erse language by James Macpherson". Никому до тех пор неизвестный Джеймс
Макферсон  в  предисловии  к  своему  изданию  называет   себя   простым
переводчиком старинной рукописи, сохранившей поэзию барда О., жившего  в
Горной Шотландии в III в. Сначала  вышло  всего  15  поэм;  но  общество
богатых шотландских патриотов, польщенное в своей национальной  гордости
успехом этой книги, дало Макферсону  средства  на  новое  путешествие  в
Шотландию, следствием которого явилось новое издание песен,  значительно
пополненное, а в 1765 г. появилось и третье, заключавшее в себе 22 поэмы
и предисловие Блэра, профессора риторики  и  литературы  в  эдинбургском
университете. Поэмы  были  переведены  на  все  европейские  языки;  ими
зачитывались все, и сначала никто не сомневался в их подлинности;  в  О.
видели такое же  прямое  отражение  народной  поэзии,  как  в  Илиаде  и
Одиссее. В 70-х годах начали возникать некоторые  сомнения  относительно
подлинности поэм; поэт Юнг посоветовал Макферсону показать  рукопись,  с
которой  он  переводил,  каким-нибудь  специалистам,  чтобы  они   могли
констатировать верность перевода. Макферсон не только не исполнил совета
Юнга, но вообще совсем не отвечал на нападки своих противников,  всецело
предоставляя борьбу с ними своим друзьям, и  только  в  1779  г..  после
резких выходок критика Джонсона, заявил, что выставить свои оригиналы  у
книгопродавца Беккера в  Эдинбурге;  но  обещание  это  так  и  не  было
исполнено. Разгоравшийся  все  более  и  более  спор  усложнился  еще  и
национальным вопросом: до  Макферсона  никто  не  оспаривал  ирландского
происхождения финианских  героев,  и  ирландцы  были  уязвлены  в  своей
национальной гордости. В 1797 г. была созвана комиссия для расследования
вопроса о подлинности  Макферсоновского  О.;  она  работала  8  лет,  но
результаты ее работ оказались весьма незначительными: прошло  больше  30
лет со времени появления поэм О., многое изменилось в Горной  Шотландии,
куда проникла и книга Макферсона, и старое так смешалось с новым, что не
было возможности разобраться; никаких древних рукописей не было найдено.
Бумаги, опубликованные после смерти Макферсона, еще более запутали дело:
у него нашлось только 11 песен на гэльском наречии и две большие эпопеи,
"Фингал" и "Темора", переписанные рукой самого Макферсона. В виду  этого
подложность поэм О. была признана всеми, и о ней до сих  пор  говорят  в
учебниках истоpии литературы. В настоящее время, однако,  это  обвинение
не должно ставиться так резко: не  смотря  на  поднятую  критикой  бурю,
вопрос о подложности О. далеко еще не может считаться решенным. Никто  в
настоящее время  не  оспаривает  ирландского  происхождения  О.,  но  не
подлежит  сомнению  и  то,  что  жители  Ирландии   и   сев.   Шотландии
принадлежали к одному племени  и  сохраняли  до  позднего  времени  свои
национальные  черты,  так  как  находились  в  постоянных  между   собой
сношениях и не были романизированы; весьма вероятно, что  жители  Горной
Шотландии были выходцы из Ирландии. Никто  не  оспаривает  и  того,  что
Оссиановская легенда  имеет  своим  отечеством  Ирландию,  но  столь  же
достоверно,  что  и  Шотландия  имеет  свою  Оссиановскую  легенду.  Это
доказывается найденным не так давно "Лесморским Сборником"  1555  г.,  в
котором есть песня, приписанная О. и до такой степени схожая  в  тоне  и
сюжете с поэмами Макферсона, что не остается  сомнения  в  их  ближайшем
родстве. В виду этого сборника падает и обвинение Макферсона в  том  что
меланхолический тон его поэм есть продукт культуры XVIII  в.;  мы  знаем
теперь, что этот тон присущ шотландской легенде.  По  всей  вероятности,
Макферсон во время своей поездки в Горную Шотландию,  куда,  как  теперь
известно, его  сопровождали  два  знатока  местного  наречия  (Александр
Макферсон и Морисон), собрал и записал устные  предания  и  издал  их  в
литературной обработке, при чем внес далеко не так много своего личного,
как полагают; в этом несомненно убеждает изучение эпитетов в его поэмах.
