Шестая гипотеза 
 
   Борьба за прогресс во всех областях знания, достигшая особого
напряжения в двадцатом веке, все более становится борьбой за преодоление
последствий достигнутого. Из сфер абстрактных и философских волнений
человеческие все чаще обращаются к "живым" проблемам земного
существования, неотложность которых - очевидна. Как спасти снежного барса
или убежать от инфаркта? Чем заменить нефть? Можно ли избежать
транспортной пробки или укрепить конфликтующую семью?..
   В общем, есть множество вопросов, отвечая на которые мы садимся за
письменный стол, раскрываем статьи, справочники и... надеваем очки!
 
   Очки. Это, увы, почти обязательное устройство для познания деталей
стало за последние сорок лет признаком нашей интеллигентности, деловых
качеств и даже символом вселенской горячки, родилась целая индустрия,
охватившая широкий круг областей от физики до дизайна, чтобы сделать наше
растерянное лицо престижно-фундаментальным.
 
   Как же случилось, что некогда зоркий хозяин мира ныне ломает голову,
как разглядеть этот мир, не поднося его к самому носу? Почему 70 процентов
студентов в Японии, 30 процентов - в ФРГ и Китае, 20 процентов - в США и
15 процентов - в нашей стране близоруки?
 
   Для истории медицины "близковидение" - миопия - не новость. С
древнейших времен человек делал многое, чтобы свести в фокус
расплывающееся бытие. От полированной льдинки до полимерных контактных
линз простирается путь борьбы с феноменом, который, как ни странно, многие
современные офтальмологи даже не считают болезнью. По мнению,
господствующему среди врачей США и ФРГ, миопия - такой же естественный
признак человеческой индивидуальности, как цвет волос или рост.
   Более того, миопию считают даже полезной для тех, кто по роду работы
должен постоянно разглядывать мелочи. Например, ювелиры - огранщики
драгоценных камней.
 
   Такой подход сводил проблему кропотливых исследований к процедуре
выписывания очков, а тем временем с ростом промышленности, развитием науки
и распространением образования число потенциальных "ювелиров"
   неудержимо росло. Развивающаяся близорукость зачастую вела к
инвалидности, а значительный процент молодежи "с порога" был ограничен в
выборе будущего.
 
   Советские медики первыми начали наступление на близорукость практически
по всем направлениям. Работы Филатова и Краснова, исследования Беляева,
сенсационные операции Федорова возвратили зрение сотням людей на той
стадии, которую офтальмологическая классика признает безнадежной.
Результаты исследований, реализованные в лечебных и оперативных методиках,
получили мировое признание, а многие тысячи больных в разных странах -
надежду на исцеление.
 
   И все же удачи в отдельных областях научной и практической медицины,
несмотря на их впечатляющую убедительность, решали задачи локальные, не
связанные единой концепцией. Таким образом, эффективные методические
разработки в большей степени выполняли функции "скорой помощи", чем
предупредительные и, следовательно, вступали в борьбу с близорукостью в
самом ее разгаре или же по завершении процесса, не касаясь первопричин.
Однако что же все-таки "запускает" сложную механику миопии? Как задержать
ее разрушительный ход в самом начале? Каким образом уберечь от нее детей?
 
   Эти вопросы стали программными для заслуженного деятеля науки РСФСР,
действительного члена Международной академии офтальмологии, профессора
Эдуарда Сергеевича Аветисова.
 
   Многие годы Аветисов и его сотрудники подбирали ключи к проблеме.
   Казалось, усилия тщетны. Слишком много ходов открывалось в запутанном
лабиринте целей, методик, успехов и неудач. Что когда-то считалось вполне
убедительным, сегодня, в результате новых экспериментов, виделось частным
и отнюдь не типичным. Очередная гипотеза, решительно претендовавшая на
всеобщность, замыкалась в узких рамках ограничений.
 
   Миопия и биохимические процессы, миопия и наружные мышцы глаза, миопия
и ослабленная склера, зрительная нагрузка, наследственность... В конечном
счете пять важных гипотез, определивших в значительной степени направления
научных исследований в офтальмологии, разошлись десятками сложных
исследовательских задач. Результатов было так много, что конец и начало
проблемы происхождения миопии терялись в клубке проверенных аргументов и
сомнительных методик, в опыте практиков и полуэмпирических попытках
докопаться до истины. Новые циклы исследований рождали новые "ветви"
поисков. Равные среди прочих.
 
   Исследуя различные аспекты болезни, проводя тысячи операций и
наблюдений, Аветисов все более убеждался в необходимости комплексного
подхода к самой постановке проблемы, понимая, что и сам он, и его коллеги
лечили и лечат... следствия каких-то общих причин, скрытых связей
факторов, изучение которых в отдельности, как угодно тонко проведенное, не
только не раскроет секрета, но почти обязательно уведет в дебри побочных
задач.
   Метод - всегда ограничен. Перспективны подход, направление, путь. Здесь
гарантия научного плодородия.
 
   Поискам такого Подхода профессор Аветисов посвятил двадцать лет.
 
   Операции и наблюдения, обследования и биохимические эксперименты,
разработка новых приборов и методов, авторские свидетельства, монографии и
статьи обобщили нелегкий опыт учителя и учеников. Дали Возможность
"очертить круг", свести цепочку развития болезни к трем основным звеньям:
   зрительная работа на близком расстоянии, наследственная
обусловленность, ослабленная склера - внутриглазное давление.
 
   Первые два звена могут быть связаны в начале развития болезни. Третье
обычно-финал. Интуиция врача и ученого подсказала: в звене первом - ядро