плану колледжем компании Western Electric, другие - самой телефонной
компанией. Факультетский наблюдатель за деятельностью клуба также отвечал
за телефонную сеть университетского городка, а также присматривал за тем,
чтобы сложное телефонное оборудование было доступно для моделистов.
Используя это оборудование в качестве отправной точки,
моделисты-железнодорожники придумали схему, которая позволяла управлять
поездами сразу нескольким человекам, даже если поезда были в различных
частях одного и того же участка. Приспособив номеронабиратели от
телефонов, "инженеры" TMRC могли указать, каким участком железной дороги
они хотели бы управлять, и запускали оттуда поезд. Это делалось при помощи
нескольких типов телефонных реле, а также координатных устройств и шаговых
искателей, работа которых действительно позволяла слышать как
электричество передавается с одного блока на другой с этим таинственным
звуком "щелк-щелк-щелк". Именно Группа СиП изобрела эту изощренную
инженерную схему, и именно в Группе СиП нашло приют беспокойное
любопытство, которое заставляло этих ребят рыть носом землю вокруг
корпусов университетского городка в поиске способов получить в свои руки
компьютер. Эти молодые люди были пожизненными учениками Практического
Императива. Главой СиП был старшекурсник по имени Боб Сандерс, весь
румяный и округлый, заразительно смеявшийся, а также обладавший достойным
талантом переводить стрелки. Еще во время своего обучения в средней школе
в Чикаго, он построил высокочастотный трансформатор для школьного проекта.
Это был вариант катушки Тесла в шесть футов высотой - устройства,
названного в честь инженера и изобретенного еще в девятнадцатом веке,
которое, как предполагалось, испускало мощные волны электроэнергии.
Сандерс говорил, что его трансформатор сумел подавить телевизионный прием
в нескольких кварталах в округе. Другим человеком, которого также
притягивала работа в СиП, был Алан Коток, пухлый, слабовольный парень из
Нью-Джерси в толстых очках, который учился в одной группе вместе с
Самсоном. Семейство Котоков могло бы вспомнить как он, еще в возрасте трех
лет, вырвал при помощи отвертки розетку из стены и заставлял ее извергать
шипящий душ из потоков искр. Когда ему было шесть, он делал и подключал
лампы.
   Учась в средней школе, он однажды побывал на экскурсии в лаборатории
фирмы Mobil Research в близлежащем городке Хэддонфилд, и там впервые
увидел компьютер. Это так его поразило, что оказало влияние на его решение
в будущем поступать в МТИ. В свой первый год пребывания в институте, он
заработал репутацию одного из наиболее способных членов СиП в TMRC. Ребята
из СиП относились к категории людей, которые вполне могли потратить свое
субботнее время на визиты в свалку-магазин Эли Хеффрона в Соммервилле. Там
они выпрашивали запчасти, а затем проводили многие часы, лежа на спине на
небольших досках с маленькими колесиками, которые они называли "банками"
   (bunkies), и при помощи которых они добирались до особо сложных мест в
коммутационной системе. Они могли потратить целую ночь, нелегально
подключаясь к телефонной линии между TMRC и Восточным Кампусом. Они играли
технологиями как игрушками на детской площадке. Основные члены клуба могли
зависать в нем на многие часы; постоянно улучшая Систему, споря по поводу
того, что должно быть следующим шагом или разрабатывая свой собственный
жаргон, который казался абсолютно непонятным тому, кто мог бы случайно
наткнуться на этих фанатичных тинейджеров, одетых в поношенные рубашки с
коротким рукавом и карандашами в карманах, в штанах из бумажного твила
(специальная ткань для спецовок и комбинезонов - пр.перев.), и, всегда с
бутылкой Кока-колы в одной руке. TMRC купила свою собственную машину по
розливу Кока-Колы за умопомрачительную по тем временам сумму в $165; но
при цене пять центов за бутылку все издержки были покрыты через три
месяца. Чтобы сделать продажу еще более удобной, Сандерс построил для
покупателей Кока-Колы автомат для размена монет, который потом
использовался еще в течение десяти лет. Когда какая-то часть оборудования
не работала, это было "losing"; когда часть оборудования выходила из
строя, ее называли "munged" (от Mash Until No Good - "расплющено в
лепешку", (хорошо подходит глагол "мандить")); два стола в углу комнаты
назывались не офисом, а "орифисом" (orifice - "отверстие, проход"); того,
кто настаивал на учебе, называли "тулзой" (tool); мусор назывался
"крафтом" (cruft); а разрабатываемый проект или изделие, создаваемое не
только для достижения некоторой конструктивной цели, но и для того, чтобы
оттянуться и получить простое удовольствие от собственно процесса,
назывался "хаком" (hack). Последний термин, возможно, был древним
жаргонным словом в МТИ. Слово "хак" долго использовалось для описания
озорных студенческих шуток, которые студенты МТИ регулярно придумывали:
например, покрытие отражающей фольгой купола, который возвышался над
университетским городком. Но при его использовании в TMRC, подразумевалось
серьезное уважение к обсуждаемому предмету разговора. Кто-нибудь мог
назвать хитрое соединение между двумя реле "просто хаком", тем не менее,
все понимали что, для того, чтобы это было действительно хаком, работа
должна содержать новшество, иметь стиль, и должна быть проделана с
технической виртуозностью. Даже если кто-то самоуничижительно говорил, что
он "хакерил Систему"
   (подразумевая, что он по своему разумению, делал это также безыскусно,
как человек, держащий в руках топор, колет дрова), весьма существенным
признавалось мастерство, с которым на самом деле это все было проделано.
Самые продуктивные участники группы Сигналов и Питания назвали себя
"хакерами" с большой гордостью. В пределах границ клубной комнаты в Здании
N 20, и "Комнаты для Инструментов"
   (где было мало институтской учебы и много технических, чисто мужских
разговоров), они наделяли сами себя атрибутами героев исландских легенд.
Вот, например, как Питер Самсон видел себя и своих друзей, подражая
сандбургской поэзии, в информационном бюллетене клуба:
 
   В свет и во тьму повергающий мир мановеньем руки, 
   Предохранителей Тестер, Прокладчик Путей, 
   Рубщик Системы продвинутый, игравший железной дорогой, 
   Странный, помятый, лежал он, растекшись под "полом"± 
   Ответь мне, о, бьющая точкой-об-точку контактов машина, 
   Линия, что коммутируешь ты, свет возносит над схемой, 
   Много мужей искушенных сказали мне - ты неисправна.
 
   Я им поверил - я видел, что лампы, горевшие долго, 
   Те, что раскрашены тщательно кистью умелой, 
   Были повергнуты в тьму, привлекая, 
   Многих желающих тут же залезть под Систему.