это с радостью" - вот один из важнейших заветов Порфирия Корнеевича Иванова,
и не только словесных заветов, но реальный пример всей его конкретной жизни.
А  разве этический принцип другого человека, также святого, если это считать
по  меркам  религиозным,  Альберта  Швейцера,  не  утверждает альтруизм  как
стратегию жизни? В  автобиографии  1931 г.  философ  вспоминал, как однажды,
прекрасным солнечным  утром, во время  каникул 1896 г. его охватила  мысль о
том,  что он не  должен принимать свою  благоприятную судьбу как нечто самой
собой разумеющееся, а должен  людям отдать  что-то взамен. Эта мысль позднее
привела  Швейцера  к  решению  отправиться  в  качестве врача  в африканские
джунгли. Принцип добра, сострадания, доброжелательности в качестве извечного
начала  бытия, рассеянного повсеместно в виде неосязаемых молекул,  начинает
на наших глазах материализовываться уже в жизненную структуру  больших групп
людей,  объединенных  стремлением  к   реальному  прогрессу,  к  конкретному
воплощению того лучшего, что определяет суть самой человеческой природы.
     Корреспондент "Комсомольской правды",  проживший  десять дней в  городе
Ауровиле  (Индия),  основанном 28  февраля  1968  г. по  идее  философа  Шри
Ауробиндо,  пишет, что он  общался  будто с инопланетянами, - слишком уж то,
что  он видел и  слышал,  не укладывалось в его привычные  представления. "Я
чувствовал,  видел,  что   это  уже  другие  люди,  для   которых  мудрость,
сердечность, доброта, прощение, потребность помочь и пожертвовать собой - не
дежурные  качества  гостеприимных  хозяев,  а  вошедшие в  состав  крови..."
Разумеется,  Ауровиль  не  находится  под  непроницаемым  колпаком,  это  не
изолированный  остров,  не монастырь,  он  связан  с остальным миром тысячью
нитей, одна из  которых,  кстати,  телефонная.  Речь  не идет ни  о закрытом
заведении, ни  о замкнутой  колонии, но, однако,  существует  некое  подобие
магнитного поля  очень высокого напряжения, которое  организует строй  жизни
этого  города и каждого из его  жителей. Это магнитное поле Идеи. Ауровильцы
посредством   колоссального   труда   разработали    и   построили   систему
влагозадержания,  дамбы,  распределители грунтовых вод, они  посадили  здесь
несколько миллионов деревьев, корни которых стали держать почву, не давая ей
уплыть вместе с тропическими дождями. Они преобразовали эту пустынную землю,
пересотворили ее в  сад, и этот колоссальный труд продолжается по  сей день.
Они  научили жителей  окрестных  тамильских  деревень,  как  по-современному
обрабатывать  поля,  и результаты  убедили крестьян  в том,  что  они  могут
вырастить хороший урожай.
     Люди этого города живут не только ради  себя и своих  идеальных планов,
но они вовлекают  в свою  деятельность всех  окружающих тамильских крестьян,
особенно детей. Замечательно, что в старших классах школы подростки знают по
четыре-пять языков,  но самое главное - они выходят, зная  уже, как  жить, к
чему стремиться. Этот город, созданный не для индустрии, не для производства
товаров,  а для  человека,  воплотил  в себе  генеральную стратегию развития
человечества: совместного развития всех во имя наилучшего развития каждого.
     Ошибочно полагать, что подобная философия высокого гуманизма зародилась
в Индии  и  только  в  Индии.  "Так  что  же  нам  делать?",  "Азбука"  Льва
Николаевича  Толстого  исповедуют  те  же  истины  сострадания,  альтруизма,
человеколюбия,  совести.  Вот буква "я" у Льва  Толстого в "Азбуке": посадил
старик яблоню, а дети говорят: "Пока яблоня вырастет, ты, отец, умрешь". "Ну
и что же? - отвечает он.- Я умру, останутся другие, и яблоня принесет яблоки
им..." И раньше Льва  Толстого или одновременно с ним замечательные  русские
философы Николай Федоров,  Владимир  Соловьев,  Павел  Флоренский переносили
принцип взаимной доброжелательности людей друг к  другу в еще  более высокий
ряд всемирной любви,  поднимая этот закон на  биокосмический уровень. И  вот
сейчас, в самом конце этого раздела, я выхожу  на практические рекомендации.
