нанести непоправимый ущерб нашей планете. Поэтому  они  требуют,  чтобы  все
новые технологии  были  предварительно  оценены  с  точки  зрения  возможных
вредных эффектов, чтобы опасные технологии были изменены или  заблокированы.
Короче, они  настаивают  на  том,  чтобы  технологии  завтрашнего  дня  были
подчинены более жестким экологическим требованиям, чем технологии эры Второй
волны.
   Технореволюционеры  ставят  вопрос  так:  или  мы  будем   контролировать
технологию, или она будет контролировать нас; "мы" просто  больше  не  можем
быть обычной крошечной прослойкой элиты из ученых,  инженеров,  политиков  и
бизнесменов. Время требует демократизации процесса принятия  технологических
решений. Антиядерные кампании, развернувшиеся в Западной Германии,  Франции,
Швеции, Японии и США(39), борьба  против  "Конкорда"  или  за  контроль  над
генетическими исследованиями - все это  наглядное  свидетельство  требований
сегодняшнего дня.
   Технореволюционеры утверждают, что технология не должна быть  громоздкой,
дорогой или сложной, чтобы быть "умной". Неуклюжие технологии  Второй  волны
казались более эффективными, чем они  были  на  самом  деле,  потому  что  и
корпорации, и социалистические предприятия переложили на  общество  в  целом
ненормально высокие затраты на борьбу с загрязнениями, с безработицей или  с
отчуждением труда. Когда осознаешь истинную цену  той  или  иной  продукции,
понимаешь неэффективность экономических механизмов Второй волны.
   Итак,  Технореволюционеры  считают  "подходящими"   технологии,   которые
гуманизируют труд, способны предотвратить загрязнение  и  обеспечить  охрану
окружающей среды. Они предпочитают проекты, рассчитанные на  местный,  а  не
государственный или мировой рынок. По всему миру технореволюционеры проводят
тысячи экспериментов с маломасштабными технологиями, начиная  с  выращивания
рыбы и  производства  продуктов  питания  и  кончая  производством  энергии,
переработкой отходов, дешевым строительством и простым транспортом.
   Одни эксперименты наивны и переносят нас назад, в мифологическое прошлое,
другие более практичны. Некоторые  сочетают  новейшие  материалы  и  "умные"
станки со старой техникой. Например,  Джин  Гимпел,  специалист  по  истории
средневековой технологии, создал элегантные модели простых станков,  которые
могут пригодиться в  неиндустриальных  странах.  В  них  используются  новые
материалы и старые способы производства. Волна интереса  к  дирижаблям  дает
другой пример применения техники прошлого века. Сегодня дирижабли, сделанные
из новых материалов, имеют гораздо большую грузоподъемность(40).
   Дирижабли - медленный, но дешевый, экологически чистый и  безопасный  вид
транспорта - могут использоваться в тех регионах, где нет дорог, например, в
Бразилии или Нигерии(41). Эксперименты с соответствующей или  альтернативной
технологией, особенно в  области  энергетики,  предполагают,  что  некоторые
простые, мелкомасштабные технологии могут быть такими  же  "умными",  как  и
сложные, крупномасштабные, если весь спектр побочных эффектов принимается  в
расчет и  механизм  должным  образом  отлажен  для  выполнения  определенной
работы.
   Технореволюционеров беспокоит серьезный  дисбаланс  науки  и  техники  на
планете: 3% всех ученых мира работают в странах, составляющих 75%  населения
земли. Они одобряют  предложение  уделять  больше  внимания  технологическим
нуждам бедных стран мира и более справедливому их участию в освоении космоса
и  мирового  океана.  Они  считают,  что  не  только  морские   и   небесные
пространства,  но  и  передовые   технологии   -   часть   общего   наследия
человечества, поскольку в них существенный исторический вклад внесли  многие
народы - от индийцев и арабов до древних китайцев.
   Наконец, технореволюционеры доказывают, что на пути к  Третьей  волне  мы
должны  шаг  за  шагом  отказываться  от   ресурсоистощающих,   загрязняющих
окружающую среду систем производства, применявшихся в эпоху Второй волны,  и
внедрять "метаболическую" систему, которая исключает потери и загрязнение  и
обеспечивает "преемственность": выпуск основной и побочной продукции  каждой
отрасли  промышленности  становится  основой  для  следующих.  В  результате
формируется система, при  которой  не  производится  ничего,  что  не  может
послужить основой для производства другого  продукта,  и  так  далее.  Такая
система не только увеличивает эффективность производства, но и уменьшает или
даже исключает угрозу для биосферы.
   Взятая в целом,  программа  технореволюционеров  закладывает  основу  для
гуманизации технологического прорыва.
   Признают они это или нет, но технореволюционеры являются агентами Третьей
волны. В последующие годы они не  только  не  исчезнут,  но  их  численность
возрастет. Они такая же часть нашего перехода на новую ступень  цивилизации,
как и наши экспедиции к Венере, наши удивительные компьютеры, наши  открытия
в области биологии, наши исследования глубин океана.
   Из их конфликта с фантазерами, приверженцами Первой волны  и  защитниками
Второй волны,  провозглашающими,  что  технология  превыше  всего,  появятся
"умные",  тонкие   технологии,   соответствующие   новой   энергосберегающей
энергетической системе, к которой мы начинаем переходить.  Соединение  новых
технологий с новой энергетической базой поднимет  всю  нашу  цивилизацию  на
совершенно иной уровень.  Сердцем  этой  цивилизации  станут  умные,  научно
обоснованные,   крупнопоточные   предприятия,   действующие   под    жестким
экологическим  и  социальным  контролем,  а   также   "умные"   малопоточные
предприятия, действующие в меньшем, более "очеловеченном" масштабе. Оба типа
предприятий будут базироваться на принципах, совершенно отличных от тех, что
управляли техносферой Второй волны. Эти два пласта индустрии вместе образуют
"командные высоты" завтрашнего дня.
   Но это только детали намного более обширного полотна. Ибо в то  же  самое
время,   когда   мы   трансформируем   техносферу,   мы    революционизируем
информационную сферу.



   Глава 23

   ГАНДИ И СПУТНИКИ

   Конвульсивные содрогания",  "Неожиданная  вспышка",  "Резкий  поворот"...
Специалисты по заголовкам судорожно ищут термин для описания того,  что  они
ощущают как нарастание беспорядка в мире. Их ошеломляет подъем мусульманства
в Иране. Внезапное изменение курса маоистской  политики  в  Китае,  крушение
доллара, воинственность отсталых стран, мятежи в Сальвадоре или  Афганистане
- все это рассматривается как неожиданные, волнующие и не связанные  друг  с
другом события. Нам говорят, что мир стремительно приближается к хаосу.
   И все же многое из того, что кажется проявлением анархии, на  самом  деле
таковым не является. Рождение  новой  цивилизации  не  может  произойти  без