исследованию повальных болезней, соединенных с лишениями  и  голодом,  а
также проказы, своим участием в  общественно-гигиенических  мероприятиях
по устройству больниц,  школ  и  пр.  Из  отдельных  сочин.  В.,  помимо
специальных работ и небольших  брошюр,  особенно  известны:  "Gesammelte
Abhandlungen zur wissenschafti. Medicin"  (1856);  "Untersuchungen  uber
die Entwicklung des Schadelgrundes" (1857); "Die  Cellularpathologie  in
ihrer Begriindung auf physiol. und  pathol.  Gewebsiehre"  (1858);  "Die
krankhaften Geschwiilste" (1863  -  67);  "Vier  Reden  uber  Leben  und
Kranksein" (1862); "Lehre  von  den  Trichinen"  (1865);  "Ueber  einige
Merkmale niederer Menschenrassen" (1875); "Graberfeld von Koban im Lande
der Osseten" (Берл., 1883); "Gesammelte Abhandi.  aus  dem  Gebiete  der
offenti. Medicin und der Seuchenlehre" (1879). Ср. С. М. Лукьянова:  "R.
Virchow и его витализм" (Варшава, 1891). И. В. Бертенсона,. "Р.  Вирхов,
как гигиенист" ("Вестник общественной гигиены" 1882, янв.) М. Капустин.
   Антропологические исследования В. привели  его  и  к  археологическим
розысканиям, которые он производил по всей Германии и в  других  странах
Европы. У него есть сочинения об урнах, о бронзовом периоде, о курганах,
о свайных постройках и пр.  В  1879  году  он  участвовал  в  знаменитых
раскопках  Шлимана,  и  в  результате  явились   сочинения   его:   "Zur
Landeskunde der Troas" (Берлин, 1880; на русском языке: "Развалины Трои"
в "Историческом Вестнике", 1880 г., ј2)  и  "Aittrojanische  Graber  und
Schadel" (Берлин, 1882). В 1888  г.  он,  вместе  с  Шлиманом,  объездил
Египет, Нубию и Пелопонес и производил свои любопытные исследования  над
царскими мумиями в Булакском музее, причем сравнивал их с сохранившимися
изображениями  царей.  Свои  работы  по  доисторическим  древностям   он
завершил основанием  в  Берлине  "Германского  музея  одежд  и  домашней
утвари". На русском языке еще имеется  в  перев.  его  соч.  "О  древних
могилах и о постройках на сваях" (Спб., 1886).
   На политический путь В. был приведен  не  жаждой  славы,  а  гуманным
чувством. Во время поездки в Верхнюю Силезию, о которой сказано выше, он
пришел к  убеждению,  что  "врачи  -  естественные  адвокаты  бедных,  и
значительная часть социального вопроса входит в их  юрисдикцию".  С  тех
пор наука и политика идут у В. параллельно, соединяясь в  одно  целое  в
области общественной медицины. Чтобы способствовать развитию санитарного
дела, он стал принимать участие в выборных городских учреждениях. Усилия
В. в этом отношении увенчались полным успехом. Германские  правительства
вняли его красноречивым увещаниям и  принялись  постепенно  осуществлять
его планы по санитарной части. Благодаря  его  неутомимой  деятельности,
Германия и в особенности города ее  достигли  мало  помалу  той  высокой
степени совершенства в санитарном отношении, на какой  они  стоят  ныне.
Особенно многим обязан ему Берлин, в муниципальном  управлении  которого
он участвует с 1859 г. Сюда относятся его сочинения: "Kanalisation  oder
Abfubr" (Берлин, 1869);  "Reinigungund  Entwasserung  Berlins"  (Берлин,
1870 - 79);  "Die  Anstalten  der  Stadt  Berlin  fiir  die  offentliche
Gesundheitspflege"  (Берлин,  1886).  Наряду  с  участием  в   городском
самоуправлении стоит его  деятельность  в  парламенте,  где  опять  таки
санитарные вопросы составляют как бы его личную специальность;  но  и  в
обсуждении вопросов общеполитических он принимает весьма видное участие.
