ряд  подготовительных  операций  для  его  разрыхления.   Они   состоят,
во-первых, в пропитывании волокон смесью минеральных масел  (нефти)  или
животных  жиров  (ворвани)  с  водой,  в  особых  чанах,   где   волокно
оставляется на 1 - 2 дня, вовторых, в  обработке  намасленного  волокна,
под сильным давлением, рифлеными  или  зубчатыми  валами,  производящими
разминание и разделение волокон.  После  этого  производится  разрезание
волокна на части, при  чем  для  более  тонких  сортов  комлевые,  более
грубые, части стеблей отрезаются прочь.  Дальнейшая  обработка  чесаного
джута ничем не отличается от обработки чесаной  П.  Обработка  джутового
очеса, которой часто  также  подвергается  и  прямо  нечесаное  джутовое
волокно, подготовленное вышеописанным способом и  разорванное  на  более
короткие  части  на   волчке,   производится   двумя   последовательными
кардемашинами точно такого же устройства как  и  для  пенькового  очеса,
лишь с незначительными  отличиями.  Дальнейший  ход  прядения  сходен  с
прядением П. Джут прядется всегда сухим. Из чесаного  джута  выпрядаются
обыкновенно јј 16 - 30, более грубые јј из оческов. Номером пеньковой  и
джутовой пряжи считается, по английской системе, принятой и у нас, число
мотков по 300 ярдов, идущих на 1 английский фунт.  3)  Совершенно  особо
стоит обработка П. и джута для канатного производства. При этом  волокно
не режется на части,  так  как  длина  волокна  составляет  существенное
условие для крепости каната. Равно и чесание иногда не  производится,  и
пучки волокна идут прямо на раскладочные  машины.  Тонкие  јј  пеньковой
пряжи идут в  большом  количестве  на  изготовление  обвязочной  бечевки
(вязки). Обработка заключается  в  кручении,  полировании  и  намотке  в
клубки. В ткацком деле П. и особенно джут находят  обширное  применение.
Из  самых  грубых  сортов  пеньковой  и  джутовой  пряжи   изготовляются
подовики, дорожки и т. п. грубые ткани. Средние јј идут на разные  сорта
парусины ,  грубых  полотен,  но  главным  образом,  особенно  джут,  на
изготовление мешков для зерна, сахарного песку и др. сыпучих тел.  Пряжа
высших јј; особенно  джутовая,  находить  применение,  как  основа,  при
шерстяном или ином утке, для ковров и  мебельных  материй,  а  также,  в
последнее время, как самостоятельный  материал  для  изготовления  чисто
джутовых  мебельных  и  драпировочных  материй  разнообразных  рисунков,
которые воспроизводятся употреблением разноцветных основ  и  утков,  или
прямо печатанием на гладкую ткань, отделка  джутовых  тканей  состоит  в
стрижке, опаливании, промывке, отбелке,  аппретировке  и  каландровании.
Ср. Pfulil, "Die  Jute  und  ihre  Verarbeitung"  (Б.,  1888);  ero  жe,
"Bindfadenfabrication"(1885);  Sharp,  "Flax,  tow  and  jute  spinning"
(1896).
   С. Ганешин.
   Пеня (лат.  роеnа  -  наказание,  штраф)  -  тоже  что  неустойка.  В
частности закон наш именует П. штраф, взыскиваемый,  в  силу  закона,  с
плательщиков за  несвоевременный  взнос  различных  причитающихся  казне
платежей  и  сборов,  напр.,   государственного   поземельного   налога,
квартирного налога; размер такой П. обыкновенно определяется в процентах
с недоимочной суммы и исчисляется  в  зависимости  от  продолжительности
просрочки. В местностях, где не введены в действие судебные  уставы,  по
бесспорным вексельным взысканиям, производимым полицией, взыскивается  с
должника, сверх законной неустойки в 2  %  в  пользу  заимодавца,  П.  в
размере  2  %  единовременно  с  той  суммы,  которая   мерами   полиции
действительно взыскана; деньги эти обращаются в  пользу  тех  чиновников
полиции, которые производили взыскание. Если дело о вексельном взыскании
перешло в коммерческий суд, то, сверх законной неустойки в 4 % в  пользу
заимодавца, с должника взыскивается П. в  размере  4  %,  распределяемая
поровну между чиновниками полиции и чиновниками коммерческого суда.
   Первобытная культура - термин, вошедший в  употребление  сравнительно
недавно, со времени  появления  (в  1871  г.)  известного  труда  Э.  Б.
Тэйлора:  "Primitive  Culture".  Само  понятие  о  первобытной  культуре
возникло гораздо ранее: уже древние философы доходили до представления о
древнейшей, дикой  стадии  человечества.  В  более  определенной  форме,
однако, это представление о П. культуре сложилось лишь в новейшее время,
после того как теория Дарвина, открытие ископаемых остатков  человека  и
сравнительное  изучение  данных  археологии  и   этнологии   убедили   в
необходимости  применения  и  к  истории  человеческой   культуры   идеи
эволюции, постепенного развития из  простейших  зачатков.  "Сравнивая  -
говорит Тэйлор - различные стадии цивилизации  у  исторически  известных
рас и пользуясь археологическим наведением  по  остаткам  доисторических
племен, является возможность судить до некоторой  степени  о  древнейшем
общем  положении  человека,  которое,  с  нашей  точки  зрения,   должно
считаться первобытным. Это гипотетическое П. состояние  соответствует  в
значительной степени состоянию современных нам диких племен, который, не
смотря на  существующие  между  ними  различия,  имеют  некоторые  общие
элементы цивилизации, представляющиеся остатками от древнейшего  периода
истории всей человеческой расы.... Переживания в культуре,  разбросанные
по всему пути развивающейся цивилизации, как дорожные знаки, исполненные
значения для того, кто умеет разбирать их надписи, - и  теперь  являются
П. памятниками варварской мысли в  жизни.  Европеец  может  найти  среди
гренландцев. и маорисов многие черты для воссоздания картины жизни своих
собственных прародителей". Представление о П. культуре получается  путем
анализа  составных  частей  человеческой  культуры  (знаний,  верований,
искусства, техники, нравственности законов, обычаев и т. д.) и  сведения
их  к  простейшим  формам  и  зачаткам,  на  основании  данных  истории,
археологи. этнографии, языка  и  т.  д.  Так,  сопоставляя  между  собою
различные  стадии  житейской  техники,   мы   доходим   до   простейшей,
древнейшей, когда единственными  материалами  для  орудий  были  камень,
кость, дерево, когда человек пользовался для жилья пещерами, землянками,
шалашами, когда он ходил нагим или одевался в звериные шкуры, когда язык
его был чужд отвлеченных понятий,  когда  его  общественное  и  семейное
сожительство  сводилось  к  простейшим  формам,  религия  -   к   грубым
анимистическим представлениям и т. д. Следы этой  древнейшей  стадии  мы
встречаем как в остатках быта ископаемого человека, жившего  тысячелетия
тому назад так и среди современных дикарей, большею частью, впрочем, уже
тронутых европейскою культурою и теряющих все более и более черты  своей
самобытности. Ранее развития  человеческой  речи  и  человеческого  ума,
ранее уменья приготовлять себе орудия и пользоваться огнем, ранее вообще
простейших зачатков человеческой культуры, человека в собственном смысле
еще не было, а был его предшественник,  о  котором  мы  не  можем  иметь
сколько-нибудь  обоснованного  представления.  С   другой   стороны,   и
археологические изыскания, и этнографические наблюдения  указывают  нам,
рядом   с   некоторыми   общими   чертами    примитивной    цивилизации,