судебников закон предоставлял решать поединком всякие дела, как уголовные,
так и гражданския...
  Для наблюдения за правильностью поединка предписывалось присутствовать
при нем окольничьему (окольничий - сан приближенного к царю, по службе,
лица, второго сверху по чину. - Ю.Р.) и дьяку. Полю всегда предшествовало
крестное целование с обеих сторон; тяжущиеся присягали лично и в том
случае, когда высыпали за себя наймитов. Цель этой обоюдной присяги, по
мнению проф.Дмитриева, состояла в том, чтобы устранить употребление
волшебных средств для успешного окончания поединка. Побежденная на поединке
сторона приговаривалась к уплате иска и судных и полевых пошлин...
  На случай, если побежденный будет убит, Псковская Судная Грамота
постановляла "на трупу кун не имати", убившему предоставлялось только
"доспех сняти, или иное што, в чем на поле лезет..." (примечание: куна -
шкурка куницы или соболя, некогда заменявшая на Руси деньги. - Ю.Р.).
  Дело, решенное судебным поединком, не подлежало ни пересмотру, ни
перевершению...
  По мнению проф. Пахмана, С.поединки продолжались до уложения 1649 г."
  И в завершение раздела ординарных ордалических испытаний приведу
сокращенные выписки из Энциклопедии Брокгауза и Ефрона, касающиеся двух
оставшихся видов судов Божьих.
  "ПРИСЯГА (juramentum) - в гражданском процессе религиозный обряд,
заключающийся в удостоверении показаний стороны призванием Бога в свидетели
правды. Цель этого обряда, как судебного доказательства, - устранение
спора. Присяга постепенно вытесняла суды Божий (поединки, испытания огнем и
водою и т.п.)...
  Присяга разделялась на добровольную и принудительную, возлагаемую на
одного из тяжущихся по усмотрению самого суда".
  "РОТА - в древнерусском процессе так называлась присяга, клятва.
Первоначально рота означала спор, битву и имела значение суда Божьего;
отсюда развились впоследствии ордалии и судебные поединки...
  В летописях выражение "присягать", "принести присягу" передается "ходити
(заходити) роте", "водити роте", "внить в роту" и т.д. Слово "клятва" стало
употребляться преимущественно после введения христианства; позднее вошли в
употребление названия: "вера", "крестное целование"; наконец, гораздо
позже, может быть, в конце XVII в., появилось польское слово "присяга"...
  Присяга допускалась в исках, превышающих 1 рубль, и лишь для лиц
несовершеннолетних, не более трех раз в жизни..."
  Завершая рассмотрение испытаний второй (ординарной) группы судов Божьих,
следует признать, что они проще, обыденнее испытаний первой группы. Однако
и здесь есть над чем поразмыслить.
  Внимательный читатель не мог не обнаружить весьма серьезные указания на
довольно глубокие знания пращуров наших в области физиолоти и психологии,
успешно заложенные в основу этих испытаний.
  В ряде случаев приходится признать некоторую нарочитость
религиозно-мистической окраски испытаний, несомненно предназначенной как
для формирования определенного психологического настроя испытуемых, так и
для сокрытия истинного метода определения виновности.
  И снова пред нами вырастает фигура несомненно умного, рачительного, я оы
сказал, чуть хитроватого, предка, в технологии испытаний предвосхитившего
различие реакций на заложенные в них ловушки виновных и невиновных, давшего
в руки потомков верное средство выявления истины!
  Когда эти методы возникли? Каков уровень знаний дал возможность их
построения? Что явилось базой?
  Ведь нельзя предположить, что это знание - результат совокупного труда
множества поколений? Ведь они созданы были до возникновения письменности?
  Количество неразрешимых вопросов нарастает по мере углубления в тему.

  ДОЧЬ МАТЕРИИ

  Завершая обзор, приведу высказывание известного французского бактериагога
и физиолога, академика Парижской академии наук Шарля Рише (1850-1936 гг.),
бывшего в последние годы жизни ее президентом: "Физиология есть наука
жизни. Это определение безусловно верно, но оно удовлетворительно только в
том случае, когда предварительно дано определение самой жизни. А это,
именно, и трудно, потому что жизнь, по-видимому, одно из тех простых
явлений, которые ускользают от всякого определения.
  Однако многие и самые знаменитые ученые пытались дать определение жизни,
но я не буду излагать вам длинный перечень всего того, что было предложено;
это вышло бы малоинтересной компиляцией, и я остановлюсь только на одном
определении, данным Биша - (французским физиологом и паталогоанатомом -
Ю.Р.), который сказал, что жизнь - это есть сопротивление смерти.
  Итак, говоря, что жизнь есть сопротивление смерти, мы под нею понимаем
совокупность функций организма, направленных на сохранение жизни. Наши
органы и аппараты расположены таким образом, что они противодействуют всем
средствам разрушения и опасностям, которые окружают их со всех сторон.
Утверждать, что жить - значит сопротивляться смерти, есть то же самое, что
сказать, что мы, живые существа, беспрерывно боремся со всем нас
окружающим".
  Не будем тратить время в поисках истоков жизни! Ведь вне зависимости от
ее истинного происхождения: извечного существования в привычных нам
проявлениях; или в результате некоего акта творения (пусть даже неведомым
Творцом); или же всеобщего свойства материи вообще, не имеющего четкой
границы, так сказать, "размытого по всей шкале известных ее видов", жизнь
существует!
  Примем за факт и то обстоятельство, что психика, являющаяся высшей формой
проявления высокоорганизованной материи, является, так сказать, дочерью
породившей ее материи. Возникает вопрос: в чем же состоит "дочерний долг"
психики к породившей ее материи и каковы "взаимоотношения в этой семье"?
  В каких формах они проявляются? Какова их роль в жизни организма?
  Количество основных вариантов взаимодействия, как можно полагать,
сравнительно невелико.
  Так, несомненно воздействие психики на материю организма-носителя, ее
породившую.
  А поскольку иные организмы того же вида принципиально сходны или
несущественно отличимы от организма-носителя, легко представить воздействие
персональной (личной) психики организма на организмы других, подобных ему
существ.
  Далее, с некоторым допущением (или расширением полномочий, так сказать)
заметим - психика особи может воздействовать и на другие организмы вообще,
вне зависимости от степени их организации.