Избранный в депутаты прусского сейма  тотчас  по  возвращении  своем  из
Вюрцбурга, он в том же 1856 г. сделался одним из  основателей  и  вождей
прогрессистской партии, впоследствии соединившейся с  сецессионистами  и
превратившейся в партию свободомыслящих. Своим влиянием на ход  дел  эта
партия в значительной степени обязана В.,  неуклонной  твердости  его  в
убеждениях, неутомимой его деятельности и безупречной чистоте его имени,
которого  никогда  не  смела  коснуться  клевета.  Во  время  известного
конфликта прусского правительства с сеймом (1862 - 66) Вирхов был  одним
из главным вождей оппозиции. После создания Германской империи Вирхов на
время удалился с политической арены. Громкие победы  германского  оружия
его  не  увлекали,  в  благодетельность  империи,   железом   и   кровью
объединившей германский народ, он не верил.  "Я  не  гожусь  теперь",  -
говорил он депутациям избирателей, неоднократно  просившим  его  принять
депутатские полномочия, "в представители  страны;  при  существующем  ее
настроении мне нечего делать в парламенте. Может быть я доживу  до  того
времени, когда мой голос опять понадобится народу; тогда я явлюсь,  если
он позовет меня, но теперь нет". Это время  наступило  в  начале  1880-х
годов, в самый  разгар  реакционной  политики  кн.  Бисмарка.  Тогда  В.
впервые вступил в имперский парламент  в  качестве  депутата  от  города
Берлина  и  с  тех  пор  занимает  одно  из   первых   мест   в   партии
свободомыслящих. Биография В. в "Вестнике Европы" 1882 г., ј 8.
   Висконти (Visconti)  -  итальянский  аристократический  дом.  Первый,
исторически известный из этого дома, был Элипрандо, назначенный  в  1037
г. миланским вицеграфом (vicecomes или visconte); сын его, Оттон, принял
отцовский титул, как прозвище, и назвался В. Его потомки  играли  видную
роль в Милане и Ломбардии, оспаривая первенство у дома  делла  Торре.  -
Оттон В. (1207 - 1295) 18 лет управлял  Миланом;  но  после  его  смерти
власть  перешла  опять  к  делла  Торре,   над   которыми   окончательно
восторжествовал только Маттео В. Великий (1250  -  1322),  получивший  в
1311  г.  сан  императорского  викария  и  миланского   графа.   Правнук
последнего Джангалеаццо (1347 - 1402) принял титул герцога,  в  1395  г.
Сын его, Филипп-Mapия (1391 -  1447),  имел  только  дочерей,  и  власть
перешла к его зятю Франческо Сфорца. Боковые линии дома В. существуют до
настоящего  времени;  к  одной  из  них  принадлежит   семья   известных
археологов.    Совершенно    отдельный    дом     представляет     собою
швейцарско-итальянский род В.-Веноста.
   Витализм - так называется  учение  о  "жизненной  силе",  как  особом
принципе  или  начале,  управляющем  явлениями,  протекающими  в   живых
организмах. Виталистами же назывались приверженцы  этого  учения.  Таким
признанием   воодушевляющего   живые   организмы   духовного    принципа
характеризуется учение анимистов или  виталистов,  среди  которых  можно
отметить имена Платона, Аристотеля и в особенности Аретея (50 г.  до  Р.
X.),  кажется  впервые   употребившего   выражение   "жизненная   сила",
употреблявшееся с тех пор в течение всех последующих столетий, вплоть до
первой половины текущего века, в особенности представителями медицинской
школы Моннелье.  В  физиологии  Бурдаха  (1837)  мы  встречаемся  еще  с
отголосками  учения  виталистов;  после  изучения  функций  органов   он
выражает  неуверенность,  чтобы  этим  путем  можно  было   когда-нибудь
выяснить явления жизни. Бюффон утверждал, что в состав живых тел  входит
особое им присущее химическое начало, не встречающееся ни в одном из тел
неодушевленной природы.
   Против учения анимистов, или лучше виталистов, стояло  другое  учение