"Всеобщее ополчение". Гром рукоплесканий встретил дряхлого  старика,  от
волнения с трудом говорившего. В конце жизни Д. ослеп и умер в СП б.  27
окт. 1821  г.  (похоронен  на  Волковом  кладбище).  Д.  имел  репутацию
высокообразованного человека. Единственный пример актера-академика, Д. и
в литературных кружках пользовался всеобщим  уважением.  К  его  советам
обращался даже чванный Сумароков, по указаниям его нередко  исправлявший
свои  трагедии.  С  ним  советовались  и  Княжнин,   и   Фонвизин   (при
окончательной отделке "Недоросля"), и И. А. Крылов,  явившийся  к  Д.  с
одним из своих юношеских трудов.  Многие  имена  учеников  и  учениц  Д.
славятся в истории русской сцены; таковы Крутицкий, Гамбуров,  Воробьев,
Каратыгина, Сандунова, Семенова,  Яковлева  и  др.  Он  был  поклонником
господствовавшего в то время псевдоклассического репертуара.
   Литературные занятия Д. начались очень рано. Наряду с  Сумароковым  и
Волковым, Д. был одною из главных сил  драматической  литературы  первых
лет нашей  сцены,  для  которой  поставлял  большею  частью  переводы  и
переделки с франц., иногда  с  итал.  яз.  Он  написал  массу  трагедий,
комедий и комических опер: "Антигона"  (музык.  драма,  с  итал.  СП  б.
1772), "Честный преступник" (ком. с фр. id.),  "Беверлей"  (трагедия,  с
фр., СП б. 1773 и М.  1787),  "Армида"  (опера,  с  ит.,  СП  б.  1774),
"Раздумчивый" (ком., с фр., СП б. 1778), "Дианино дерево" (опера, с ит.,
СП б.  1792),  "Редкая  вещь"  (опера,  с  итал.  id.)  и  мн.  др.,  не
сохранившихся до нашего времени. Перевел поэму Томсона  "Четыре  времени
года" (М. 1798 и 1803); издал "Похвальное слово А. П. Сумарокову" (СП б.
1807), печатал в "Трудолюбивой Пчеле" Сумарокова стихи  и  участвовал  в
переводе Анахарсиса, изд. академиею (1804 - 09). Около  20  лет  Д.,  по
поручению российской акд., трудился над "Историей русского  театра",  но
рукопись его сгорела во время пожара  в  академии.  Д.  возобновил  свой
труд, но он остался не напечатанным. Актер Иван Носов,  при  составлении
своей "Хроники русского театра" (изд. Имп. общ. ист.  и  др.  росс.  при
моек. унив., М. 1883), пользовался оригиналом "Историй русского  театра"
Д., хотя не указывает, где его видел. в. Кони в своей  статье:  "Русский
театр, его судьбы и историки" ("Русская Сцена", 1864) сообщил  несколько
фактов, почерпнутых им из разных записочек и клочков, писанных рукою  Д.
и найденных им в бумагах актера Яковлева,  друга  Д.  Академиком  М.  И.
Сухомлиновым (см. Его "Исследования и статьи  по  русской  литературе  и
просвещению", т. II, СП б. 1889)  доказано,  что  немецкое  "Известие  о
некоторых русских писателях 1768 г. (напеч. в  "Материалах  для  истории
русской литературы" П. А. Ефремова, СП б. 1867) вышло из-под пера Д. Ср.
"Известие о  жизни  Д.  "  (СП  б.  1822);  9.  Кони,  "Биография  Д.  "
("Пантеон", 1840, III); "Семейная хроника" Аксакова, в ст. "Я. Шушерин";
предисловие Е. Барсова к "Хронике" Носова; ст.  Сиротинина  в  "Артисте"
(1890 г., IX и XI); "Записки С. П. Жихарева"  (изд.  "Русского  Архива",
1891); "Архив дирекции Имп. театров" (1892, отд. 111); биография Д.  для
народа (СП б. 1884,  изд.  "Мирского  Вестника");  И.  Ф.  Горбунова,  в
"Русском Вестнике" (1892).
   Ум.
