Конечно, идеально  "уравновешенная"  --  то  есть нероботизированная  и
умеющая  приспосабливаться  к  возникающим  обстоятельствам  --  личность не
должна быть столь однобокой. Такая личность  будет способна слегка входить в
каждый  квадрант  "сообразно обстоятельствам  и временам года",  как говорят
китайцы,  но в основном  будет  занимать  центральное  положение. Это  можно
изобразить в виде круга:



     Темный внутренний круг представляет  несокрушимую индивидуальность этой
идеально   свободной   от  роботических   импринтов  личности.  Серый   круг
представляет способность сдвигаться в каждый квадрат, когда это необходимо.
     Такие круги, называемые мандолами,  широко  применяются  в буддизме для
медитации. Часто на них изображаются четыре демона, которые,  как и западные
Лев, Бык, Ангел и Орел, символизируют крайности, которых следует избегать.



     Упражнения

     1.   Каждый   раз,   встретив  молодого  человека   (молодую  женщину),
сознательно спрашивайте  себя:  "Если дело дойдет до рукопашной,  смогу ли я
победить  его (ее)?"  Затем попытайтесь определить, насколько ваше поведение
основано на бессознательном выяснении этого вопроса при помощи невербального
"языка движений".
     2.  Напейтесь  в   доску  и  опрокиньте  стол,   громко  объявив   всем
присутствующим, какие они тупые задницы.

     3. Найдите книгу по медитации, позанимайтесь по ней в течение месяца по
пятнадцать  минут два  раза  в  день,  затем встретьтесь с теми,  кто всегда
умудряется расстроить вас или заставить вас защищаться.  Посмотрите, удастся
ли им надавить на ваши кнопки территориального отступления.
     4. Проведите  уик-энд в клубе  знакомств. В течение первой половины дня
попытайтесь  интуитивно определить,  к  какому квадранту  принадлежит каждый
член группы. В конце  определите, удалось ли кому-нибудь из них стать  менее
роботизированным. Определите, удалось ли вам стать менее роботизированным.
     5. Отправьтесь в зоопарк, в павильон львов.  Изучайте львов до тех пор,
пока не поймете их туннель реальности.
     6. Возьмите  напрокат  видеокассету с  комедией из тех,  которые обычно
нравятся  маленьким детям. Внимательно  просмотрите  ее и  подумайте,  какую
функцию  выполняет  этот  юмор;  заодно   используйте   возможность  всласть
посмеяться.
     7. Проведите все воскресенье у телевизора, смотря программы о животных.
На  следующий  день,   придя  в   офис,  внимательно,   как   ученый-зоолог,
понаблюдайте за иерархией стаи приматов.


     Глава 5
Диккенс и Джойс:
двухконтурная диалектика








        "НАШИ  ЛЕГЕНДЫ  И  НАША  ЛИТЕРАТУРА  НАСЕЛЕНЫ  МИЛОСЕРДНЫМИ  БОГИНЯМИ  И"
УЖАСНЫМИ ВЕЛИКАНАМИ.




     В "Дэвиде Копперфильде" Диккенс с  большим  мастерством передает  шок и
страх ребенка, когда  строгость туалетных процедур  вводит  в  его континуум
орально-матристского   блаженства   анально-патристские   ценности   второго
контура.  Трудно поверить, что это было написано  за  полвека до клинических
исследований Фрейда.
     Диккенс  описывает  идиллическое  детство,  в  котором  Дэвид  живет  с
овдовевшей  матерью,   образ   которой  вполне  можно  охарактеризовать  как
воплощение  bona  dea  (древней  "доброй  богини",  воспоминанием о  которой
является  "фея"  --  персонаж современных детских сказок). В  эту счастливую
картину вмешивается ужасный отчим мистер Мэрдстон с его "комплексом Иеговы",
воплощение карающего бога-отца.  Невозможно соблюдать все  правила Мэрдстона
-- их слишком много и, кроме того, большинство из них даже не сформулировано
как  следует. Дэвид  подвергается стеганию по  ягодицам  (для его же  блага,
безусловно, хотя  Диккенс совершенно по-фрейдистски акцентирует внимание  на
очевидном  удовольствии,  которое  Мэрдстон  получает  от  этого  процесса).
Совершенно  естественно, что Дэвид начинает  интернализировать эту  анальную
систему ценностей и представлять себя маленьким преступником, в  полной мере
заслуживающим   подобного  издевательства.  Затем  Диккенс  приводит   сцену
возвращения Дэвида домой после года пребывания в школе:


     ...Я   вошел   тихими,  робкими  шагами.   Бог   весть  какие  далекие,
младенческие  воспоминания могли пробудиться  у меня при  звуках голоса моей
матери, доносившихся из старой гостиной, когда я вошел в холл. Мать тихонько
напевала.  Должно быть, давным-давно, когда я был еще  младенцем, я  лежал у
нее на руках и слушал, как она мне поет... Напев  показался мне новым и в то
же  время таким знакомым,  что сердце мое переполнилось до  краев, как будто
старый друг вернулся после долгого отсутствия.
     Одиноко и  задумчиво  звучала эта песенка,  и я решил, что мать одна. Я
тихо  вошел  в комнату.  Она сидела  у  камина,  кормила  грудью младенца  и
придерживала  у себя на  шее его крошечную ручонку. Ее  глаза были опущены и
устремлены на личико ребенка, и она пела ему. Но больше никого с ней не было
-- отчасти моя догадка оказалась правильной.
     Я заговорил с ней, а она встрепенулась и вскрикнула. Но увидев, что это
я, она назвала меня своим дорогим Дэви,  своим  родным мальчиком,  пошла мне