из чащи, формироваться под картечью русских! Зато головы колонн французских
не раз ныряли обратно в лес. При первом нападении на реданты под Даву убита
лошадь и  сам он контужен. Мюрат, услышав о  том, уже прискакал было занять
место  маршала;  но  маршал  не сдал  команды  и  продолжал сражаться  сам.

Дивизия  Ледрю вспугнула  все  войско наших  стрелков и  живо  оттеснила их
назад;  потом сама,  с отличным  мужеством, кинулась  на один из  редантов,
который  между  тем был  уже  преодолеваем  повторным нападением  войск из
дивизии  Кампана. Полки 24-й  пехотный и  57-й линейный, кучею,  кто откуда
смог,    ворвались   в   редант,  за   который  происходила   драка  [19] .

Русские, после  первого изумления, воротились опять  отнимать свой окоп; но
25-я  дивизия  поспешила на  помощь  к  10-й, и  русские опять  отражены!..

Удачная   атака  14-й   кавалерийской   бригады  довершила   успех  пехоты.

В  это  же  время дивизия  Разу   овладела вторым  редантом [20] . На  этом
приостановился жаркий  спор за реданты на левом крыле  нашем. Было уже семь
часов  утра. Весь  план неприятельской  атаки развернулся; массы  его стали
видны в  поле. Ней, под выстрелами  огромной батареи, со стороны Шевардина,
протянулся, как  мы уже  упомянули, мимо левого  крыла Даву, имея  в голове
дивизию Ледрю.  За нею шли  дивизии Маршана и Разу.  Последняя, как пришла,
кинулась и овладела редантом!

Притихавшая на минуту на нашем левом крыле битва дозволила яснее расслышать
гром другого боя, уже  возгоревшего у нас направо. На главной батарее опять
подан  знак. Д'Антуар  понял  его, и  артиллерия левого  французского крыла
дохнула  бурею на  наше  правое.  Ядра взвихрились  и заскакали  на высотах
Бородина. Битва началась и  на правом крыле. Можно бы сказать, что Наполеон
хотел заломить вдруг оба крыла у нашего орла! Под кипящими выстрелами своей
артиллерии 106-й  полк бросился  в село Бородино,  где ночевали гвардейские
егеря  (лейб-гвардии  егерский полк)  под  начальством храброго  полковника
Бистрома. Этот  достойный воин,  впоследствии названный первым  генералом и
первым солдатом [21],  по крайней мере  с час выдерживал  напор неприятеля.
Наконец, когда большая часть офицеров переранены, егеря отступили. Бородино
горело, - и наши,  преследуемые по пятам французами, перебрались за Колочу.
В этой страшной схватке убит генерал Плозен. 106-й полк, увлекшись успехом,
гонится за  русскими, перебегает через мосты на Колоче  и, сам не зная как,
является  под самыми батареями  на высотах  Горецких. С батареи  при Горках
осыпали  смельчаков ядрами.  Между тем  русские гвардейские егеря,  придя в
порядок,  воротились,  кинулись на  дерзких  и, подкрепленные  19-м и  40-м
егерскими же полками с  полковниками Карненковым и Вуичем, разбили в пути и
отбросили за Колочу 106-й,  принятый на руки 92-м полком, кинувшимся к нему
на подмогу. Буасероль утвердился  в Бородине. Судя по этому напору, Кутузов
мог опасаться несколько и за свое правое крыло. Позднее только осмелился он
его ослабить.

