Днепра к болгарской Волге и к Дону. Прямая дорога от Балтийского  запада
к Волге направлялась долинами рек  М.  и  Клязьмы  -  и  вот  здесь,  на
перевале из М.-реки в Клязьму, по рекам Восходне и  Яузе,  и  основалось
поселение первоначальной  М.  По-видимому,  в  первое  время  М.  хотела
основаться у р. Восходни, где рассеяны многочисленные памятники древнего
жительства - курганы. Когда в  суздальской  области  Андрей  Боголюбский
основал княжество Владимирское, то моск.  княжеская  усадьба  тотчас  же
построилась городом (в 1156 г.), т.е. была обнесена крепкими деревянными
стенами и населена отрядом княжеской дружины, несомненно с целями защиты
Владимирского княжества от западных соседей. М., таким образом,  явилась
передовым пригородом Владимира, этой новой  столицы  Суздальской  земли.
Видимо, что небольшой городок М. и в то время уже богател  и  приобретал
значение в междукняжеских отношениях, так что с небольшим через  50  лет
после его постройки явилась со стороны князей попытка основаться  в  нем
особым княжеством. В 1213 г. в нем засел было на княжение брат вел.  кн.
Юрия Всеволодовича, Владимир, но был вскоре  выпровожен  на  княжение  в
южный Переяславль. В татарское Батыево нашествие 1238 г. М.  разграблена
и сожжена, причем упомянуты "церкви, монастыри, села".  В  городе  в  то
время находился малолетний сын вел. кн. Юрия Всеволодовича, Владимир,  с
воеводою
   - а это служит указанием, что в М. тогда существовал особый княжеский
стол. По смерти вел.  кн.  Ярослава  Всеволодовича  (1246  г.),  по  его
разделу городов Суздальского княжества между сыновьями, М. досталась его
сыну Михаилу, прозванием Храброму. В 1249 г.  он  был  убит  в  битве  с
Литвою на р. Поротве, т.е. на границе своего Моск. княжества. Кому после
него досталась М. - неизвестно. По всему  вероятию,  она  оставалась  во
владении вел. князя и с великим княжением в 1252 г. перешла к Александру
Невскому. Последний перед своей кончиною посадил  княжить  в  М.  своего
младшего сына, двухлетнего  Даниила  Александровича,  который  в  начале
состоял под  опекою  тверского  князя  Ярослава  Ярославича.  По  смерти
Ярослава в  1271  г.,  десятилетний  моск.  князь  Даниил  стал  княжить
самостоятельно и  независимо  ни  от  какой  опеки.  Отсюда  и  началось
вотчинное княжение Московское. Даниил мирно прокняжил в М. 33  года.  Он
умер в 1303 г., оставив после себя пятерых сыновей, из  которых  старшим
был знаменитый Юрий, а четвертым - еще  более  знаменитый  Иван  Калита.
