единой рукой, выпивает ее единым духом; бросит он горсть песку по  высо-
кому терему - полтерема сшибет; закричит богатырь зычным голосом - с те-
ремов верхи повалятся, с горниц охлопья попадают, в погребах питья вско-
леблются. Вот подвиги любимого народного  богатыря  Ильи  Муромца:  Илья
идет в послах от князя Владимира к хану кочевой орды  и  заводит  с  ним
ссору; хан велит связать ему руки белые, плюет ему в ясны  очи:  "И  тут
Илье за беду стало,/ За великую  досаду  показалося,/  Что  плюет  Калин
(хан) в ясны очи;/ Вскочил в  полдрева  стоячего,/  Изорвал  чембуры  на
мoгучиx плечах,/ Не допустят Илью до добра коня,/ И до его-то до  палицы
тяжкие,/ До медны литы в три тысячи./ Схватил Илья  татарина  за  ноги,/
Который ездил в Киев-град,/ И зачал татарином помахивати:/ Куда ни  мах-
нет, тут и улицы лежат,/ Куда отвернет - с переулками,/ А  сам  татарину
приговаривает:/ "А и крепок татарин, не ломится,/ А жиловат, собака,  не
изорвется..."".
   Но не одна чудовищная, материальная сила действует в богатырях; в них
действует также сила чародейская. Мы видели занесенное в летопись преда-
ние о том, что полоцкий князь Всеслав Брячиславич родился от  волшебства
(волхованья); песня рассказывает в подробности это предание, как родился
богатырь Волх Всеславьевич от лютого змея. Когда минуло Волху десять го-
дов, стал учиться он премудростям: первой мудрости учился - обертываться
ясным соколом; другой  мудрости  учился  -  обертываться  серым  волком;
третьей мудрости учился он - обертываться гнедым туром-золотые рога.  На
двенадцатом году начинает он набирать дружину; живо и согласно  с  лето-
писью представляет нам песня дружинный быт:  стал  себе  Волх  прибирать
дружину, прибирал три года и набрал себе дружины  семь  тысяч;  сам  он,
Волх, в пятнадцать лет и вся его дружина по пятнадцати лет... Волх поил,
кормил дружину храбрую, обувал, одевал добрых молодцев. Особенно отлича-
ются мудростью, хитростью, т. е. чародейством, ведовством, женщины, зна-
менитые ведьмы киевские: такова Марина  Игнатьевна,  которая  водится  с
Змеем Горынчищем. Осердясь на богатыря Добрыню, Марина привораживает его
к себе: "Брала она следы горячие  молодецкие,/  Набирала  Марина  беремя
дров,/ А беремя дров белодубовых,/ Клала дровца в  печку  муравленую/  С
теми следы горячими,/ Разжигает дрова палящатым огнем/ И сама она дровам
приговаривает:/ "Сколь жарко дрова разгораются/ Со теми следы молодецки-
ми,/ Разгоралось бы сердце молодецкое"".
   Чары действуют на Добрыню: он влюбляется в ведьму, прогоняет  от  нее
соперника своего, Змея Горынчища, за что Марина  обертывает  его  гнедым
туром. Такова Авдотья Лиховидьевна, которая искала  мудрости  над  мужем
своим, Потоком Михайлою Ивановичем: она взяла с него слово, что если она
умрет прежде него, то ему зарыться с нею в могилу живому;  и  вот  через
полтора года Лиховидьевна умирает, и Поток, верный своему слову, "С  ко-
нем и сбруею ратною/ Опустился в тое ж могилу  глубокую,/  И  заворочали
потолоком дубовыим/ И засыпали песками желтыми,/ А над могилою поставили
деревянный крест,/ Только место оставили веревке  одной,/  Которая  была
привязана к колоколу соборному./ И стоял он, Поток Михайло Иванович,/  В
могиле с добрым конем/ С полудни до полуночи./ И для страху,  добыв  ог-
ня,/ Зажигал свечи воску ярого./ И, как пришла пора полуночная,/ Собира-
лися к нему все гады змеиные,/ А потом пришел большой змей,/ Он  жжет  и
палит пламем огненным,/ А Поток Михайло Иванович/ На того не робок был,/
Вынимал саблю острую,/ Убивает змея лютого/ И ссекает ему голову/ И  тою
головою змеиною/ Учал тело Авдотьино мазати./ Втепоры она  еретница/  Из
мертвых пробуждалася".
