ниться на вас. И тогда мне не пришлось бы  так  надолго  выключаться  из
жизни".


   Обед с четвероногими гостями

   У Фрэнсиса Генри Эгертона, графа Бриджуотерского, не было времени  ни
для женщин, ни для друзей, ни для соседей. Он предпочитал им всем компа-
нию... своих собак. Он так любил их, что даже купил всем прекрасные  ко-
жаные башмачки, чтобы уберечь их лапки.
   Но если главной любовью графа были его собаки, то его слабость к баш-
макам была второй его тайной страстью. Он приобретал каждый  божий  день
по новой паре. И когда снимал их на ночь,  то  выстраивал  вдоль  стены,
чтобы использовать как календарь.
   Друзьями граф считал лишь своих преданных собак. Каждый день он  брал
на прогулку в свой экипаж полдюжины псов, а по вечерам ужинал с  ними  в
огромном зале.
   Вместительный стол обычно был сервирован на двенадцать персон.  Слуги
вводили в зал собак с хрустящими белыми  салфетками  на  шеях.  Стоя  за
стульями, они накладывали им еду на тарелки из фамильного сервиза.  Граф
занимал собак беседой, как если бы они и впрямь были  его  друзьями  или
родственниками. Тем же, кто осуждал его безумства, граф отвечал, что его
собаки ведут себя лучше, чем иные джентльмены.
   Граф много лет прожил в Париже, огорчая своих соседей "охотничьим об-
разом жизни".
   Роскошный дворец барона Ротшильда в Бэкингемшире был  прибежищем  для
многих живых существ, больших и маленьких. К их услугам были  не  только
кров и стол, но и просторный экипаж для прогулок по городу.
   Во дворце все балюстрады были увиты змеями.
   Медведь-швейцар, возможно кем-то выдрессированный, имел привычку шле-
пать приглашенных в гости к Ротшильду дам ниже талии.
   Но самое удивительное происшествие с  животными  барона  случилось  в
1890 году, на официальном приеме в честь лорда Солсбери.
   Сидя за накрытым длинным столом, каждый из двенадцати гостей  обратил
внимание на пустой стул рядом со своим. Гости справедливо рассудили, что
их соседи по обеду, очевидно, должны прибыть немного позже.
   Вдруг открылась дверь, и изумленные гости увидели двенадцать  дресси-
рованных обезьян. Они-то и уселись на запасные стулья.
   Миллионер Уильям Бикфорд отличался  необычной  страстью  -  он  любил
строить высокие башни, которые, впрочем, быстро рушились.  У  него  было
достаточно денег, чтобы удовлетворить свои сумасбродные желания.
   Когда умер отец, Уильям унаследовал более миллиона фунтов стерлингов,
не считая обширных землевладений в Англии и плантаций сахарного тростни-
ка на Ямайке. Его годовой доход составлял более 100 тысяч фунтов.
   Бикфорд все делал в бешеном темпе. Человек умный и талантливый, он за
несколько дней написал книгу. "Я по три дня и три ночи не снимал одежду.
Такие усилия делали меня больным", - признавался он, заканчивая свой  ро-
ман.
   Бикфорд много путешествовал и был особенно поражен гигантскими шпиля-
ми на церквях в Испании и Португалии. Когда после неудачной  женитьбы  в
1795 году он поселился в своем родовом поместье, эти шпили стали для не-
го чем-то вроде навязчивой идеи. Его шпили обязательно должны были прев-
зойти виденные им. И Бикфорд решил построить в Фонтхилле монастырь с ог-
ромным шпилем над ним в качестве украшения. Он хвастался, что у него бу-
дет самое высокое частное владение во всей Англии. Первое, что он соору-
дил, это стену вокруг поместья длиной в 7 миль и  высотой  в  12  футов,
чтобы защититься от любопытных глаз.
   Затем началось строительство - и, как водится, опять же в  спешке.  У
Бикфорда не хватило терпения дожидаться,  пока  будет  вырыт  подходящий
котлован. Вопреки советам строителей он решил, что достаточно будет кот-
лована и поменьше. При строительстве он распорядился использовать цемент
и дерево вместо камня и кирпича, потому что так работа шла быстрее. Были
наняты 500 строителей-разнорабочих, работавших в три смены, ночью  - при
свете факелов. Когда Бикфорд посчитал, что дело  все-таки  идет  слишком
медленно, он сманил еще 450 рабочих-строителей, возводивших часовню  св.
Джорджа в Виндзоре.
   Чтобы им работалось веселее, миллионер приказал обеспечить строителей
пивом. Большую часть времени рабочие были полупьяными, а поэтому что  уж
тут говорить о качестве...
   Через шесть лет грандиозное строительство было закончено.  Великолеп-
ный шпиль высотой в 300 футов взмыл над прекрасным аббатством.
   Но затем ударил ветер. Шпиль буквально переломился пополам  и  рухнул
наземь.
   Бикфорда это не огорчило, и он  отдал  приказание  немедленно  начать
строительство нового шпиля.
   Семь лет спустя новый шпиль был почта закончен. На этот  раз  Бикфорд
использовал камни и кирпич, чтобы придать ему точность.
   Сам он жил в своих роскошных покоях весьма странной жизнью:  один,  с
единственным слугой, карликом-испанцем. Но каждый день стол к ужину нак-
рывался на двенадцать персон и повара готовили еду на  двенадцать  чело-
век.
   Бикфорд решил отметить Рождество ужином в новой  монастырской  столо-
вой.
   В канун Рождества в огромном  недостроенном  помещении  были  зажжены
свечи. Ужин прошел торжественно и чинно. Но когда слуги убирали  посуду,
по окрестностям вдруг прокатился страшный грохот. Это рухнуло его  новое
сооружение.
   Через некоторое время Бикфорд переехал в другой город. Он был  весьма
разочарован тем, что в его новом доме не хватало одной существенной  де-
тали - башни. Башню немедленно построили. Это было сооружение высотой  в
130 футов.
   Безумный строитель умер в 1944 году в возрасте 84 лет. Последняя баш-
ня пережила его и стоит по сей день.


   В платье и шляпке

   Лорд Корнбери, граф Кларендонский, был двоюродным братом королевы Ан-
ны. Она-то и дала ему выгодную должность - представлять ее величество  в
Америке в качестве губернатора Нью-Йорка.