М-р Симонс: Они были евреями [Hebrews], евреями-
отступниками [apostate Jews]. Я не хочу ничего сказать против евреев
как таковых. Я не сочувствую антисемитскому движению, никогда не
сочувствовал и не буду. Я против него. Я питаю отвращение к
погромам любого вида. Но я твердо убежден, что это явление -
еврейское [this thing is Yiddish], и что одна из его баз - на Восточной
Стороне Нью-Йорка.
  Сенатор Нельсон: Троцкий приехал из Нью-Йорка тем
летом, так?
  М-р Симонс: Да.
  Сенатор Нельсон: Вы думаете, он привез этих людей с собой?
  М-р Симонс: Я не могу сказать, что он привез их с собой. Я
полагаю, многие из них приехали вслед за ним, но он ответственен за
их приезд.
  Сенатор Оверман: Известно ли вам, снабжали ли их немцы
деньгами?
  М-р Симонс: Широко считалось, что Ленин и Троцкий
финансировались немецким императорским правительством. Позднее
были опубликованы документы, показывающие, что вожди
большевистского движения финансировались немцами. М-р Николай
А. Зорин, мой личный друг, вице-президент общества по укреплению
дружественных связей между Россией и Америкой, опубликовал
исследование, показывающее, что за этим всем стояло немецкое
правительство. У него были определенные документы. "..." Я
полагаю, их содержание должно быть известно Государственному
Департаменту, ибо я передал копии нашему посольству и нашему
консульству.
  Сенатор Оверман: Вот было бы мило, если большевистское
движение началось в этой стране [США], финансируемое немцами.
  М-р Симонс: Я не думаю, что большевистское движение в
России имело бы успех, если б не поддержка, полученная им со
стороны определенных элементов из Нью-Йорка, с так называемой
Восточной Стороны.
  Майор Хьюмс: [задает вопрос о прежней деятельности
Ленина]
М-р Симонс: Я не уделял внимания этой фазе карьеры Ленина.
  Я знаю только, что он получил привилегию со стороны немецкого
императорского правительства на срочный проезд через Германию, и
что они старались как можно скорее доставить его в Россию. Я хочу
добавить, что перед началом войны - то есть перед тем, как Россия
вступила в войну - мы были извещены, и это факт, что сотни
тысяч рублей были переведены на счета некоторых трудовых лидеров
в С.-Петербурге, как затем стало известно, для организации
забастовок на фабриках. Большое количество заводов в Петрограде,
Москве и других центрах России контролировалось британским и
немецким капиталом. Было очевидно, что Германия пытается
ослабить Россию экономически, бросив ее в спазмы ужасной
забастовки. Я разговаривал с людьми, занимавшими высокое
положение в Петрограде в государственной жизни, и они сказали, что
у них есть доказательства. Дело потом всплыло в русской печати и,
конечно, вызвало сильные анти-немецкие чувства.{1} Но та
забастовка не оказалась успешной, потому что прежний режим имел
столько силы, и он смог погасить ее.
  ------ 1) ###ref Agursky, Бразоль
Я замечал все время, что в России очень силен немецкий
элемент. Я передал нашему послу, губернатору Фрэнсису, копию так
называемой Немецкой Годовой Книги, которая была запрещена, а
также немецкую ежедневную газету, старейшую, как они
провозглашают, которая была запрещена после вступления в войну. А
когда большевики пришли к власти, все это появилось снова. Не
только печатались немецкие газеты, не только все немецкое и про-
немецкое поддерживалось, но нам стало известно, что перед началом
или после начала большевистской революции в октябре 1918 года, в
Смольном, месте нахождения так называемого большевистского
правительства, было несколько немецких офицеров. "..." Одна из
старейших учителей Смольного Института пришла по
необходимости в здание, где большевики теперь держат свое оружие
и откуда ведут деятельность по агитации пролетариата. Эта дама,
в возрасте более 50 лет, преподававшая в институте, я полагаю,
свыше 20 лет, и посещавшая нашу церковь около 10 лет и связанная с
некоторыми из наиболее выдающихся русских. Она пришла ко мне и
сказала: "У меня была возможность, как у преподавателя Смольного
Института, посетить некоторые комнаты в здании, занятом сейчас
так называемым большевистским правительством. Я видела
собственными глазами немецких офицеров, сидевших у длинного
стола, вокруг которого сидели руководители большевиков. Я слышала,
как разговаривали на немецком. Поскольку они доверяли мне, я имела
разрешение проходить через некоторые комнаты, чтобы взять вещи
для наших учителей и учеников, и несколько раз я видела немецкие
документы на столе, с немецким штампом." Однажды она сказала
мне, что в Смольном ее поражает, что по-немецки говорят больше,
чем по-русски. Может быть, она слышала идиш, потому что идиш
близок к немецкому. Мне это кажется странным, но когда вы
говорите с типичным человеком с нижней Восточной Стороны, он
будет говорить не по-немецки и не по-русски, но на идиш. Может
быть она слышала идиш и приняла его за немецкий; так или иначе,
вот ее свидетельство.{1}
  ------ 1) Если свидетельство достоверно, то оно может
относиться либо к разговаривавшим на идиш, либо к настоящим
немецким офицерам. Последнее, как будет видно из дальнейших
показаний, не представляется невозможным.
  Сенатор Нельсон: Идиш отличается от иврита?
  М-р Симонс: Это немецкий. У него смешанный состав.
  Сенатор Нельсон: Это смесь еврейского и немецкого, не так
ли?
  М-р Симонс: Есть некоторые славянские слова, некоторые
русские, и некоторые польские. В нем могут быть слова английские.
  Идиш, на котором говорят на Восточной Стороне Нью-Йорка,
содержит довольно много из английского языка, а тот, на котором
говорят в Петрограде, Москве, Варшаве и Одессе, содержит довольно