торговли вызвали к жизни рыночные стимулы к наращиванию производства и
экспорта, к рационализации потребления. Рационализация государственных
расходов и внедрение более эффективной налоговой системы снизили дефицит
государственного бюджета с 25% валового внутреннего продукта в 1972 г. до 2% в
1986 г. Инфляция снизилась с 1000% до 300%, а затем до менее чем 20% в год.
Экспорт рос на 10% ежегодно. Следует учесть, что этот взрыв экспортного
потенциала происходил на фоне резкого ухудшения условий торговли для Чили.
Появились новые отрасли, обеспечивающие экспортные доходы. Прежде всего,
нетто-экспортером стало сельское хозяйство. Здесь была проведена
приватизационная аграрная реформа, в рамках которой было приватизировано 150
тыс. ферм (значительная часть этих ферм была отобрана в государственную
собственность при прежних правительствах под лозунгом увеличения социальной
справедливости, да так в ней и осталась). Новой экспортной отраслью стала
лесная промышленность, где после приватизации удалось в короткие сроки перейти
от истощительного лесопользования к росту площадей, занятых
высокопродуктивными лесами, а также модернизировать целлюлозно-бумажный
комплекс. В настоящее время доля меди в экспортных доходах снизилась до 40%
при росте экспорта в 10 раз.

Впечатляющих результатов чилийская экономика добилась и в области
институциональных преобразований, позволивших сформировать достаточно мощную
инфраструктуру рыночных отношений. Приватизация финансово-банковской сферы
сочеталась с процессом приватизации, в ходе которого государство полностью
передало в частные руки контроль над металлургической компанией, двумя
мощнейшими национальными энергетическими компаниями, телефонной компанией и
многими другими. Количество государственных предприятий только за первые годы
реформы уменьшилось более чем в 8 раз -- с 620 в 1973 г. до 76 в 1981 г.

Все эти процессы стали возможны ввиду большой степени комплексности чилийских
реформ. Одним из важнейших достижений, сделавших возможным многие
преобразования в смежных областях, является реформа пенсионной системы.

Когда ее автор, Хосе Пиньеро, изложил основные идеи реформы в докладной
записке, ему "высочайшее было предложено возглавить соответствующее ведомство.
Преодолев сопротивление части военных, связав себя обязательством стать
"крайним" в случае провала задуманного, Пиньеро попросил военных перенести
момент старта реформы с четвертого на первое мая 1981 г. "Я хотел, чтобы этот
день отмечался как праздник освобождения рабочих от государства", -- пояснил
он.

В предлагаемой читателю книге имеется и полное, и краткое изложение основных
положений реформы. [В русском издании книга публикуется с небольшими
сокращениями. -- реформы пенсионной системы, которые имеют универсальное значение.

Во-первых, по наблюдению В. А. Найшуля, на практике было показано, что
экономическая безопасность людей и государство вовсе не являются так
нераздельно слитыми, как это было принято считать в XX веке, особенно для
повсеместного формирования государственных систем социального обеспечения.

Во-вторых, экономика получила ресурс накопления капитала, который
характеризуется следующими чертами. Он является стабильным, так как привязан к
процессам, имеющим почти "демографическую" устойчивость. Он является
внутренним, позволяя избегать роста зависимости страны от колебаний мирового
финансового рынка. Наконец, режим воспроизводства капитального запаса,
аккумулируемого пенсионной системой, опирается на индивидуальные решения. Эти
решения направлены на максимизацию отдачи при ограничениях на структуру
активов. Все эти свойства позволяют говорить (более строго, позволяют
выдвинуть гипотезу) о превращении пенсионной системы, являющейся в своем
государственном варианте разрушителем макроэкономической стабильности, в
фактор, притягивающий (в смысле теории аттракторов) экономическую систему к
состоянию стабильного роста.

Наконец, еще одно значение пенсионной реформы, реализованной в Чили, состоит в
коренной перемене взгляда на человека как классово-ролевое существо. Очевидно,
что, капитализируя часть своих доходов, каждый трудящийся решает задачу выбора
(точнее, как показано в книге, целый ряд задач выбора), превращаясь, таким
образом, в хозяина собственной судьбы.

Применим ли опыт Чили в нашей стране? Ответ, который можно дать, исходя из
сегодняшнего (1992 г.) понимания этой проблемы звучит: и "да", и "нет". "Нет",
потому что освобождение от социализма в наших странах происходит в
диаметрально противоположных условиях: в Чили -- в условиях чрезвычайно
сильной центральной власти и сохранения профессиональных рыночных знаний во
всех слоях общества (что и позволило сконструировать "сверху" изящную и
надежную частную пенсионную систему), в нашей стране -- в условиях слабого
государства, спонтанных реформирования и рыночного самообучения, при
отсутствии твердых денег, неразвитом рынке капитала и т. п. Поэтому о прямом
заимствовании чилийской системы сейчас не может быть и речи. "Да", потому что
произведенная в Чили приватизация государственного пенсионного долга и всего
пенсионного обеспечения является необходимой составной частью всякой глубокой
рыночной реформы. Таким образом, нам, по-видимому, хотим мы этого или не
хотим, придется вслед за чилийцами решать те же проблемы, и здесь большие и
малые детали их опыта могут быть чрезвычайно полезны. Наконец, чилийские
реформы вообще и пенсионные реформы в частности являются прекрасным учебником
экономического либерализма и, как таковые, долго будут служить источником
вдохновения и полезных знаний для экономистов и политиков.

-------------------------------------------------------------------------------


_Предисловие ко второму изданию _

Чилийская система пенсионного страхования, несомненно, может служить примером
для государств во всем мире. Ее преимущества неоспоримы:

  1. Накопления застрахованных [здесь и далее для удобства читателя, не
являющегося специалистом в страховом деле, для обозначения застраховавшегося
лица применяется слово "застрахованный" вместо профессионального (но, к