Воз содержал у себя дома телефонную службу Dial-a-Joke "набери анекдот",
выбрасывая в округу бесконечный поток шуточек про поляков. Но это было не
единственное удовольствие, которое он получал от телефона. Его и Джобса
вдохновила на подвиги статья в Esquire о легендарном человеке по имени
Капитан Кранч, увлеченного строителя блюбоксов - устройств, с помощью
которых можно было делать междугородние и международные звонки бесплатно.
Джобс и Воз построили свои собственные, и не только пользовались ими сами,
но и одно время торговали ими из под полы в студенческих общагах в Беркли.
Воз однажды использовал свою "коробку" для того чтобы позвонить Римскому
Папе. Он представился Генри Киссенджером, и почти дозвонился до Его
Святейшества, пока кто-то в Ватикане не сообразил, что звонивший был
совсем не Киссинджером.
   Воз жил достаточно свободной жизнью, центром которой были его занятия
хакерством для HP и собственного удовольствия, а также различные игры. Ему
нравилось в них играть, особенно в электронные, типа Pong. Он любил играть
в теннис, и так же как и Биллу Госперу ему нравилось играть в пинг-понг.
Возняк тоже любил закручивать мяч при ударе. Кто-то у него потом брал
интервью и Возняк сказал ему:
   "Победа не так важна, как собственно беготня за мячом". Это было
применимо не только к теннису, но и к компьютерам.
   Он всегда мечтал о том, чтобы сделать компьютер самостоятельно. Он уже
собрал дома ТВ-пишмашинку (TV Typewriter), что было хорошим первым шагом.
Его целью было, конечно же, построить нормальный компьютер, для того чтобы
заниматься хакерством и производить Инструменты для создания других
инструментов - систему для создания других систем. Подобного раньше еще не
было.
   Шел 1975 год, и большинство людей, которым довелось услышать о его
мечте, считали его сумасшедшим.
   Затем Алан Баум заметил объявление о готовящемся собрании Клуба
Самодельщиков и рассказал о нем Возу. На это собрание они пришли вдвоем.
Баум, соглашавшийся с тем, что он был слишком ленив, для того чтобы
собирать компьютеры, потому что он уже находился в окружении более лучших
машин, которые тогда собирала HP, совсем не был потрясен увиденным. Воз, в
отличие от него, был поражен. Здесь было около тридцати человек, которые
так же как и он, идеалистически и по-донкихотски увязли в самостоятельной
сборке компьютеров. Когда Марти Спергел , помимо самих "камней", раздавал
информацию по чипу 8008, то Воз захватил одну книгу домой и внимательно ее
изучал до тех пор, пока не понял, что миникомпьютеры, над которыми он
постоянно размышлял, разрабатывая в уме большие машины, подобные тем,
которые делала Digital Equipment стали больше не нужны. Во втором
бюллетене Компьютерного Клуба был напечатана его заметка о том, над чем он
сейчас работает:
 
 
   Имею TVT моей собственной разработки± мою собственную версию Pong,
видеоигры, которую назвали прорывом. Очень простой считыватель кассет в
NRZI коде!. Работаю над шахматным дисплеем для телевизора (включая три
сохраненные доски), TV - дисплей на тридцати микросхемах. Навыки: цифровой
дизайн, разработка интерфейсов, устройства ввода/вывода, выполняю работу
за небольшой промежуток времени, имею схемы.
 
    
 Атмосфера клуба очень нравилась Стиву; энергия его членов, направленная
на эксперименты и электронное творчество, были для него столь же важны как
воздух, которым он дышал, и "мусорная еда", которую он потреблял. И хотя
он не был "нормальным членом"
   окружающего его общества, тем не менее, он умел находить себе друзей.
Воз часто использовал свой домашний терминал для того, чтобы пользоваться
логином, который был создан для Клуба Самодельщиков в службе Call Computer
(Call Computer была компанией, которая позволяла людям с их домашних
терминалов производить доступ к мейнфрейму по обычному телефону). У него
на компьютере была программа, которая работала также как аналогичная в
системе MIT ITS, с ее помощью два человека могли "чатиться" при помощи
компьютера и обмениваться информацией. Воз использовал ее не только для
того чтобы связываться с людьми, но и умудрялся с ее помощью влазить
внутрь системы и нашел способ, которым можно было проникать в чужие
разговоры в системе. Поэтому когда Гордон Френч, к примеру, начинал
рассказывать о какой- нибудь новой хитрости в его 8008 Chicken Hawk, то
его терминал вдруг начинал непонятно почему печатать полоумные "Польские
шуточки", и он так не разу не догадался, что в нескольких милях отсюда
Стив Возняк складывается от смеха пополам.
   Воз также встречался с Рэнди Виггинтоном, атлетического сложения
четырнадцатилетним подростком, блондином, который также увлекался
компьютерами и умудрился получить работу в Call Computer. Виггинтон жил
через улицу от квартиры с бурно разросшимся садом, в котором Возняк жил
вместе со своей женой, и Воз часто возил парня на собрания клуба. Еще до
учебы в старших классах, Виггинтон был влюблен в компьютеры. Он
идолизировал Возняка за его обширные познания в области компьютеров, и
глубоко уважал тот факт, что двадцатипятилетний Возняк "по чисто
техническим вещам мог разговаривать с любым другим человеком", даже с ним,
несмотря на то, что ему было всего четырнадцать. Хотя родители Рэнди были
обеспокоены тем фактом, что компьютеры заполонили всю жизнь их сына, его
одержимость становилась все глубже и глубже. Она дополнительно
подпитывалась неформальным обучением, которое ему давал Возняк в ресторане
"Denny's" на Футхилл Драйв на их пути назад с собраний в клубе. Они ехали
на урчащем Malibu Стива, с горами технических журналов и пакетов из
Макдональдса на заднем сиденье. Иногда, если шел дождь, они были насквозь
мокрыми из-за странной привычки Возняка, неохотно поднимавшего окна в
сырую погоду. Они время от времени останавливались, чтобы купить Колы и
чего-нибудь жареного с луком. "Я мог бы задать Возу любой самый дурацкий
вопрос, типа: 'Как работает интерпретатор BASIC?' и слушать его все время
пока он мог говорить", - вспоминал Виггинтон.
   Возняк вскоре познакомился с еще одним самодельщиком, который работал в
Call Computer и которого звали Джон Драпер. Работавший на полдня
инженером, он был больше известен как "Капитан Кранч", телефонный
"фрикер", герой той самой статьи из Esquire, которая так удивила Воза в
1971 году. Драпер, монотонно бубнящий при разговоре, словно последние
звуки пожарной сирены, крайне небрежно одетый и чьих длинных темных волос,
похоже, никогда не касалась расческа, получил это прозвище, после того как
он обнаружил что, если подуть в сувенирный свисток, который прилагался к