достоинств", скажем: "Наши заблуждения -- продолжение наших прозрений".
Уверенность в крайней неэффективности социалистического хозяйства перерастает
у Мизеса в отрицание возможности каких-либо успехов государства, построенного
на социалистических началах. Отсюда несправедливая оценка им роли СССР в
разгроме немецкого фашизма. Впрочем, Советский Союз -- не исключительный
объект такого рода предубежденных суждений. Франкистская Испания в период
второй мировой войны и первые последовавшие за ней годы была государством с
сильными элементами централизованного регулирования хозяйства. Неудивительно,
что Франсиско Франко в глазах Мизеса -- ничтожество, марионетка в руках
Гитлера и Муссолини. Жизнь показала, что генерал далеко не столько однозначен.
Можно было бы привести и другие примеры такого же рода (коварный жанр
предисловия все-таки расставил свои силки!). Но не в них суть. И переводчик, и
автор предисловия рассчитывают на читателей, которые, раскрывая книгу, жаждут
не уличать, а получать. Получать новые знания, идеи, пищу для размышлений.
Уверены, что эта книга ожиданий таких читателей не обманет.
Роман Левита



   БЮРОКРАТИЯ
Введение
Оскорбительный смысл термина "бюрократия"
ТЕРМИНЫ бюрократ, бюрократический и бюрократия -- это, конечно, бранные слова.
Никто не называет себя бюрократом или хвои методы управления бюрократическими.
Эти слова всегда употребляются в оскорбительном смысле. Они всегда
подразумевают уничижительную критику людей, институтов или процедур. Никто не
сомневается в том, что бюрократия глубоко порочна и что она не должна
существовать в совершенном мире.
Употребление рассматриваемых терминов в оскорбительном смысле не
ограничивается Америкой и другими демократическими странами. Это универсальное
явление. Даже в Пруссии, образцовом авторитарном государстве, никто не хотел,
чтобы его называли бюрократом. Wirklicher geheimer Ober-Regierungsrat
[действительный тайный советник -- высший гражданский чин в Прусском
королевстве (нем.)] прусского короля гордился своим высоким чином и властью,
которую этот чин предоставлял. Его тщеславие упивалось глубочайшим почтением
со стороны подчиненных и всего населения. Его переполняло сознание собственной
важности и непогрешимости. Но он бы счел дерзким оскорблением, если бы кто-то
осмелился назвать его бюрократом. В своих собственных глазах он был не
бюрократом, а государственным служащим, доверенным Его Величества, должностным
лицом Государства, денно и нощно неустанно пекущимся о благосостоянии нации.
Примечательно, что "прогрессисты", которых критики бюрократии считают
ответственными за ее разрастание, не отваживаются защищать бюрократическую
систему. Напротив, в ее осуждении они присоединяются к тем, кого во всех
других отношениях с презрением называют "реакционерами". Ибо, утверждают они,
эти бюрократические методы вовсе не составляют существа той утопии, к которой
они сами стремятся. Бюрократия, говорят они, это скорее неудачный способ,
каким капиталистическая система пытается справиться с неумолимой тенденцией к
своему собственному исчезновению. Неизбежный конечный триумф социализма
упразднит не только капитализм, но и бюрократию. В счастливом мире завтрашнего
дня, в благословенном раю всестороннего планирования больше не будет никаких
бюрократов. Всем станет заправлять простой человек; люди сами будут вершить
все свои дела. Только ограниченные буржуа могут пасть жертвой заблуждения и
посчитать, что бюрократия дает нам представление о том, что социализм сулит
человечеству в будущем.
Все, похоже, согласны с тем, что бюрократия -- это зло. Но не менее
справедливо и то, что никто никогда не пытался недвусмысленным образом
определить, что же в действительности означает бюрократия. Обычно это слово
употребляется весьма вольно. Большинство людей оказались бы в затруднительном
положении, если бы их попросили дать сколь нибудь четкое определение или
объяснение. Как же они мо гут осуждать бюрократию и бюрократов, если даже не
знают, что означает этот термин?
Обвинения, предъявляемые бюрократии гражданином
АМЕРИКАНЕЦ, которого попросили бы конкретно назвать пороки нарастающей
бюрократизации, мог бы ответить примерно так: "Наша традиционная американская
система правления была основана на разделении законодательной, исполнительной
и судебной властей и на справедливом распределении полномочий между Центром и
штатами. Законодатели, высшие чиновники исполнительных органов и многие судьи
избирались путем голосования. Таким образом обеспечивалось верховенство
народа, избирателей. Более того, ни одна из трех ветвей власти не имела права
вмешиваться в частные дела граждан. Законопослушный гражданин был свободным
человеком."
Но вот уже многие годы -- и особенно после появления "нового курса"
[экономическая политика, провозглашенная и проведенная в жизнь в 1933--1938
гг. президентом США Франклином Делано Рузвельтом; ее целью было преодоление
последствий глубокого экономического кризиса 1929--1933 гг., а сущностью --
государственное регулирование некоторых сторон хозяйственной жизни посредством
фиксации цен и уровней производства некоторых видов продукции субсидирования
фермеров и т. д.] -- мощные силы почти что готовы заменить эту старую
испытанную демократическую систему тираническим правлением не отвечаю щей за
свои действия, своевольной бюрократии. Бюрократ получает свою должность не по
воле избирателей, его назначает другой бюрократ. Он уже присвоил себе изрядную
долю законодательной власти Правительственные комитеты и бюро издают декреты и
постановления, претендующие на то, чтобы направлять и контролировать все
стороны жизни граждан. Они не только регламентируют то, что ранее оставлялось
на усмотрение индивида; они не останавливаются даже перед выпуском таких
декретов, которые по сути дела отменяют принятые ранее законы. Путем такой
квазизаконодательной деятельности различные бюро узурпируют право решать
многие важные вопросы в соответствии с собственными представлениями о
характере того или иного дела, то есть совершенно произвольно. Постановления и
решения различных бюро воплощаются в жизнь федеральными служащими.
Подразумеваемый судебный надзор в действительности совершенно иллюзорен. С
каждым днем бюрократы присваивают себе все больше власти: очень скоро они
будут управлять всей страной.
Не может быть никакого сомнения в том, что эта бюрократическая система по сути
своей является антилиберальной, недемократичной я неамериканской, что она
противоречит духу и букве Конституции и что она копирует тоталитарные методы
Сталина и Гитлера. Она проникнута фанатичной враждебностью к свободному
предпринимательству и частной собственности. Она парализует бизнес и снижает
производительность труда. Бездумно тратя деньги, она разбазаривает богатство
нации. Она неэффективна и расточительна. Хотя свою деятельность она называет