сапоги и радиация начинала обжигать ноги, ему начинало казаться, что
переборки и вода светятся, возможно от жары.

Его руки были обожжены, когда он открывал клапаны, чтобы выпустить пар из
реактора. Моряк практически ничего не видел и едва-едва дышал. Оставалось
только молиться, чтобы завершить работу и перебраться обратно, не упав при
этом в ужасное, причиняющее боль радиоактивное озеро, которое уже разъедало
его ноги.

Наконец, он выбрался, но, к несчастью, сразу же понял, что еще один клапан
вышел из строя, и придется возвращаться. Он уже получил пять смертельных
доз радиации. Вне реакторного отсека уже находились мертвецы. Если он снова
попадет внутрь отсека, то несомненно окажется одним из них.

Затем, когда температура топливных стержней достигла 1470 градусов,
трубопроводы и клапаны выдержали. Временная охлаждающая система начала
функционировать. Кулаков с трудом выбрался из "пасти удава", и командир
Позетиев повернул "К-19" в направлении кораблей флота, которые продолжали
проводить учения, длившиеся, казалось, целую вечность (по крайней мере для
восьми человек это точно). Он понимал, что весь экипаж получит смертельную
дозу радиации, если не удастся как можно быстрее снять людей с борта лодки.

Восемь человек, которые работали в аварийном реакторном отсеке, умерли в
течение недели. Их похоронили в свинцовых гробах. Командир лодки Позетиев
протянул три недели. Другие члены экипажа, которые находились слишком
близко от внешней переборки реакторного отсека, прожили около месяца или
несколько больше. Кулаков, у которого оказались неизлечимо обожжены руки и
ноги, выжил с помощью переливания крови и пересадки костного мозга, но
остался навсегда инвалидом.

Даже при этом Москва не собиралась отказываться от одной из своих немногих
атомных лодок. Хрущев все еще пытался догнать американцев. На "К-19" прибыл
новый экипаж, и люди снова вошли в ее реакторный отсек. Только теперь лодке
дали новое неофициальное имя - "Хиросима".

Ракета, которую никогда не запускали

В 1962 году советские ВМС очень хотели порадовать Хрущева, у которого было
большое желание посмотреть, как атомная подлодка из подводного положения
запускает баллистическую ракету. Руководители ВМС предложили ему посмотреть
на подлодку, которая, по их словам, может удовлетворить его желания, и это
будет новым успехом, о котором можно будет объявить в газете "Красная
звезда".

Хрущев наблюдал за этим испытанием и был настолько удовлетворен увиденным,
что распорядился - за превосходный запуск ракеты наградить экипаж
показанной ему подлодки "К-3", которая недавно успешно прошла подо льдами
Северного полюса. Никто не осмеливался сказать ему, что он принес эту
награду в жертву чистой иллюзии.

Советские ВМС все еще имели слишком много проблем с запуском ракет с
атомных лодок, чтобы рисковать неудачей на глазах у Хрущева. Поэтому,
вместо того чтобы позволить "К-3" совершить попытку запуска ракеты,
командование ВМС поставило поблизости от нее дизельную подводную лодку типа
"Гольф". Спрятанная и неопознанная, эта дизельная лодка и произвела
успешный запуск ракеты.

История советских ВМС продолжала развиваться, и в ней постоянно
переплеталось героическое, трагическое и даже комическое.

Гонка в Средиземном море

В июне 1967 года накануне арабо-израильской войны подлодка "К-131" была
послана в Адриатическое море для того, чтобы ждать там дальнейших указаний.
Как только началась арабо-израильская война, командиру лодки Кулинченко
было приказано в течение 15 часов подготовить лодку к нанесению
ракетно-ядерного удара по Тель-Авиву.

Командир был ошеломлен. Он вовсе не хотел стрелять по Тель-Авиву, но знал,
что не может не выполнить приказ. Для того, чтобы добраться из Адриатики до
Средиземного моря, пройти мимо Греции, острова Крит и подойти на дальность
стрельбы до побережья Израиля, "К-131" должна была идти со скоростью 57
узлов. А ее обычная крейсерская скорость составляла всего 20 узлов. К тому
времени, когда через 6 дней война уже закончилась, "К-131" и ее ядерное
оружие были еще на переходе.

В конце концов она встретила в Средиземном море советскую боевую группу,
состоявшую из 40 надводных кораблей и 10 дизельных подлодок Черноморского
флота. "К-131" не принадлежала к этой группе. Она была не с Черноморского
флота. Но в Советском Союзе хотели, чтобы в этом шоу в Средиземном море
участвовала бы и одна из новых атомных лодок Северного флота. И это было
только начало. Вскоре Средиземное море станет новым полем боя в подводных
противоборствах.

По тому времени в советских ВМС имели слабое представление о том, что
могут, а что не могут делать атомные лодки. Перед войной, когда "К-131"
была на переходе в Адриатическом море, транспорт снабжения любезно
предложил ей топливо и воду, оговаривая при этом, что эти предметы могут
быть у него на исходе. "У нас есть пресной воды столько, сколько нужно, -
пришел ответ от подлодки, - мы только что изготовили ее и готовы передать
вам". На Черноморском флоте не было атомных лодок, и удивленный экипаж
транспорта снабжения не знал, что вода и топливо - это две вещи, которые
любая атомная лодка производит сама.

Несчастье приходит снова

Одной из следующих советских подлодок, шедших в Средиземное море, была
"К-3", та самая, которую Хрущев наградил за мнимый запуск баллистической
ракеты. На этот раз у одного из ее офицеров Л. Каморкина было плохое
предчувствие. За два дня до выхода из порта на Баренцевом море он