оба стали полноправными хозяевами берндорфской фабрики, вскоре наладились.
   Самым печальным последствием изменившихся условий владения собственностью
был уход самого  младшего  из  трех  братьев  с  завода  в  Эссене.  Фридрих
Крупп-младший унаследовал от отца страсть к изобретательству, но он  обладал
несравненно большими  талантами  в  этой  области  и  соответственно  достиг
больших успехов. Известно, что В отношениях на производстве часто  возникают
разногласия между техническим и  коммерческим  директорами.  Ярким  примером
таких  противоречий  может   служить   история   бохумского   сталелитейного
объединения, одного из  самых  сильных  конкурентов  Альфреда  Круппа.  Хотя
авторы, написавшие историю промышленного развития этого  концерна,  явно  не
хотели касаться подробностей конфликта, возникшего между  Якобом  Мейером  и
Луи Баре, но даже такие, ставшие известными факты, как подача  заявлений  об
уходе со своих постов обеими  сторонами,  разногласия  в  Совете  управления
концерном и краткое сообщение о временном уходе со своего  поста  Луи  Баре,
многое могут разъяснить. После своей  временной  добровольной  отставки  Луи
Баре вернулся, чтобы продолжить войну. Отношения между Альфредом  Круппом  и
его младшим братом складывались еще сложнее, поскольку Альфред  Крупп  кроме
выдающихся коммерческих и организаторских способностей  имел  и  незаурядные
технические способности. Фридрих Крупп с самого начала вполне  мог  работать
на сталелитейной фабрике под руководством своего брата Альфреда,  но  что-то
не устраивало его, и он ушел, чтобы пройти своим собственным  путем,  полным
заблуждений и ошибок; он вступил с кем-то в другое  предприятие  и  потерпел
там неудачу. В 1853 году Зеллинг попытался вернуть его на  производство,  но
безрезультатно.  Получая  от   фирмы   Круппа   пенсию,   вполне,   впрочем,
заслуженную,  он  закончил  свою  жизнь  в  Бонне  в   полном   одиночестве,
коллекционируя художественные ценности.
   Становление Альфреда Круппа в качестве хозяина  производства  осложнилось
непредвиденными обстоятельствами, которые чуть было не свели  на  нет  плоды
его двадцатилетней работы. В день, когда он стал полным хозяином фабрики,  в
Париже разразилась революция, которая в марте  бурей  ворвалась  в  Рейнскую
область. Известная фирма "Матиас Штиннес", основатель которой  умер  в  1845
году, прекратила платежи. Банкирская контора Шаффхаузен в Кельне сделала  то
же самое. В одном из писем, написанных Идой Крупп  в  эти  дни,  говорилось:
"Матиас  Штиннес,  владеющий  большинством  угольных  рудников,  не   только
прекратил платежи по векселям,  превышающим  сумму  в  700000  талеров,  но,
ссылаясь на невозможность сбыта продукции, уволил много рабочих в  Эссене  и
Мюльгейме, оставив их без куска хлеба. Рабочие начали волноваться,  возникли
беспорядки, дело дошло даже до вызова военных .. Альфред Крупп вчера вечером
собрал всех рабочих, рассказал им о тревожном времени и о том, чего он  ждет
от них в этой ситуации. Он просил, чтобы никто из них не принимал участие  в
беспорядках, если они дойдут до Эссена. Он сказал, что хотел бы,  чтобы  они
не поддерживали смутьянов, и даже наоборот, старались бы  убедить  тех,  что
все должно закончиться без происшествий, поскольку это  будет  лучший  выход
для всех. Я думаю, что рабочие хорошо восприняли его слова".
