зато в обработке этого сюжета Т. остается верен себе. Он не имеет ничего
общего с Веласкесом, который изобразил бога Меркурия  ползущим  к  своей
жертве на животе, с  обнаженным  мечом  в  руке.  Т.  выбрал  из  сюжета
сравнительно еще невинный, но захватывающий  момент.  На  первый  взгляд
столь безобидно-праздное положение  полусидящей,  полустоящей  фигуры  с
только что отнятой от губ цевницей, маскирует кровавый замысел.  Правая,
с виду так мирно болтающаяся нога ,на самом деле прижимает пяткой  ножны
меча, чтобы легче было вытащить  последний  рукой.  Черты  лица  и  поза
фигуры  выражают  напряженную  бдительность  и  готовность   перейти   к
действию. Последнее передано в особенности превосходно, так  и  кажется,
что Меркурий сейчас встанет и выхватит меч. История  происхождения  этой
удивительной статуи в высшей степени характерна для уяснения  того,  как
работал  Т.  Однажды,  отправляясь  обедать,  Т.  заметил  полусидящего,
полустоящего в дверях дома молодого итальянца, красота и  оригинальность
позы которого поразила скульптора; он прошел было мимо, но  с  полдороги
вернулся и, застав юношу в той же позе, не замедлил хорошенько запомнить
все детали положения,  затем  наскоро  пообедал  и  немедленно  вернулся
домой, чтобы засесть за  эскиз  новой  статуи,  а  на  другой  день  уже
серьезно взялся за работу  над  моделью  "Меркурия".  Свойственное  всем
произведениям  Т.  благородство  поз  и  всего  облика   особенно   ярко
сказывается в его собственной статуе,  изваянной  им  самим.  Это  образ
монументальной   широты,   уверенности,   твердости    и    олимпийского
спокойствия, говорящий о том, что  олицетворяемый  им  и  создавший  его
человек- великий, редкий человек, гений. В  барельефе  "Возрасты  любви"
трактуется тема, вообще проходящая  красной  нитью  в  творчестве  Т.  -
"власть Эрота". Т. как бы говорит целым циклом своих произведений:  "Что
такое сила, власть, мужество, даже красота? Все решает  в  конце  концов
любовь!" Но Эрот Т. не просто шалун и баловень олимпийского царства, это
- триумфатор, победитель богов и людей, отбирающий трофеи от  великих  и
мощных богов, седлающий и представителя воздушной стихии, орла  Юпитера,
затем представителя водной стихии
   -  дельфина,  усмиряющий  адского  цербера,  доводящий  мощного  паря
зверей,  льва,  до  того,  что  тот  смиренно  лижет  ему  ножку  и  пр.
Произведения Т. совершенно лишены чувственной подкладки, как была  чужда
ее и самая натура Т. При разработке тем  любви,  он  не  обнаруживает  и
восторженного опьянения ее властью, но  просто  изображает  последнюю  с
точки зрения спокойного, трезвого, хотя и сочувствующего,  но  в  то  же
время и  слегка  иронизирующего  наблюдателя,  с  улыбкой  превосходства
указывающего на все проникающую,  решающую  силу  Эрота  и  с  очевидным
удовольствием отмечающего, насколько важно  для  уразумения  сути  жизни
обращать внимание на этот скрытый фактор. Барельеф "Возрасты  любви"  не
что  иное,  как  мягкая  сатира  на  кратковременность   власти   Эрота,
основанной на законах природы. Девочка подросток  с  живым  любопытством
глядит на выпускаемых на  волю  амурчиков;  молодая  девушка,  преклонив
колени, приветствует маленького божка любви горячим  поцелуем;  женщина,
уже носившая плод  любви  под  сердцем,  обращается  с  божком  довольно
небрежно, таская его за крылышки, как купленного на рынке гуся;  занятый
житейскими заботами зрелый муж даже не замечает  усевшегося  к  нему  на
плечи Амура; зато старость,  словно  опомнившись,  с  сожалением  тщетно
простирает руки вслед за улетающим от ее божком.  В  1838  г.  Т.  решил
окончательно вернуться на  родину.  Здесь  был  оказан  ему  грандиозный
прием. Остальные годы своей жизни великий скульптор посвятил  отечеству.
