Миф о том, как Прометей был прикован по повелению Зевса к
скале, изложен по трагедии Эсхила "Прикованный Прометей".   качестве жестокого тирана, наказывает восставшего против него
титана Прометея. Могучий титан вопреки воле Зевса похитил с
Олимпа огонь и дал его людям; он дал им знания, научил
земледелию, ремеслам, постройке кораблей, чтению и письму;
этим Прометей сделал жизнь людей счастливее и поколебал власть
Зевса и его помощников - олимпийских богов. Но главная вина
Прометея, та, что он не хочет открыть Зевсу тайну, от кого
родится у Зевса сын, который будет могущественнее его и
свергнет его с престола. Маркс за те слова, которые говорит
Прометей: "По правде всех богов я ненавижу", - и за его ответ
Гермесу: "Знай хорошо, что я б не променял своих скорбей на
рабское служение. Мне лучше быть прикованным к скале, чем
верным быть прислужником Зевса", - говорит о нем так:
"Прометей - самый благородный святой и мученик в философском
календаре" (К. Маркс и Ф. Знгельс, Соч., том. I, стр: 26).
   Пустынная, дикая местность на самом краю земли, в стране
скифов. Суровые скалы уходят за облака своими остроконечными
вершинами. Кругом - никакой растительности, не видно ни
единой травки, все голо и мрачно. Всюду высятся темные громады
камней, оторвавшихся от скал. Море шумит и грохочет, ударяясь
своими валами о подножие скал, и высоко взлетают соленые
брызги. Морской пеной покрыты прибрежные камни. Далеко за
скалами виднеются снежные вершины кавказских гор, подернутые
легкой дымкой. Постепенно заволакивают даль грозные тучи,
скрывая горные вершины. Все выше и выше поднимаются по небу
тучи и закрывают солнце. Еще мрачнее становится все кругом.
Безотрадная, суровая местность. Никогда еще не ступала здесь
нога человека. Сюда-то, на край земли, привели слуги Зевса
скованного титана Прометея, чтобы приковать его несокрушимыми
цепями к вершине скалы. Неодолимые слуги громовержца, Сила и
Власть, ведут Прометея. Громадные тела их словно высечены из
гранита. Не знают сердца их жалости, в их глазах никогда не
светится сострадание, их лица суровы, как скалы, которые стоят
вокруг. Печальный, низко склонив голову, идет за ними бог
Гефест со своим тяжелым молотом. Ужасное дело предстоит ему.
Он должен своими руками приковать друга своего Прометея.
Глубокая скорбь за участь друга гнетет Гефеста, но не смеет он
ослушаться своего отца, громовержца Зевса. Он знает, как
неумолимо карает Зевс неповиновение.
   Сила и Власть возвели Прометея на вершину скалы и торопят
Гефеста приниматься за работу. Их жестокие речи заставляют
Гефеста еще сильнее страдать за друга. Неохотно берется он за
свой громадный молот, только необходимость заставляет его
повиноваться. Но торопит его Сила:
   - Скорей, скорей бери оковы! Прикуй могучими ударами молота
Прометея к скале. Напрасна твоя скорбь о нем, ведь ты скорбишь
о враге Зевса.
   Сила грозит гневом Зевса Гефесту, если он не прикует Прометея
так, чтобы ничто не могло освободить его. Гефест приковывает к
скале несокрушимыми цепями руки и ноги Прометея. Как ненавидит
он теперь свое искусство - благодаря ему он должен приковать
друга на долгие муки. Неумолимые служители Зевса все время
следят за его работой.
   - Сильней бей молотом! Крепче стягивай оковы! Не смей их
ослаблять! Хитер Прометей, искусно умеет он находить выход и
из неодолимых препятствий, - говорит Сила. - Крепче прикуй
его, пусть здесь узнает он, каково обманывать Зевса.
   - О, как подходят жестокие слова ко всему твоему суровому
облику! - восклицает Гефест, принимаясь за работу.
   Скала содрогается от тяжких ударов молота и от края до края
земли разносится грохот могучих ударов. Прикован, наконец,
Прометей. Но это еще не все, нужно еще прибить его к скале,
пронзив ему грудь стальным, несокрушимым острием. Медлит
Гефест.
   - О, Прометей! - восклицает он. - Как скорблю я, видя твои
муки!
   - Опять ты медлишь! - гневно говорит Гефесту Сила. - Ты все
скорбишь о враге Зевса! Смотри, как бы не пришлось тебе
скорбеть о самом себе!
   Наконец все окончено. Все сделано так, как повелел Зевс.
Прикован титан, а грудь его пронзило стальное острие.
Издеваясь над Прометеем, говорит ему Сила:
   - Ну вот, здесь ты можешь быть сколько хочешь надменным; будь
горд по-прежнему! Давай теперь смертным дары богов,
похищенные тобой! Посмотрим, в силах ли будут помочь тебе твои
смертные. Придется тебе самому подумать о том, как
освободиться из этих оков.
   Но Прометей хранит гордое молчание. За все время, пока
приковывал его Гефест к скале, он не проронил ни единого
слова, даже тихий стон не вырвался у него, - ничем не выдал он
своих страданий.
   Ушли слуги Зевса, Сила и Власть, а с ними ушел и печальный
Гефест. Один остался Прометей; слушать его могли теперь лишь
море да мрачные тучи. Только теперь тяжкий стон вырвался из
пронзенной груди могучего титана, только теперь стал он
сетовать на злую судьбу свою. Громко воскликнул Прометей.
Невыразимым страданием и скорбью звучали его сетования:
   - О, божественный эфир и вы, быстронесущиеся ветры, о,
источники рек и несмолкающий рокот морских волн, о, земля,
всеобщая праматерь, о, всевидящее солнце, обегающее весь круг
земли, - всех вас зову я в свидетели! Смотрите, что терплю я!
Вы видите, какой позор должен нести я неисчислимые годы! О,
горе, горе! Стонать я буду от мук и теперь, и много, много
веков! Как найти мне конец моим страданиям? Но что же говорю
я! Ведь я же знал все, что будет. Муки эти не постигли меня
нежданно. Я знал, что неизбежны веления грозного рока. Я
должен нести эти муки! За что же? За то, что я дал великие