   Так отразился материальный, языческий быт юной Руси на  произведениях
народной фантазии; теперь посмотрим, как отразилось на них влияние хрис-
тианства. Это влияние заметно отразилось в песне об Алеше Поповиче; про-
тивником Алеши является Тугарин Змеевич, богатырь с  чудовищною  матери-
альною силою и чародей: отечество Змеевич, способность  палить  огнем  и
склонность к сладострастию указывают на его нечистое происхождение. Але-
ша Попович не отличается чудовищною материальною силою, но ловко владеет
оружием. За столом княжеским Тугарин Змеевич ест и  пьет  по-богатырски:
по целой ковриге за щеку мечет, глотает целиком по лебедю, по целой чаше
охлестывает, которая чаша в полтретья ведра, и бесстыдно  ведет  себя  с
женщинами; все это не нравится Алеше, он сравнивает Тугарина с прожорли-
вым животным: здесь уже природа человеческая вооружается  против  живот-
ненной. Приготовляясь к битве с Тугарином, Алеша не спит всю  ночь,  мо-
лится со слезами, чтобы бог послал ему в помощь тучу грозную с дождем  и
градом; Алешины молитвы доходны ко Христу: бог посылает тучу с дождем  и
градом, крылья у Тугарина обмокли, и он свалился на землю, принужден бо-
роться обыкновенным способом; Алеша побеждает его, но побеждает не мате-
риальною силою, а хитростию: сошедшись с Тугарином, Алеша  говорит  ему:
"Ты хочешь драться со мною один на один, а между тем ведешь за собою си-
лу несметную"; Тугарин оглянулся назад; этим  мгновением  воспользовался
Алеша, подскочил и отрубил ему голову. Любопытно видеть, как под влияни-
ем христианства переделывались предания о любимом  народном  богатыре  -
Илье Муромце: мы встретили уже раз Илью в борьбе с кочевою ордою,  когда
он, вместо оружия, человеком бил людей; но вот слышится об нем же другое
предание, составившееся под новым влиянием: тридцать лет сидит Илья сид-
нем, не владеет ни руками, ни ногами и получает богатырскую силу  чудом,
как дар божий за христианский подвиг,  за  желание  утолить  жажду  двух
странников; дальнейшие подвиги его отмечены также смирением,  благодуши-
ем. Против языческого поклонения материальной силе христианство выстави-
ло поклонение силе духовной, небесной, пред которой материальная, земная
сила ничто, против которой не устоит никакой богатырь.  Мы  видели,  как
это понятие отразилось в предании об Алеше Поповиче и Илье  Муромце;  но
всего резче высказалось оно в предании о том, как богатыри, победив нес-
метную басурманскую силу, обезумели от гордости и вызвали  на  бой  силу
небесную, которая росла все более и более под ударами богатырей и, нако-
нец, заставила их окаменеть от ужаса. Так под влиянием христианства  на-
чало упраздняться поклонение материальной силе.
   Мы уже имели случай упоминать о том, как в древних богатырских песнях
наших, сквозь позднейшие слои проглядывает слой  древний,  отражающий  в
себе быт первоначального периода нашей истории; мы видим, как в них  от-
разился особенно быт дружины; справедливо замечают, что старинные  бога-
тыри русские принадлежат разным сословиям, сходятся ко двору  княжескому
с разных концов Руси: таков постоянно характер  дружины,  который  долго
держался у нас в чистоте. Укажем еще на  некоторые  черты,  напоминающие
время: известен древний обычай давать кораблям вид разных зверей, драко-
нов и т.п.; и вот в песне о Соловье Будимировиче так, между прочим, опи-
сан его корабль: "Нос, корма по-туриному,/ Бока взведены по-звериному".
   Эта же песня напоминает о греческой торговле, о судах, приходивших  в