берега Варты и Вислы, не отмечен ни в одном историческом источнике,  так
что  завоевание  Польши  этими  переселенцами  является  лишь  гипотезой
исследователя.  В  основе  гербов  польской  Ш.  Пекосинский  отыскивает
скандинавские  руны;  они-то  и   представляют   собой   самое   сильное
доказательство, приводимое историком в пользу  своей  гипотезы.  Но  это
основное  положение  исследований  Пекосинского   в   области   польской
геральдики отвергается другими польскими учеными.  Вообще,  эта  теория,
хотя и отличается замечательной стройностью, покоится на  весьма  шатких
основаниях. Исследователи, принимающие вторую теорию,  расходятся  между
собой  во  взглядах  на  социальнополитические  факторы,  под  действием
которых создалось польское государство, но согласны между собой  в  том,
что оно возникло, как результат  борьбы  польских  племен  между  собой.
Эволюция национально-политических отношений в  первобытной  Польше  была
вероятнее всего такова. Государственной организации предшествовала,  как
и у всех первобытных народов, родовая, при чем род представлял  собою  и
экономический  союз  на  началах   коллективности.   Дальнейшей   формой
социальной   интеграции   являлась   группа   родов,   соответствовавшая
южнославянскому братству и  положившая  начало  территориальному  союзу,
называвшемуся  впоследствии  "ополе".  Делами  ополя   заведовал   совет
старейшин, стоявших во главе отдельных родов, из которых состояло ополе.
Из соединения ополей возникали племена, которыми управляли князья. Война
усилила княжескую власть  и  способствовала  выделению  из  общей  массы
свободных людей особого постоянного класса воинов,  образовавшего  ядро,
из которого постепенно развилось шляхтское сословие. Напряженная борьба,
которую приходилось вести полякам со своими  врагами,  в  особенности  с
Германской империей, налагала на всю государственную организацию  Польши
сильный  отпечаток  военного  быта.  Вся  страна,  усеянная   "городами"
(крепостями), в которых находились отряды рыцарей, представляла вид  как
бы обширного лагеря. Особенно большое количество воинства в царствование
короля Болеслава Храброго сосредоточивалось, по словам первого польского
летописца Галла, в Познани (1300 рыцарей в панцирях и 7000 со щитами), в
Гнезне (1500 латников и 5000 щитоносцев), во Владиславе (800 латников  и
2000 щитоносцев) и в Гече (300 латников  и  2000  щитоносцев).  Слава  и
щедрость таких королей, как Болеслав Храбрый, Болеслав Смелый и Болеслав
Кривоустый,  привлекали  в  Польшу  и  иностранных  рыцарей,   жаждавших
приобрести богатства. В рядах польского  рыцарства  встречались  нередко
рыцари, носившие такие имена, как Рудольф, Арнульф,  Вильгельм,  Одон  и
др. Сношения с Германией и другими странами Запада приводили  поляков  к
тому, что они заимствовали оттуда обычаи и учреждения. Так, уже в XI  в.
известен был Польше  обычай  посвящения  в  рыцари,  и  короли  жаловали
рыцарское звание за какие-нибудь заслуги или услуги людям неблагородного
происхождения и даже рабам. Благородное сословие носило  также  название
"владык". Старшины рыцарских родов,  бывшие  князья  племен,  утративших
свою политическую самостоятельность, и потомки этих князей составляли  в
этом сословии аристократический  элемент,  который  с  течением  времени
развился и разросся в особый класс богатой землевладельческой знати, так
наз. "можновладства". Пекосинский утверждает, что польское рыцарство  до
конца XI стол. находилось на  иждивении  государей  и  своих  земель  не
имело, и что только в начале XII ст. при князе Болеславе Кривоустом  оно
было наделено  поземельными  владениями  и  тогда  только  обратилось  в
землевладельческое  сословие.  Но  это  утверждение   не   оправдывается
историческими данными.  Рыцарство,  как  класс,  выделившийся  из  массы
населения,  владело  землями  еще  в  доисторическое  время.  При  этом,
конечно, были и рыцари, земли не имевшие; они принадлежали  к  княжеской
или королевской дружине и содержание получали от государя.  Но,  вообще,
рыцарство было землевладельческим классом. Рыцарь мог  владеть  имением,
доставшимся ему или по наследству, или в силу  пожалования.  Первый  вид
поземельной собственности  составлял  собственность  родовую,  второй  -
личную. Коллективная родовая собственность встречалась в Польше среди Ш.
еще в XV и даже XVI  вв.  Но  разложение  ее  началось  рано  и  процесс
индивидуализации все сильнее и сильнее развивался. Однако,  относительно
индивидуальной  собственности  долгое   время   в   Польше   действовали
юридические нормы, свидетельствовавшие  о  том,  что  эта  собственность
выделилась из родовой. Для отчуждения  подобного  имения  в  чужие  руки
необходимо было согласие родичей;  кроме  того,  последние  имели  право
требовать возвращения в их владение земель, которые были  отчужденны,  и
возвратить их, уплатив продажную цену лицу, которое эти земли приобрело.
От рыцарей уже в первые века исторической Польши стал  отделяться  класс
крупных поземельных владельцев или можновладцев. В  удельную  эпоху  они
представляли собой силу, от которой зависели  судьбы  страны.  В  Польшу
проникала западноевропейская культура и, хотя  в  ней  и  не  водворился
феодальный  строй,  тем  не  менее  сложились  отношения,  сближавшие  в
значительной степени  польские  порядки  с  западноевропейскими.  Высшее
духовенство, а за ним  и  можновладцы  приобрели  от  князей  иммунитет,
дававший им  права  верховной  власти  над  населением  их  имений.  Под
влиянием иммунитета  развивалось  и  так  назыв.  рыцарское  право  (jus
militiae).  Тот,  кто  владел  этим  правом,  мог  распоряжаться   своим
имуществом согласно существующему праву о наследстве (jus hereditarium),
освобождался от некоторых  повинностей,  приобретал  некоторую  судебную
власть над крестьянами и мог требовать от них в свою  пользу  исполнения
повинностей, которые они несли раньше по отношению  к  государю.  Таково
содержание рыцарского права в XIII в. Лицо, пользовавшееся этим  правом,
считалось благородным (nobilis), шляхтичем. От рыцарства  Ш.  отличалось
еще в XIV в., по законодательству Казимира Великого,  рыцарство  рядовое
(miles  medius,   scartabellus);   кроме   того,   встречались   рыцари,
происходившие из крестьян и солтысов (miles  е  sculteto  vel  cmetone).
Вира за убийство  шляхтича  определена  была  в  60  гривен,  за  рыцаря
рядового 30 гр. и  рыцаря  последней  категории  -  15  гр.  Сверх  того
рыцарство простое, неблагородное, не  имело  гербов.  Впоследствии  этот
класс слился отчасти с крестьянством и отчасти с Ш. В XIII и XIV ст.  Ш.
не имела еще политического значения; она  подчинялась  воле  прелатов  и
баронов, как назывались духовные и светские вельможи. Но как боевая сила
государства, она уже в это время играла весьма  важную  роль  в  стране.
Главным образом при  поддержке  Ш.  удалось  королю  Владиславу  Локотку
восстановить   польскую   монархию,   создать   единство   политическое,
вследствие которого укрепилось еще более национальное сознание  поляков.
Носителем и выразителем этого сознания  являлась  преимущественно  Ш.  К
этому присоединялись еще другие факторы,  под  действием  которых  стало
развиваться в Ш. стремление занять в государстве  место,  подобающее  ее
силе. Как сословие, обособленное от других, она была  проникнута  сильно