Личное участие Макферсона заметно, главным образом, в туманных описаниях
природы, в пристрастии к лунным ночам, к обросшим мохом замкам и  т.  п.
Все поэмы Макферсона можно разделить на 3 группы.  Поэмы  первой  группы
или были записаны тщательнее, или  же  в  основу  их  действительно  лег
какой-нибудь письменный памятник: они ярче отразили народное творчество.
Из эпитетов, встречающихся в этой группе поэм, есть очень характерные  и
ничем не напоминающие ни романтическую поэзию,  ни  Гомера;  встречаются
также и двойные сравнения, напр.  "руки  битв"  (воины).  Другая  группа
песен носит следы свода, но вряд ли этот  свод  мог  сделать  Макферсон;
вероятнее, что сделан он кем-нибудь ближе стоявшим к народу. Эта  группа
могла бы иметь очень большое значение для  изучения  кельтской  народной
поэзии, как сохранившая следы образования эпопей и представляющая  собой
единственный образчик третьего фазиса в  развили  кельтского  эпоса;  но
значение ее  почти  уничтожено  самим  Макферсоном,  и  вопрос  остается
неразрешенным.   К   третьей   группе   принадлежат   поэмы   совершенно
искусственные,   с   деланными,   вычурными   описаниями,    изобилующие
гомеровскими эпитетами, совершенно не свойственными кельтскому народному
творчеству: "быстроногий, лучезарный" и  т.  п.  Как  бы  мало  ни  было
значение Макферсоновского О. для истории  развития  эпоса,  произведение
это сыграло очень большую роль в истории всемирной  литературы;  влияние
его не переставало чувствоваться до половины нашего столетия, не  смотря
на полное убеждение в его подложности.  В  Англии  Вальтер-Скотт,  поэты
Озерной школы даже Байрон отразили на себе это влияние, но нигде не было
оно так прочно, как в  Германии,  где  Клопшток,  Гердер,  геттингенские
барды, поэты Sturm und Drang'a явились его верными адептами, и даже Гете
заставил своего Вертера сказать: "О. вытеснил из моего  сердца  Гомера"!
Влияние О. легко проследить и у нас, до  Пушкина  включительно.  Подобно
тому,  как  в   средние   века   кельтские   сюжеты   получили   широкое
распространение в lais  и  романах  круглого  стола,  теперь,  благодаря
Макферсоновскому О., они вновь  обошли  всю  Европу,  при  чем  в  обоих
случаях имели значение не только сюжеты, но и идеи и  стиль:  в  романах
круглого стола - идеал благородного  рыцаря,  культ  женщины,  в  поэмах
Макферсона - элегический колорит, любовь  к  необычайному  и  чудесному,
одним словом все то, что понимается под выражением "Оссианизма". На рус.
яз. имеется два перевода О.: Кострова, "О., сын Фингалов, бард  III  в.:
гальские стихотворения"  М.,  1792;  и  Балобановой,  "Поэмы  О.  Джемса
Макферсона" (исследование, перевод и примечания, СПб., 1891). Ср. Talvy,
"Die Unechtheitd. Lieder Ossians"(Ann., 1840); Windisch, "Die altirische
Sage und die Ossianfrage" ("Verhandl  der  Philologenversain  zu  Gura",
1878); Blackie, "The language and literature of the Scottish  Highlands"
(Эдинбург, 1876); O'Curry, "Manners and Customs ot  the  ancient  Irish"
(Лонд., 1876).
   E. Балобанова.
   Осташков - уездн. г. Тверской губ., на полуострове в южн.  части  оз.
Селигера. Климат сырой, холодный и нездоровый; за 49  лет  (1830  -  78)