Моск. вотчина в последний  год  жизни  Даниила  значительно  увеличилась
присоединением к ней Переяславля, по духовному завещанию  переяславского
князя-вотчинника, племянника  Даниила,  Ивана  Дмитриевича.  Из-за  этой
вотчины и прежде были большие споры между  князьями,  а  теперь  остался
очень  недовольным  тверской   князь   Михаил,   старавшийся   захватить
Переяславль к своему княжеству. Отсюда и начинается раздор между  Тверью
и М.; не по вине М., но по насилию Твери. Переяславцы тянули к М.; когда
умер Даниил, они схватились за его сына Юрия и не выпустили его даже  на
похороны отца. Новгородцы, недовольные Тверью, также выставили против ее
надежного  борца,  моск.  Юрия   Данииловича,   самого   энергичного   и
деятельного из всех тогдашних низовых князей. Михаил тверской был позван
в Орду на суд и там выдан головою моск.  Юрию  и  казнен.  Юрий  получил
ярлык на великое княжение и тем самым возвеличил свой небольшой город до
значения великокняжеской столицы,  проложив  путь  на  великое  княжение
своему брату Ивану Калите. По смерти Юрия, великое княжение было  отдано
сыну тверского князя, Александру Михайловичу. Избиение в Твери татар,  с
их воеводою Щелканом, сделало Тверь, в глазах Орды, дерзким бунтовщиком,
которого следовало наказать потатарски. На всю Русь надвигалась страшная
гроза; хан высылал 50 тысяч войска. Опасаясь  за  себя,  как  и  за  всю
землю, московский Иван  поспешил  в  Орду  и  наклонил  неизбежный  удар
исключительно только на Тверское  княжество.  Великокняжеский  стол  был
отдан московскому Ивану.  За  благочестие  этого  князя  полюбил  его  и
митрополит Петр и поселился, под его охраною, в М.  Это  было  важнейшее
приобретение для небольшого города  М.  С  этого  времени  Москва  стала
престольным городом духовной власти, средоточием  церковных  религиозных
нужд для всего народа. Она привлекла к себе боярские  дружины,  а  потом
гостей сурожан (сурожский и кадинский  итальянский  торг)  и  суконников
(зап.-европейский торг), поселение которых  в  городе  было  столько  же
важно для его развития, как и поселение боярских дружин. С того  времени
(с половины XIV стол.) М. становится средоточием всенародного торга. Еще
с конца XIII ст., когда южным  приморским  торгом  овладели  генуэзцы  и
основали большой торг в устье Дона (в Тане), направление торговых  путей
в русской равнине совсем изменилось. Древний Корсун совсем  упал,  а  за
ним и Киев. Движение торга  переместилось  с  Днепра  на  Дон,  куда  от
торгового новгородского севера путь шел через М.  Вот  почему  в  М.  на
жительстве появились и итальянцы, в лице, напр.,  колокольного  мастера,
родом римлянина, а затем и гостей  сурожан,  основавших  в  городе  свой
сурожский торговый ряд. Спустя 50 лет  от  утверждения  за  М.  великого
княжения, М., при помощи всего потянувшего к ней земства,  на  Куликовом
поле дает могущественный отпор татарскому владычеству и тем  приобретает
еще больше значения и силы в народных умах. Проходит еще 50 лет - и  имя
М. разносится с большим почетом и на  западе  Европы,  в  особенности  у
вост. христиан, увидевших в ней непоколебимую  защитницу  православия  и
после падения второго Рима  заговоривших  о  ней  как  о  могущественном
третьем Риме, способном крепко  охранять  вост.  христианство.  Проходят
новые  50  лет  -  и  Москва  является  уже   величавым,   блистательным
государством, причем очень грозные некогда татарские цепи  спадают  сами
собою; падают независимые области  -  Тверь,  Вятка;  падает  и  Великий
Новгород. Именем М. стала прозываться и вся русская земля,  пришедшая  с
этим именем и на  европейское  политическое  торжище.  Вот  почему  и  в
народном сознании М. приобрела значение родной матери: М.  всем  городам
мать, говорит поговорка.
   Местоположение г. Москвы разнообразно и живописно; иноземцы еще в XVI
и XVII ст. приходили от нее в восторг и  сравнивали  М.  с  Иерусалимом,
т.е. с идеальным образцом красивого  города.  Московские  холмы  и  горы
подавали  повод  рассуждать  о  семи  холмах,  на  которых,  будто   бы,
расположен город и сближать топографию М. с далеким Царьградом и далеким
Римом. Однако, в сущности, город расположен на ровной местности, изрытой
только потоками рек и речек, сопровождаемых или высокими гористыми,  или
низменными луговыми  берегами  и  более  или  менее  широкими  долинами.
Средоточие Москвы - Кремль - представляется горою только в  отношении  к
дуговой низине Замоскворечья и т.п.  Ровная  местность  города  бежит  к
Кремлю с С от Дмитровской и Троицкой  дорог  (от  Бутырской  и  Троицкой
застав). Оттуда же с С, от боровой  лесистой  местности,  в  Москву-реку
текут и ее притоки: посредине скрытая теперь под сводами Неглинная, на В