   Дмитриевский  собор,  в  г.   Владимире   на   Клязме   -   один   из
замечательнейших памятников владимирско-суздальской ветви древнерусского
зодчества,  как  по  своей  красоте,  так  и  по  относительно   хорошей
сохранности.  Он  сооружен  в  1197  г.  вел.  кн.  Всеволодом   III   в
ознаменование рождения у него сына, Димитрия, и  посвящен  св.  Димитрию
Солунскому. Новопостроенная церковь  была  придворною  и  соединялась  с
великокняжескими палатами переходом, ведшим на ее хоры (остатки которого
были уничтожены при реставрации собора в 1834 - 1835  гг.).  Строителями
собора  были  приезжие  из  северной  Италии  греческие   мастера,   под
руководством   которых   работали   местные,   владимирские   каменщики,
славившиеся в  ту  пору  своим  искусством.  И  те,  и  другие,  видимо,
приложили все старание к  тому,  чтобы  угодить  вел.  князю,  желавшему
придать своему  домовому  храму  возможное  изящество.  Д.  собор  очень
невелик по размеру; подобно другим владимирским  и  суздальским  церквам
XII   ст.   (Успенскому    собору    в    Суздале,    Покровам-на-Нерли,
Богородице-Рождественской церкви в Боголюбове и  пр.),  он  представляет
чисто византийский тип храма, с продолговатым четырехугольником в плане,
тремя полукруглыми апсидами с восточной стороны и одною главою над своею
срединою; но многие детали  его  внешности  сильно  отзываются  западным
(романским) влиянием. Каждый  из  трех  фасадов  (западный,  северный  в
южный) разделен на три  частя  посредством  длинных  и  тонких  колонок.
выступающих из стены; на половине высоты стен идет  по  фасадам  карниз,
состоящий   из   колонок,   подпираемых   небольшими   кронштейнами    и
поддерживающих арочки с нисколько приподнятом центром.  Между  колонками
карниза помещены рельефные,  тесанные  из  камня  изображения  святых  в
сидячей позе  и  орнаменты,  представляющие  разных  зверей  и  птиц  на
изгибающихся и вьющихся ветвях.  Фигуры  эти,  равно  как  и  украшающие
кронштейны, имеют много сходства с заставками и виньетками  византийских
и древнерусских рукописей; однако  между  ними  есть  и  такие,  которые
отмечены, очевидно, романским характером. Точно такой же карниз проходит
на апсидах, под крышей, с тою  разницей,  что  здесь,  чрез  каждые  две
короткие колонки,  подпертые  кронштейнами,  одна,  длинная,  спускается
вниз, до самой земли. На переднем и боковых фасадах, в  каждом  из  трех
компартиментов, на которые они разделены, находится по длинному и узкому
окну с округленным верхом, а все поле компартиментов  усеяно  рельефными
фигурами, подобными помещенным между колонками карниза. В средней  части
каждого фасада, внизу, проделана дверь, имеющая форму арки и обрамленная
колонками и покоящимися на них рельефно украшенными дугами, совершенно в
роде романских порталов. Верх стены фасада  образует  три  арки,  одетых
непосредственно крышей, которая, вообще, изгибается  сообразно  кривизне
прикрываемых ею сводов здания. Высокий барабан главы убран  арочками  на
тонких и длинных колонках и снабжен такими же  окнами,  простенки  между
которыми заняты рельефным орнаментом того же характера, как скульптурные
украшения и в прочих местах, но превосходящим эти последние в  отношении
рисунка и исполнения. Крыша купола принадлежит позднейшему времени, хотя
ее  форма  я  встречается  на  рисунках  XII  в.;  ее   нельзя   назвать
византийскою, но она все-таки ближе  подходит  к  полусферической  форме
византийских глав, чем к маковкам в виде луковиц, усвоенным впоследствии
русским церковным зодчеством. Гармоничность пропорций собора,  вместе  с
обилием и своеобразностью его  внешних  украшений,  составляет,  главным
образом, его красоту; что же касается до его внутренности, то она вообще
походит  на  внутренность  новгородских  и   афинских   церквей   и   не
представляет ничего особенно любопытного, за исключением древней стенной
живописи под хорами над входом с западной стороны. Здесь  был  изображен