левое  крыло крюком,  уперли его  в лес,  таивший в  себе ополчение,  и тем
усилились и  обезопасились от  дальнейших обходов и новых  покушений Нея. А
Ней,  пока  все это  происходит,  отправляется  добывать себе  титул  князя
Москворецкого[7] и, в  намерении загнать наших в Москву-реку, берет с собой
все,  что ни  находит под  рукою справа  и слева.  Он успел,  как говорили,
сосредоточить   шестьдесят  батальонов   пехоты  и  более   100  эскадронов
кавалерии, со  множеством пушек. С  этою массою, огромною,  как иная армия,
направляется он на центральную нашу батарею, грозя разрезать армию пополам.
Не та ли это атака, о которой Наполеон в 18-м бюллетене говорит: "Император
велел повести  атаку правым крылом  на фронте: сим  движением отняли мы 3/4
поля  у неприятеля".  Войска  Нея и  наши,  уже бежавшие  к ним  навстречу,
сшиблись и расшиблись.  Смешанные толпы боролись, резались, уничтожались...
Такое взаимное разрушение продолжалось около двух часов.





                          УЖЕ БЫЛО 6 ЧАСОВ ВЕЧЕРА



Есть люди,  которые стараются доказать, что  сражение Бородинское притихло,
зачахло, даже, как они выражаются, "замерло" еще в 4 часа пополудни. С того
же времени  до 9-ти  вечера (целых 5  часов!) продолжалась только  пушечная
пальба. На это да  позволено будет сделать несколько вопросов: что ж делали
войска, если  действовали одни батареи? Что  ж делал Наполеон? Согласимся с
теми, которые  говорят, будто с  утра стоял он (в  положении бесстрастном),
скрестя руки на груди. Но они же сами соглашаются со всеми другими, что в 4
часа пополудни  он (Наполеон) лично  выехал на линию и  обозревал положение
дел. Продолжаем  вопросы: к  чему ж был  этот выезд? К чему  это обозрение?
Разве он выехал для  того, чтобы кончить, а не продолжать? Тогда как сам[8]
хотел даже повторить сражение! Если Наполеон (этот оборотливый, деятельный,
пылкий воин)  не делал ничего, то  что ж делали наши?  Ужели, под воздушным
поединком батарей,  полки и  дивизии стояли спустя ружья?  Нет! Всякий, кто
действительно был  и варился  в кипятке Бородинского  сражения, согласится,
что не только 5  часов (от 4-х до 9-ти вечера), но и 5-ти часовых четвертей
не  было  совершенно  праздного  времени в  битве,  где  дрались почти  без
передышки.  Иначе откуда  последовала бы  такая  огромная, с  обеих сторон,
потеря  в людях?..  И  зачем Наполеону  вдруг прекратить  линейное сражение
(кроме артиллерии)  именно  тогда (в 4  часа пополудни), когда  он оттеснил
(польскими войсками) корпус Тучкова 1-го, овладел через посредство маршалов
всеми (так  дорого стоившими)  редантами Семеновскими, обеспечился  на счет
левого своего крыла (после попытки Уварова) и имел за собою наш центральный
люнет? Наполеон  был человек нрава  крутого и не имел,  кажется, обычая так
великодушно  останавливаться среди  успехов,  хотя и  не дешево  купленных.

Из свода этих вопросов  само собою следует, что сражение, в котором умирали
тысячи,  и  после  4-х  часов за  полдень  не  замирало  и  не  замерло,  а
продолжалось, разумеется,  с большим  или меньшим напором с  той или другой
стороны.  Наполеон  и  Кутузов   не  уставали  соображать,  не  переставали
действовать.  Наполеон направлял  атаку  (charge de front)  серединную. Ней
двигался с огромными силами. А что делал Кутузов? Полководцы встретились на
одной мысли. Каждый метил  своему противнику в грудь!.. Кутузов (и это было
позже  4-х часов  пополудни), усмотрев,  что пехота французская  стянута на
крылья,  а центр неприятеля  разжидел и  состоял из одной  почти кавалерии,
предпринял  нанести удар  на этот центр  и нарядил несколько  полков пехоты
(менее  пострадавшей из  полков  гвардейских) и  часть кавалерии  для этого
дела. Наполеон понял опасность  такого предприятия и решился двинуть вперед
часть  молодой  гвардии.  Удайся  это движение,  Кутузов превратил  бы свое
положение оборонительное  в наступательное. Он уже  и сделал было попытку к
этому, выслав  Уварова, которому  велел сказать: "Напасть  и пропасть, если
необходимо!" В  то же  время к Дохтурову  на левое крыло  послал своеручную
записку карандашом: "Стоять до последней крайности!" Из таких распоряжений,
твердых, решительных,  видно, что сражение Бородинское  было битва на жизнь
или  на смерть  и что  прекратить ее  могло только  одно  наступление ночи.
Отчего  ж иные  пишут: "С  4-х часов  пополудни вообще видно  было всеобщее
изнеможение: выстрелы  час от часу редели,  и битва замирала"?  А между тем
сами же  говорят далее: "Ночь прекратила сражение;  оно кончилось в 9 часов
вечера". Я,  с своей стороны, никак не  мог решиться у 15-часового сражения
Бородинского  похитить   пять   часов  великих  пожертвований  и  славы!  В
доказательство, что схватки, и схватки сильные, происходили на линии уже на
исходе  дня, я  предлагаю  взглянуть в  книгу  Любенкова[9] . Сказав:  "Уже
вечерело", - он продолжает: "Густая колонна французских гренадер, до 5000 с
красными  распущенными знаменами,  музыкою  и барабанным  боем, как  черная
громовая  туча, неслась  прямо на  нас. Казалось,  ей велено  погибнуть или
взять  нашу  батарею". Таких  явлений  не бывает,  когда сражение  замерло!

Около 7-го часа вечера  сражение, может быть, за общим изнуром сражающихся,
мало-помалу ослабевало,  но батареи еще гремели  и громили. Под вечер Мюрат
делает  большую  кавалерийскую  атаку:  это последняя  вспышка  догоравшего
пожара - и французы занимают лес за Семеновским, откуда выбиты финляндцами.
Настало 9 часов вечера,  и не стало сражения Бородинского! Оно продолжалось
15 часов. Это сражение было генеральное и генеральское.

                    У французов:

                         убито..........      9
            Генералов {
                         ранено.........      30

 Штаб- и обер- офицеров  ...................  1500

                         убито..........      20 000
              Рядовых {
                         ранено.........      40 000

                  Наша потеря[10]:

                         убито..........      2