Они  весьма  эффективны  -  подобно  тем,  что  содержались  в   стенограмме
выступления об атмосфере доброжелательности, но  требуют  больших усилий для
своей реализации, так как подразумевают  коллективные действия. Суть  в том,
что своего  рода  Ауровили должны  создаваться  повсеместно: малые и большие
сообщества,  группы,  компании  единомышленников,  объединяющихся  на  почве
радостного, доброжелательного, солидарного Участия в общем деле, занятии, на
идее  бескорыстной помощи и взаимовыручки. А  для чего это нужно, собственно
говоря?
     Во-первых,   для  перспектив  ближних.   Этот   совместный   дух,   эта
взаимоподдержка, как я могу судить уже по достаточно длительному опыту своей
группы,  приводит к тому,  что члены  ее  фактически  не болеют.  С течением
времени к нам присоединяются наши дети, а затем и внуки, и чудесно наблюдать
на  совместных сборищах  и подельях,  как выглядят  люди, для  которых такая
нудная  обуза,  как   болезнь,  постепенно  становится   чем-то   позабытым.
Разумеется,  мы  немалое внимание уделяем движению,  закалке,  рациональному
питанию,  но  первенствующую  роль  в  этом  превосходном  состоянии  играет
радостный, веселый,  дружественный настрой людей, которые  готовы поделиться
друг  с  другом всем  лучшим, что  у  него есть.  Этот  дух хорошо  известен
альпинистам, участникам фестивалей  клубов самодеятельной  песни (во  всяком
случае,  в прошлые  годы), он  присущ  многим  группам  "ивановцев"  (в  тех
случаях, конечно,  когда  у сторонников его прекрасной  системы  отсутствует
сродственный религиозному экстаз).
     Повторяю,  что  ауровильский  настрой  в коллективистских  группах есть
прекрасное средство поддержания своего здоровья на добром уровне.
     Во-вторых, он исключительно важен для перспективы, можно сказать даже,-
для  нашего выживания.  Создание  общего  коллективного психологического или
биологического  поля способно сыграть  решающую роль для нашего  здоровья не
только   сейчас,   но   в  особенности  в  будущем.  Круг  единомышленников,
доброжелательных соратников обладает и таким свойством: здоровье каждого  из
участников этого прекрасного консорциума оказывается защищенным еще  и общей
суммарной  силой,  в  значительной  степени  превосходящей  силу   отдельной
личности.  Сколько  ни  ходит вокруг эпидемий гриппа,  например, мы  в нашей
компании  о них только слышим. Никто ни разу гриппом  не  болел -  не потому
только, что мы умеем самозащищаться от инфекций, но и потому, что на каждого
из нас работает общее могущественное коллективное поле.
     Страшная  опасность грозит сейчас человечеству  -  СПИД.  Образованные,
нетрадиционно мыслящие ученые  полагают, что опасность вызывается  не только
непосредственным воздействием вируса СПИДа. Любой вирус, любая клетка помимо
непосредственного  своего  воздействия  несут  еще  и  полевое  воздействие.
Особенно  это  касается  той  ситуации,  когда   вирусов  становится  много.
Количество  обращается в качество. Они гонят перед собою мощный полевой вал,
который  может быть  уподоблен  всеразрушающей  демонической ударной  волне,
возникающей после взрыва атомного или термоядерного устройства.
     Ослабленный человек, может быть, и не был в контакте с вирусоносителями
гриппа, но заболел под воздействием пандемического поля вируса. Со СПИДом же
все  будет   неизмеримо  страшнее,   чем   при   гриппе,   потому   что  его
накатывающееся,  надвигающееся на нас поле во сто крат злее и могущественнее