Финляндии было подавлено, тысячи этих китайцев, которых также
называли кули, хлынули в центр России. Мы видели их во множестве в
Петрограде.
  Сенатор Кинг: Доктор, из ваших знаний, считаете ли вы,
что китайцы и немецкие и австрийские солдаты, которые не
утверждали своего гражданства где-либо, люди которые были
заключенными в России - составляют большинство в
большевистской военной организации?
  М-р Симонс: Я скажу так: без этих элементов никогда не
образовалось бы ядра Красной армии.
  Сенатор Кинг: Стало быть, эти бывшие немецкие пленники
и бывшие австрийские заключенные, и китайские кули, и латыши, с
некоторым количеством русских, составляли большую часть армии?
  М-р Симонс: Да; и, конечно, они брали тысячи русских
рабочих. Это мы видели своими глазами, что они не могли больше
найти работы, потому что почти все фабрики были закрыты; и с
этим связана длинная история, включающая немецких агентов -
много станков было разрушено только затем, чтобы Россия была
ослаблена экономически и стала зависима от Германии в отношении
разных продуктов. И мы также знали - и я подчеркиваю это
особенно - что во время заключения Брест-Литовского договора
тысячи коммерческих агентов из Германии разгуливали по улицам
Петрограда и Москвы и других крупных городов, принимая заказы.
  Сенатор Нельсон: На немецкие товары?
  М-р Симонс: На немецкие запасы. Все это выглядело так, как
будто бы Германия имела в уме подорвать Россию экономически и
большевистский режим ей в том очень помог. Сознательно или нет,
этого я не знаю, не могу сказать, но для нас, очевидцев, это выглядело
очень подозрительно. Я знал управляющих заводами, и они говорили:
  "Только подумайте! Рабочие ворвались, расколотили ценнейшее
оборудование в куски, и когда мы пытались объяснит им, что это их
хлеб и масло, они ответили: "Ха! Наш хлеб и масло! Мы разрушаем
капитализм!". Это было вложено им в головы. "Мы отменяет
капитализм", но они резали гуся, который нес золотые яйца. Они не
видели связи между тем, чтобы иметь работающую фабрику и
обеспечением достатка.
  Сенатор Кинг: Вы говорили о жестокостях и убийствах. Как
это отразилось на буржуазии?
  М-р Симонс: Это отразилось так, что тысячи лучших людей
в Петрограде, Москве и других местах теряли свою собственность, и
часто членов семей арестовывали. Я видел это во множестве. Было
одно желание - выбраться из России. Но большевики не выпускали
людей из России. Труднейшим делом было получить разрешение на
выезд из России. Но они бежали всякими способами. Я не буду
останавливаться на подробностях. Многие смогли спастись, и мы
помогали им нашими способами, потому что многие из них говорили:
  "Если мы не уедем, нас наверняка убьют - наши имена в списке
буржуазных заложников".
  Сенатор Оверман: Заложники? Что это значит? Это слово
используется не в обычном смысле, как я понимаю.
  М-р Симонс: Попросту говоря, идея в том, чтобы держать
некоторых людей из класса буржуазии, имена которых им были
известны, готовыми к аресту или расстрелу, если что-то случится с
большевистским правительством.
  Сенатор Кинг: Чтобы понять - они держат в качестве
заложников жен и семьи некоторых русских офицеров, которых они
заставляют работать в своей армии?
  М-р Симонс: Держат.
  Сенатор Кинг: И если они не будут управлять армией, как
большевики думают они должны, они угрожают убить их семьи?
  М-р Симонс: Во всяком случае десятки таких людей
приходили ко мне и говорили, что это разрывает их сердце. Они
говорили: "Нас заставляют делать это, но вы и другие должны
знать, мы надеемся, что вы примирите нас с союзниками."
Некоторые из лучших людей, которых я знал, говорили: "Если мы не
пойдем, они убьют нас на месте". Некоторых убили; другим удалось
бежать; третьи месяцами скрывались, никогда не спя в одном месте
более раза подряд.{1}
  ------ 1) Думается, это сообщение проливает новый свет на
причины и характер сотрудничества некоторых русских офицеров в
красной армии.
  Сенатор Кинг: Доктор, я старался понять масштаб террора
и его влияние на буржуазию и высшие классы. Замаривают их до
смерти или нет?
  М-р Симонс: Да. Мы видели их - как ходячие тени - на
улицах Петрограда. Я видел своими глазами, как люди падают
замертво. Перед тем как они умирают, у них распухают лица. "..." Я
припоминаю человека в генеральской форме, с белой бородой,
стоявшего на Большом Проспекте и со слезами на глазах просившего:
  "Христа ради, подайте несколько копеек". Некоторые люди второй,
третьей или четвертой категорий подавали ему по несколько марок
  - монет больше не было. Я был в домах, где не было хлеба несколько
недель...
  Сенатор Кинг: Это буржуазия?
  М-р Симонс: Но они сдавливали также людей, которые не
были буржуазией, но которые были - я думаю, можно назвать их
средним классом - людей, которые пользовались носовым платком
или у которых было золотое кольцо - они оказывались буржуазией. Я
нередко разговаривал с людьми, которые работали и которые не были
буржуазией. Я беседовал с сотнями и спрашивал их: Ну, что вы обо
всем этом думаете? "Ну, мы знаем, что во-первых это все немецкое, а
во-вторых еврейское. Это совсем не русское дело." Это стало
настолько популярным, что ходя по улицам Петрограда в июле,
августе и сентябре, вы открыто слышали от встречных: "Это не
русское правительство. Это правительство немецкое и еврейское."
Подходили другие и говорили: "И очень скоро будет большой погром".
  В результате, сотни большевистских начальников, которые были
евреями, отправляли своих жен и детей из Петрограда и Москвы,
боясь погрома. Я сообщил обо всем этом нашим властям, и это дошло
до них через Государственный Департамент.