объединялись в ведомственные группы это все  увеличивало  жесткую  структуру
организации, которая кроме всего страдала от недостаточного  финансирования.
Финансовое управление Круппа оставалось  в  рамках  свободной  импровизации,
которая была свойственна ему в начале его  деятельности;  она  опиралась  на
временную поддержку, что пугало или вызывало  сомнения  у  банкирских  домов
Германии. Финансовые трудности, которые Круппу пришлось испытать в  середине
60-х годов, объяснялись не только постройкой  новых  мастерских  и  покупкой
участков для них, но также и приобретением  сейнеровского  металлургического
завода, служившего источником сырьевых ресурсов, приобретением  рудников  на
реке Лан и двадцатилетней арендой рудников  в  районе  Эссена.  Несмотря  на
новые деловые связи с Кельнским  банком  Дейхманна  и  4-миллионным  займом,
полученным  от  парижского  банка  Сейель,  Крупп  продолжал  обращаться   к
прусскому правительству с просьбами о выделении ссуды. Еще в июле 1866  года
Морское торговое управление дало Круппу  разрешение  на  получение  займа  в
сумме 1 миллион талеров с 9 %-ной ставкой, но уже в следующем году этот заем
обернулся для него тяжелым бременем,  так  как  Торговое  управление  начало
настойчиво требовать погашения ссуды.
   В экономически трудные для Круппа 60-е годы в его личный жизни  произошло
изменение. Он покидает шумный и пыльный фабричный городок и вместе с женой и
ребенком переселяется в скромный сельский загородный дом, носивший  название
"Ам  Хюгель"  ("На  холме"),  расположенный  на  реке  Рур.  Всю  жизнь   он
по-варварски относился к своему здоровью, теперь после пережитых им  тяжелых
лет сдали нервы. Удаление от завода, которое он ощутил, переселившись  летом
1866 года в новый дом, было началом очень трудного расставания с фабрикой. К
этому  времени  уже  окончилась  прусско-австрийская  война,  и  Крупп  едет
отдохнуть на юг, стремясь хоть на какое-то время уйти от деловых  забот.  По
дороге он заболевает, в Ницце ему становится значительно  хуже,  и  с  этого
момента он никогда не будет чувствовать себя абсолютно здоровым человеком.
   Немецкий врач из Германии, лечивший Круппа в Ницце,  так  описывает  его:
"Это особенная личность. Он выделяется  из  толпы  своим  высоким  ростом  и
чрезвычайной  худобой;  черты  лица  правильные  и  в  прошлом,  безусловно,
красивые, но рано потерявшие молодость - лицо человека, рано состарившегося,
бледное, в морщинах".
   Это описание, очевидно, претендовало на характеристику  личности  Круппа:
"Ход развития повлиял на его самосознание в сторону  большей  уверенности  в
своих силах; иногда эта уверенность граничит с манией величия; он выглядит и
ведет себя с достоинством  князя,  но  наряду  с  таким  проявлением  в  нем
проскальзывают иногда черты  мелочного  человека".  Наверное,  это  описание
соответствовало   действительности.   Вспомним   высказывание    Ашерфельда,
относящееся к молодым годам Круппа. Он сравнивал тогда Круппа  с  лордом.  О
наличии мелочности в характере Круппа упоминали и  другие  люди.  Обычно  их
связывали с тем дискомфортом, который испытывал Крупп  в  детские  и  ранние
юношеские  годы,  когда  его  семья,  имевшая   благородное   происхождение,
вынуждена была терпеть нужду не только в деньгах, но  даже  не  всегда  имея
достаточно еды. О его мании величия поговаривали давно, еще с тех пор, когда
был создан громадный паровой молот Фритц. Крупп не  был  единственным,  кому
приписывали манию величия. Как известно, в этом же обвиняли  и  Бисмарка,  и
Пальмерстона, хотя последний уж никак не давал никакого  повода  для  такого
заключения. И все же окружающие всерьез обвиняли его  в  высокомерии.  Может
быть, наблюдатели и  были  правы,  увидев  в  этих  трех  совершенно  разных
характерах странные, с их точек зрения, черты, но, очевидно, они не  увидели
связи между той энергией, с которой эти личности проявляли себя, и тем,  как
эта энергия в  то  же  время  изменяла  и  ломала  носителей  этой  энергии.
