад, - писал журнал "Наука" ("Science"),  -  нельзя
было даже представить себе, что федеральное правительство окажет  финансовую
поддержку конференции, посвященной здоровью, на  которой  гвоздем  программы
будут  такие  темы,  как   лечение   методами   внушения   и   самовнушения,
иридодиагностика, акупунктура, буддийская медитационная медицина  и  лечение
электричеством". И после того как возник "этот  реальный  взрыв  интереса  к
альтернативным методам и системам лечения, все они объединились под понятием
глобального здоровья".
   При такой активности  на  таком  количестве  уровней  неудивительно,  что
термины  "глобальность",  "целостность"  или  просто  "холизм"  включены   в
словари. Сегодня они употребляются всеми без исключения. Эксперты Всемирного
банка  говорят  о  "глобальном  понимании...   городского   проживания"(30).
Исследовательская  группа  при  Конгрессе  США   занимается   перспективными
"глобальными исследованиями". Специалисты по школьному  образованию  требуют
ввести "глобальное чтение и подсчет очков в  спорте"  в  программу  обучения
школьников письму. А очаровательным гимназистам и гимназисткам Беверли Хиллз
предлагают "глобальные упражнения".
   Каждое из этих  движений,  увлечений  и  культурных  течений  имеет  свои
особенности. Но их общность ясна. Все  они  атакуют  ту  самонадеянность,  с
которой изучается отдельное явление или факт. Их кредо определяется  словами
философа Эрвина Лацло, ведущего системного теоретика:  "Мы  являемся  частью
взаимосвязанной системы природы, и, поскольку культурные  "объединители"  не
делают свое дело  по  развитию  теорий  системных  схем  взаимосвязей,  наши
коротко и близкодействующие проекты и  ограниченные  возможности  управления
процессами могут привести к нашей гибели"(31).
   Эта  атака  на  фрагментарность,  на  частичность  и  аналитичность   так
усилилась, что  многие  фанатичные  "глобалисты"  беспечно  забыли  о  своих
поисках непостижимого целого. И результатом стала не всеобщность, а иной тип