   В эти неспокойные дни рабочие на фабриках начали разбивать  оборудование;
так  было,  например,  на  ремшейдерском  чугунно-литейном  заводе  Прусской
торговой фирмы, который был полностью  разрушен  рабочими.  От  Круппа  ушло
всего 2  человека,  и  двое  рабочих  было  уволено;  остальные  70  человек
продолжали работать и получали зарплату, хотя  финансовое  положение  завода
было очень тяжелым. Повторилась ситуация, когда у Круппа не было  денег  для
выплаты зарплаты рабочим.  Тогда  он  решился  отдать  на  Монетный  двор  в
Дюссельдорфе свое фамильное серебро, чтобы переплавить его в монеты.  Он  не
обладал   ни   честолюбием,   ни   самоуверенностью    известных    рейнских
предпринимателей, таких как Мевиссен,  Кампхаузен  или  Ганземан,  считавших
себя спасителями отечества. К нему больше подходили  слова,  с  которыми  он
обратился к своему кузену Ашерфельду, когда тот поступал на фирму Крупна: "У
нас на заводе нет времени для чтения книг, политики и тому подобного...". Он
считал себя ответственным за порядок в его собственном доме, полагая, что за
порядком в государстве должны следить люди, стоящие во главе государства.
   Ему удалось получить два больших заказа на станки для отливки ложек: один
заказчик должен был быть из России, другой  -  из  Берлина,  они  обеспечили
завод работой на летние и осенние месяцы. Как мы помним,  производить  литые
оси для стрелок,  используемых  в  путевом  хозяйстве  Крупп  начал  еще  до
наступления великого кризиса. Заказы на первые литые оси он получил в  марте
1847 от Кельнско-Мюнденерской железной дороги, первый участок которой прошел
к северу от Эссена  через  Альтенэссен.  В  июне  следующего  года  от  этой
железной дороги поступил заказ на 2400 рессор разного типа, а в октябре того
же года - на 325 вагонных осей, работу которых Крупп гарантировал в  течение
5 лет.  Техническому  прогрессу  способствовала  также  конкуренция  частных
железнодорожных компаний, имевших государственные  концессии  на  участие  в
строительстве дорог.
   В то время как бергмаркская  железная  дорога,  находившаяся  под  полным
государственным   управлением,    не    проявляла    заинтересованности    в
сотрудничестве  со  сталелитейной  фабрикой,  то   частные   железнодорожные
компании были постоянными заказчиками Круппа.
   В это время Крупп стремится в производстве выйти  за  рамки  потребностей
страны на европейский и мировой рынки.
   С 1852 года фабрика  поставляла  оси  для  пароходных  колес,  по  заказу
Рейнского пароходства и компании Тристер  Ллойд.  Первая  партия  пароходных
гребных винтов была  поставлена  в  Египет  для  строящейся  роскошной  яхты
вице-короля  и  снова,  как  во   время   образования   Таможенного   союза,
экономическое развитие страны и развитие  предпринимательства  шли  в  одном
направлении.  Спад  революционного  движения,  открытие  ископаемых  запасов
золота  в  Калифорнии  и  Австралии   способствовали   успешной   финансовой
деятельности во многих странах,  что  отразилось  на  заказах  сталелитейной
фабрики Круппа. В банки снова стал возвращаться капитал, часто они не  могли
справиться с количеством денег, поступающих в них. В  Рурскую  область,  где
была найдена железная руда, устремились иностранные капиталы. С  учреждением
Гердеровского горно-металлургического союза, инициатором которого был Густав
Мевиссен, начался новый период в  экономике  страны;  в  середине  этого  же
десятилетия в связи с образованием целого  ряда  других  горных  объединений
часто стало произноситься имя Фридриха Крупна.
   Дальнейшее развитие фабрики Круппа основывалось в значительной степени на
связи с  Оппенгеймом.  Дагоберт  Оппенгейм-младший,  возглавлявший  семейный
банк,   занимал   ответственный   пост   в   совете   Кельнско-Мюнденерского
железнодорожного  общества,  которое  на  волне  нового  послереволюционного
подъема  заказало  у  Круппа  свыше  2800  железнодорожных  осей  различного
назначения. Уже в ноябре 1849 года Оппенгейм дает  Круппу  кредит  на  сумму
30000 талеров. Кроме деловых связей с  банком  Герштатт,  Крупп  вступает  в
переговоры с еще одним банковским объединением, которое  также  предоставило