Возможно, с этих позиций можно понять, почему курортники  в  Ницце  называли
его "каменным гостем".
   В то время Круппу было уже 55 лет. Матиас Штиннес, предприниматель из его
окружения, к этому возрасту уже полностью исчерпал свои внутренние  резервы.
Крупп же не мог успокоиться, и хотя он иногда подумывал  о  смерти,  все  же
чаще его мысли были о дальнейшей  судьбе  завода.  Он  мечтал  так  наладить
работу, чтобы его личное участие в ней стало бы необязательным. Внутренние и
внешние конфликты зрелых лет можно понять, исходя из несовместимости желаний
и возможностей.  Активность,  которая  став  чуть  меньше,  но  не  исчезнув
полностью,  не  позволяла  ему  оставаться  на  заводе  в   роли   почетного
председателя.
   Во время ожесточенной борьбы между Армстронгом и Крупном,  развернувшейся
вокруг  поставки  вооружения  небольшой  северо-немецкой  морской  флотилии,
братья Сименс и французский  изобретатель  Мартин  уже  полностью  завершили
крупную работу  над  новым  процессом  производства  стали,  так  называемым
регенеративным  газовым  отоплением.  Соглашения,  заключенные   Крупном   с
братьями Сименс и Мартином, дававшие ему возможность уже в 1869 году пустить
в  ход  первую  немецкую  доменную  печь,  работавшую  по  новому  принципу,
свидетельствуют об удивительной подвижности его ума. Но даже его ум  и  воля
не смогли преодолеть определенных препятствий. В самый  неподходящий  момент
Крупп потерял надежного сотрудника, 32-летнего Альберта Пипера. Во время его
болезни  Крупп  сделал  все  возможное,  чтобы  тот  был  обеспечен  хорошей
медицинской помощью, но так  и  не  смог  смириться  с  его  преждевременным
уходом. В свое время Крупп  тщательно  продумал  метод  представительства  и
взаимозамены, привлекая к этой работе исключительно молодых  людей  -  Пипер
стал доверенным лицом Круппа в 24 года, он старался создать  такую  систему,
когда  его  личное  участие  в  делах  было  бы  необязательным;  до  случая
преждевременной смерти Пипера этот метод оправдывал себя. Крупп  был  не  из
тех, кто с готовностью принимает неизбежное; он еще долго скорбел  о  потере
лучшего помощника. Из этого несчастья он сделал вывод,  что  в  будущем  его
завод не может зависеть от одного человека, производство должно протекать  в
соответствии с необходимыми предписаниями: "Так же  как  государством  могут
успешно управлять только разумные  законы,  для  нормальной  работы  фабрики
необходим регламент -  свод  определенных  прав  и  обязанностей  каждого  в
отдельности в огромном механизме управления производством".
   Читая сегодня проект этого положения, составленный Крупном в 1871 году во
время его отдыха на морском курорте Торквей в Англии, мы  можем  ощутить  ту
атмосферу, в которой  он  находился.  В  этом  документе  он  выступает  как
заботливый хозяин, который ощущает свою ответственность за все,  что  в  нем
происходит, и хочет, чтобы следующие поколения сохранили тот дух, что сделал
завод тем, чем он стал. По поручению  Крупна,  документ  был  доработан  его
доверенным  лицом,  дополнен  сделанными  прежде  замечаниями,  разделен  на
параграфы и проверен, с точки зрения юридических формулировок. Окончательная
редакция этого положения, получившего название "Общий устав", датированная 9
сентября  1872   года,   закладывает   основы   руководства   фабрикой,   ее
производства, включает свод  обязанностей  и  прав  работающих  в  ней,  как
ответственных за работу в целом, так  и  отвечающих  за  отдельные  участки,