Новгороду грозила большая беда, как вдруг пришел Юрий московский из Орды.
   Юрий недаром жил в Орде: он не только оправдался в обвинениях
Михайловых, но умел сблизиться с семейством хана и женился на сестре его
Кончаке, которую при крещении назвали Агафьею. Ханский зять возвратился в
Россию с послом татарским Кавгадыем и начал войну с Михаилом. Последний
разбил его в 40 верстах от Твери, в селе Бортеневе, взял в плен жену его,
брата Бориса, многих князей и бояр; Юрий убежал в Новгород; новгородцы и
псковичи взяли его сторону и пошли с ним на Михаила; у Волги соперники
встретились, но битвы не было: они условились идти в Орду и там решить
спор. В это время жена Юрьева умерла в Твери в плену: пронесся слух, что
ее отравили. Такой слух был выгоден для Юрия; он отправился в Орду с
Кавгадыем, многими князьями, боярами и новгородцами жаловаться хану на
Михаила. Кавгадью сильно подкреплял эти жалобы, и Михаил был вызван к хану
в 1319 году; его осудили и убили варварским образом за Тереком, недалеко
от Дербента, куда хан переселился для охоты.
   Юрий возвратился в Москву с ярлыком на великое княжение; тверские
князья, дети Михайловы, из которых старшим был Димитрий Михайлович по
прозванию Грозные Очи, на время смирились перед Москвою, но, когда Юрий
отправился в Новгород защищать его от врагов, Димитрий Михайлович поехал в
Орду с обвинениями на Юрия; последний также поехал в Орду; соперники
встретились, и Димитрий убил Юрия. Хан за это самоуправство велел убить
Димитрия, но великое княжение отдал брату его Александру Михайловичу.
Таким образом, на этот раз Тверь вышла все же победительницею из борьбы.

                                   ГЛАВА XIX

   ИОАНН I ДАНИЛОВИЧ КАЛИТА
 
 
   Юрию в Москве наследовал также брат, Иоанн Данилович по прозванию
Калита (мешок, сумка для денег). Остальные братья Калиты умерли еще при
жизни Юрия, следовательно, он владел Московским княжеством один. Управляя
Москвою при жизни Юрия, который беспрестанно был в отлучках, Калита успел
сделать для своего княжества важное приобретение: еще в 1299 году
митрополит Максим оставил опустошенный Киев, где не мог найти
безопасности, и переехал жить во Владимир. Калита умел приобресть
расположение преемника Максимова, Петра, который поэтому живал в Москве
больше, чем в других местах, умер и погребен в ней. Выбор святого мужа
казался внушением Божиим, и новый митрополит, Феогност, уже не хотел
оставить гроба и дома чудотворцева. Это утверждение престола
митрополичьего в Москве имело важное значение: оно давало ей вид главного
города всей русской земли, ибо князей было еще много и один не успел еще
подчинить себе всех других, а митрополит был один; кроме того, престол
митрополичий способствовал возрастанию и обогащению Москвы, ибо в нее со
всех сторон приезжали лица, имевшие нужду до верховного святителя русской
Церкви; наконец, митрополит должен был действовать постоянно в пользу того
князя, в городе которого жил. Другие князья предвидели следствия
утверждения митрополичьего престола в Москве и сердились, но помочь было
уже нельзя.
   Но в то время как московский князь утверждением у себя митрополичьего
престола приобретал такие важные выгоды, в Твери случилось происшествие,
которое было гибельно и для князя, и для княжества. В 1327 году приехал
туда ханский посол Чолхан, или Щелкан, как его называют наши летописи,
двоюродный брат Узбека, и, по обыкновению всех послов татарских, позволял
себе и людям своим всякого рода насилия. Тверичи вышли из терпения, встали
на татар и всех их истребили вместе с Чолханом. Узбек очень рассердился,
узнав об участи Чолхановой; этим воспользовался Калита, поехал в Орду и
возвратился оттуда с 50 000 татарского войска; Александр бежал в Псков, и
Тверское княжество было страшно опустошено. Калита и брат Александров,
Константин Михайлович, поехали в Орду: Узбек дал великое княжение Калите,
Константину Михайловичу дал Тверь и отпустил их с приказом искать князя
Александра. Князья и новгородцы послали в Псков уговаривать Александра,
чтоб ехал в Орду, иначе всем им придется пострадать за него от татар.
Александр хотел ехать в Орду, но псковичи не пустили его, говоря:
   "Не езди, господин, в Орду; чтоб ни случалось, умрем с тобою вместе".
   Видя, что псковичи обещались умереть за Александра, и боясь потерпеть
неудачу под Псковом, Калита уговорил митрополита Феогноста отлучить от
Церкви Александра и весь Псков, если они не исполнят требования князей.
Средство подействовало, Александр сказал псковичам: "Братья мои и друзья!
Не будь на вас проклятия ради меня; еду вон из вашего города и снимаю с
вас крестное целование".
   Псковичи со слезами отпустили Александра в Литву, потому что он
пришелся им по сердцу своею добротою.
   Полтора года пробыл Александр в Литве и, когда гроза приутихла,
возвратился к жене в Псков, жители которого приняли его с честью и
посадили у себя на княжение. Десять лет спокойно княжил Александр во
Пскове, но тосковал по своей родной Твери и беспокоился насчет будущности
детей своих. "Если умру здесь, - говорил он,- то что будет с детьми моими?
Все знают, что я выбежал из княжества моего и умер на чужбине, так дети
мои будут лишены своего княжества". Псков же по формам своего быта не мог
быть наследственным княжеством для сыновей его. В 1336 году Александр
послал в Орду сына Феодора попытаться, нельзя ли как-нибудь умилостивить
хана, и, узнавши, что есть надежда на успех, поехал к Узбеку, вымолил
прощение и возвратился с ярлыком на великое княжество Тверское, которое
Константин Михайлович должен был ему уступить.
   Но возвращение Александра служило знаком к возобновлению борьбы между
Москвою и Тверью: в 1339 году Калита отправился в Орду; по его внушению
Александр получил приказ явиться туда же и по приезде был убит вместе с
сыном Феодором. Калита же возвратился из Орды с великим пожалованием и
честью; Тверское княжество досталось опять Константину Михайловичу,
который называется собирателем и восстановителем Тверской волости.
   Прежде когда великий князь задумывал усиливаться, то находил
препятствие этому в других князьях, начиная с родных братьев, но теперь
московский князь так усилился, что самовластные поступки его в других
княжествах не встречали ниоткуда сопротивления; ни один князь не мог
соперничать с Калитою ни в России, ни в Орде, ибо ни у одного не было
столько денег, как у Калиты.
   Вельможи московские позволяли себе разного рода насилия в Ростове,
разогнали многих из его жителей в другие страны; Тверь также терпела
насилия от Москвы по смерти Александра. Новгородцы, избавленные Москвою от