Крупными его работами в этот период  являются  фризы:  "Въезд  Христа  в
Иерусалим" и "Шествие на Голгофу". Кроме них он  исполнил  много  мелких
произведений и усиленно занимался разработкой плана  и  устройством  (на
средства, собранные всенародной подпиской) музея, в котором должны  были
поместиться все его  произведения,  частью  оригиналы,  частью  копии  в
мраморе и гипсе, эскизы и разные собранные им в течение всей  его  жизни
богатые художественные коллекции. Все  это  он  по  духовному  завещанию
оставлял родине. Т. скончался внезапно, в Копенгагене, 24 марта 1844 г.,
присутствуя на вечернем спектакле в Королевском театре. Сооружавшийся по
плану архитектора Биндесб„ля музей имени Т. и сделался вместе с тем  его
надгробным памятником. Тело Т. погребено под простой каменной  плитой  в
середине  двора,  образуемого  четырьмя  флигелями  музея.  Кроме  этого
грандиозного и единственного в  своем  роде  памятника,  Т.  воздвигнуты
памятники в палаццо  Барберини  в  Риме  и  селении  Рейкьявик  на  о-ве
Исландия. Из наиболее выдающихся учеников Т. следует указать  на  датчан
Фрейнда и Биссена, на немцев Вольфа, Швантолера и  фон-дер  Лауница,  на
итальянцев Тенерани и Бьенэме. Полную биографию Т.  сост.  И.  М.  Тиле,
"Thorvaldsen og bans Vaerker" (два издания, одно  роскошное,  украшенное
гравюрами, изображающими  произведения  Т.,  4  т.  in  4ё,  Копенгаген,
1831-50; другое общедоступное, дополненное извлечениями из  переписки  и
др. бумаг Т.). Из прочих сочинений о Т. особенного внимания  заслуживают
превосходный труд Юлиуса Ланге:  "Sergel  og  Thorvaldsen"  (Копенгаген,
1886 г.), содержащий в себе тонкую оценку художественной деятельности Т.
М. Гаммериха: "Thorvaldsen og bans  Kunst"  (популярная  биография,  для
народа), Зигурда  Мюллера:  "Thorvaldsen,  bans  Liv  og  bans  Vaerker"
(Копенгаген 1890-1893 г.) и Эжена Плона: "Thorvaldsen,  sa  vie  et  son
oenvre" (Париж, 1867). Ценные отзывы об искусстве Т. находятся  также  у
датского художественного критика Гойена в его сочинениях, изд. Уссингом,
у А. Кестнера (в "Romische Studien", Берл., 1850), у Жакмона,  в  "Revue
des deux Mondes" за 1879 г.
   П. Ганзен.
   Торговые ряды - в древней Руси так назывались, в отличие от  гостиных
дворов, те места  в  городах  и  посадах,  где  производилась  розничная
продажа товаров. Т. помещения в рядах были весьма разнообразны и  носили
разные названия: амбары, погреба, лавки, прилавки, полки, шалаши,  веки,
столы, скамьи, рундуки; стулья и  скамьи  стояли  для  мелких  торговцев
между лавками и прилавками; на скамьях, между прочим, продавали мясо;  в
шалашах продавались разные мелкие, большею частью изготовленные съестные
припасы, для употребления  на  месте  простолюдинами,  собиравшимися  на
торгах.  Со  всех  помещений  в  Т.  рядах  взимался  оброк  посредством
целовальников. Т. устав 1667 г. запретил торговать  помимо  "извычайных"
рядов и лавок;  в  1676  г.  было  подтверждено,  чтобы  нигде  не  было
торговли, кроме рядов; в 1681 г.  опять  подтверждалось,  чтобы  "всяких
чинов люди не в указных местах не  торговали  и  от  того  его  великого
государя казне напрасной потери и недоборов  не  было".  Каждому  товару
обыкновенно назначался свой особый ряд и свое место. Особенно много было
рядов в Москве: близ Вшивого рынка был лоскутный или ветошный ряд,  где,
впрочем, можно было покупать очень ценные вещи; неподалеку от Кремля был