И между тем как  с таким остервенением дрались на правом и левом крылах, не
менее  кровопролитный  бой  возгорался  на центре  позиции.  Вице-король  с
величайшим трудом выжил стрелков  2-й и 26-й дивизий, которые, рассыпавшись
по кустарникам,  всемерно затрудняли  шествие колонн французских,  и вдруг,
выхлынув из  закрытых мест,  появился в поле прямо  против большой батареи,
или люнета. Он захватил  Бородино и по четырем мостам, наведенным генералом
Паутвенем  в ночи,  между  Бородиным и  Алексинкою, перешел  Колочу.  С ним
перешли  и   явились  в  боевом  порядке   его  дивизии.  Дивизия  Бруссье,
переправясь за Колочу и  не стерпя огня русского, спряталась в ров, залегла
и  лежала  между  Бородиным  и  люнетом. Дивизия  же  Морана,  поддержанная
дивизиею Жерара,  нынешнего маршала Франции, утвердилась  на высоте, против
самого люнета. За вице-королем перешел и корпус Груши. Один Орнано с легкою
кавалериею  оставлен  для  наблюдения   за  оконечностию  левого  крыла,  к
Захарьину  и Новому, за  Войною. Множество  колонн засинелось в  этом месте
поля,   и,   отделясь   от   других,   дивизия   Морана,   с   удивительною
самонадеянностию, пошла вперед под  бурею картечи против дивизии Паскевича,
которая,  отразив  двукратно  неприятеля,  наконец  подавлена  превосходным
числом и  не могла выдержать натиска. Тогда  генерал Бонами с 30-м линейным
вскочил на люнет, размахивая саблею.

И вот  9 часов утра! В  таком положении были дела  в этом начальном периоде
битвы. В  6 часов  она началась, в  9 пылала в полном  разгаре. Все пружины
заведены, все  колеса тронуты. Наполеон  пустил в ход свою  могучую волю, и
машина  была в  полной игре!  Даву и  Ней жестоко воевали  под Семеновским.
Поговорим опять  о редантах.  В продолжение доброго  часа маршалы нападали,
русские  крепились.   Сумские  и  Мариупольские  гусары   и  Курляндские  и
Оренбургские драгуны с генералом  Дороховым выстаивали с честию против всех
строптивых наскоков  неприятеля. Ничто  не помогло! Около  10-ти часов утра
все три реданта (или флеши) при Семеновском схвачены так нагло, так быстро,
что  русские не  успели свезти  с них  пушек. Генерал  Дюфур (подкрепленный
Фрияном) кинулся через овраг  и подошел даже к Семеновскому. Тут можно было
подумать,  что французы  разрезали  нашу армию;  но это  ненадолго! Недолго
праздновали   неприятели!  Полки   гренадерские:   Киевский,  Астраханский,
Сибирский и  Московский уже  ревели ура!.. Четыре  стены приближались, неся
ружье  наперевес!..   Сошлись  и   кинулись  колоться!..  Генерал-лейтенант
Бороздин   1-й  предводительствовал   ими.  Гренадеры,  работая   штыком  и
прикладом,  выжили  французов  из  гнезд,  в  которых  они  не  успели  еще
отсидеться.  Но тут  ранен принц  Карл Мекленбургский, которого  так любили
жители  смоленские,  когда  он  был у  них  на  постое  с своим  прекрасным
Московским полком; тут ранен  полковник Шатилов; а полковник (Астраханского
гренадерского  полка) Буксгевден получил  три раны  и шел все  вперед, пока
взошел  на  батарею  и  лег мертвым,  но  победителем,  со многими  другими
офицерами.  И  такая  резкая неудача  со  стороны  французов не  остановила
маршалов. Они выпустили новые колонны пехоты и подперли их конницею Нансути
и  Мобурга. Мы  уже отчасти  рассказали и,  еще где  придется, рассказывать
будем  о этих напорах  масс, этих  налетных схватках и  наскоках кавалерии,
этом беспрерывном  гуле артиллерии,  громившей с редантов и  по редантам. В
мятеже такой битвы, как  Бородинская, нельзя удержаться в пределах рассказа
правильного,  безмятежного. Могут  случиться  и повторения,  просим заранее
извинить   нас!  Рассказ,   как  и   самое  сражение,   невольно  увлекаясь
обстоятельствами, переносится с места на место и часто запутывается прежде,
нежели успеешь  то заметить! Итак, французы опять  пошли на реданты и опять
их  захватили, и  опять,  прежде чем  могли натешиться  добытым, Коновницын